Мисс Страна. Шаманка - Алла Лагутина

Рассказал ей о своей поездке на калифорнийскую винодельню. Небольшой бизнес его делового партнера. Скорее, хобби для души.

И о том, что скоро его друзья устраивают в своем загородном имении настоящий бал. Ролевая игра для миллионеров. Воссоздание атмосферы девятнадцатого века во всех мельчайших деталях. К балу готовились два года – несколько десятков портных шили костюмы для гостей, декораторы под наблюдением историков старались учесть мельчайшие детали. А хозяйка дома даже специально для мероприятия с нуля выучила французский язык.

– Звучит как настоящая сказка, – глаза у Сандугаш заблестели. – Хорошо, когда можно себе позволить делать, что хочется. И когда при этом ты не просто прожигаешь дни, а устраиваешь что-то вот такое интересное.

– Пойдешь со мной на этот бал? У меня нет спутницы. Но нам придется брать уроки танцев…

– Где бы еще взять на это время. У меня почти никогда не бывает выходных… Только не подумай, что я жалуюсь.

Спустя час Сандугаш спохватилась – завтра рано вставать, ей необходимо вернуться домой. Как Федор ни предлагал хотя бы зайти в какой-нибудь бар и выпить вечернего глинтвейна – ни к чему это не привело. Пришлось отвезти ее на край земли, где располагалась модельная квартира.

– Вот Марианна дает. Не могла тебя ближе к центру поселить.

– Так это квартира для начинающих моделей. Которые только что приехали. Или не очень успешных. Даже при мне одна девушка уже переехала в другую, на Рижскую.

– Прекрасная карьера! – не удержался от презрительной ухмылки Федор. – Из общежития в Бутово в общежитие на Рижской. Тебе есть к чему стремиться.

– Ну зачем ты так.

6.

Сандугаш вроде бы и не отвергала его, но вела себя так, словно ее осаждает целый отряд таких Птичкиных. Поэтому потерять одного не жаль. Одним больше, одним меньше.

Вскоре он с удивлением осознал, что это не игра, направленная лично на него. Это суть ее отношений с окружающим миром. В этом нет никакой хипповской отстраненности. Наоборот – Сандугаш чувствует мир настолько своим, что ей не жаль распрощаться ни с одной из его деталей.

Это была настоящая внутренняя свобода. И это завораживало.

Сам Федор считал себя человеком свободным. Но годами работал над этим состоянием, дрессировал себя, воспитывал. Добился высот. И вдруг пожалуйста – рядом с человеком, которому этот клад достался от природы, он вдруг почувствовал себя учеником. Это был почти конфликт Моцарта и Сальери.

В школьной программе неправильно рассматривают этот конфликт, внушая детям о том, что это зависть бездарности к таланту. А на самом же деле это была зависть таланта к гению.

И тогда Птичкин сделал то, чего он никогда не делал раньше. Он привык брать уже капитулировавшие города. Но в этом случае решил развернуть настоящую военную операцию. В конце концов, это новый опыт. И так даже интереснее добиться своего. Это игра, война, охота.

А противник у него был сильный.

И сила его заключалась в равнодушии. Сандугаш всегда была ему рада, но сама не звонила, встреч с ним не искала. Прощалась легко, продолжить вечер в его доме с вежливой улыбкой отказывалась.

Но у него в этой войне было преимущество – возраст, опыт, интеллект. Постепенно он подбирал ключики к этой диковинной китайской шкатулке.

У Сандугаш вечерняя съемка на Цветном бульваре, а в шесть часов утра – продолжение там же. Птичкин снимает номер в гостинице через дорогу от фотостудии. Номер на одного человека. Он ни на что не претендует, не пытается обменять ее комфорт на физическую близость. Просто дружеский жест для приятного человека. И Сандугаш не смогла отказаться. В те дни у нее было так много съемок, что она даже осунулась, ее шатало от усталости. Ночь в отеле – это как минимум три лишних часа сна. Спокойного глубокого сна, не прерываемого хохотом или громкими ссорами соседок.

Однажды она обмолвилась, что любит лошадей. Федор организовал для нее вышколенного арабского скакуна. Такую лошадь может оседлать только избранный. Это слишком дорого.

В другой раз прислал за ней Мерседес с водителем – чтобы она избежала утренней давки в метро. Этот же водитель ждал Сандугаш и вечером. Она отказывалась, ей все казалось, что это делает ее обязанной. Такой напор Птичкина и услаждал ее эго, и казался опасной игрой, в которую ее затянули против воли. Но он границ не переходил, даже не пытался поцеловать ее на прощание. Но все равно за всем этим явственно ощущался мрачный подтекст.

Да еще и соседки масла в огонь подливали. В модельном мире секретов нет – по всей Москве быстро разнеслась сплетня, что Федор Птичкин потерял голову от какой-то малоизвестной и ничем не примечательной провинциалки.

– Ты с ним осторожнее! Знаешь историю про Элизу?

– У тебя такое лицо. Я даже не уверена, что хочу это знать.

– Девушка была такая, все с Птичкиным твоим тусовалась. А потом куда-то пропала. Вроде все хорошо у нее, в социальных сетях фоточки какие-то постит. Но модельную работу бросила и общаться со всеми перестала. А потом девочки разнюхали, что она заперта в частной клинике. Позвоночник у нее перебит. Восемь операций, но так и не встала на ноги. И ей хорошо заплатили за молчание. И за то, чтобы она всем говорила, что все у нее хорошо. Ты ведь знаешь, что Птичкин – садист?

– Перестаньте, девочки, – поморщилась Сандугаш. – Я все знаю. Но это слишком личное.

– А некоторые девочки, которых с ним вместе видели, вообще пропадали бесследно. Была красавица – и нет ее. Поэтому его называют Синей Бородой.

– Ну вот я пропаду, вам же только хорошо будет! – отшучивалась она. – Пространства больше.

– Если бы. Марианна тут же еще кого-нибудь подселит.

7.

Федор тоже встретил непонимание в своем кругу.

Один из его близких друзей, некий Антон Семенов, ресторатор, не мог прийти в себя от удивления.

– Неужели ты влюбился? Этого не может быть. У тебя же нет сердца!

– Нет, мне просто интересно. Я люблю интересные сюжеты. А любви не существует, это фантазия слабых духом.

– И что в ней такого особенного, – Семенов рассматривал фотографию Сандугаш. – У тебя и намного лучше женщины были.

– Антон-Антон, – вздохнул Птичкин. – Тебе вот уже сорок три года. А баб по-прежнему выбираешь как коней на базаре. По особенностям экстерьера, выбраковывая за какие-то мелочи. В нашем возрасте пора научиться видеть совокупность.

– Какая там совокупность. Она хоть совершеннолетняя?… Неужели ты на ней женишься?

– Ну что за бред. Но, думаю, в ближайшем будущем, она переедет в мой дом.

– Она согласна?

– Она еще об этом не знает. Но, разумеется, она согласна.

– Ай да, Птичкин, ай да сукин сын! Всегда завидовал твоей самооценке.

8.