Тайны Шаман-камня - Иван Рассказов

– Я не могу забрать у него память о первом, самом важном дне, когда он узнал нашу тайну, не хватает воды.

Тут водитель вспомнил об оставленной им в микроавтобусе почти полной бутылке, от которой он отпил всего глоток, и бросился за ней со всех ног. Через пять минут он уже выливал ее в лужу, и когда бутылка опустела, Шаман продолжил обряд. Прошло еще минут десять и, закончив свое пение на очень высокой ноте, почти криком, старик устало замолчал. Его товарищи поняли, что ритуал закончен, и ему надо отдохнуть. Проводив ничего не помнящего и не понимающего Ивана Сергеевича на заднее сидение машины, Герман подошел к луже, в которой плескалась вода с растворенными в ней воспоминаниями бизнесмена за последние два дня. И взяв обеими руками за края пакета, который защищал от впитывания жидкости в землю, резко дернул целлофан на себя, и память бизнесмена с водой мгновенно впиталась в сухую землю.

– Вот и все, – сказал он, сев в машину. И все отправились к остальным участникам их группы. Когда они подъехали ко всем, Герман помог подняться с сиденья Ивану Сергеевичу, и, обнимая ничего не помнящего бизнесмена, начал его подкалывать.

– Ну ты, Сергеич, даешь, даже меня перепил, вот организм у тебя богатырский.

Ничего не понимающий бандит, не мог помнить никаких деталей своего времяпровождения последних дней, и эту пустоту стала заполнять придуманная на ходу Германом версия беспробудной пьянки. Сергеевичу даже импонировал этот хвалящий его богатырское здоровье человек, и он постеснялся у него спрашивать при других посторонних, что еще было за это время. Так как понимал, что и оргии с девочками, и пьяные дебоши, конечно, тоже были, но зачем всем об этом знать. Про себя он понял, что бухал в последнее время с обнимающим его Германом, тем более у него, видимо, от выпитого болела голова. Тут его посетила мысль – надо позвонить охране, наверное, его потеряли и кипеж устроили в городе неимоверный. И, сказав об этом своему новому другу, он начал по карманам искать свой телефон. Найдя, включил и с удивлением смотрел на летевшие одну за другой CMC о непринятых звонках, и, выбрав самую важную (звонил знакомый генерал из УВД), набрал номер.

– Привет, Саныч, ты что мне семь раз звонил? – спросил Иван Сергеевич генерала.

– Ты где пропадал, Сергеевич? мы всю полицию на уши поставили, твоя охрана позвонила и сказала: тебя похитили, – в свою очередь задал вопрос генерал.

– Вот придурки, я им сейчас уши оторву, оттянуться не дадут, ну все, извини, Саныч, дай всем отбой, с меня причитается. – И, сказав эти слова генералу, стал звонить охране. – Вы что, идиоты, из меня дурака делаете? – заорал в трубку бизнесмен ответившему секьюрити, – вы, дятлы безмозглые, я из вас фарша наделаю и собакам скормлю!

Онемевшая от слов босса охрана была ни жива ни мертва и только в оправдание промямлила о контрольном слове «Петр», которое он произнес в разговоре. Пыл бандита поутих и он замолчал, задумавшись, что бы это могло все значить. Герман в силу своих мистических возможностей слышал весь разговор и для отвода подозрений от себя сказал громко водителю:

– Петр, вот тебе не везет, даже за два дня ни в одном глазу, пока нас с Сергеевичем возил, но ведь у тебя работа такая.

Услышав имя Петр, бандит расслабился и стал успокаиваться, вернувшись к прерванному разговору с охраной.

– Ладно, всем отбой, – сказал он им и, обратившись к своему новому знакомому Герману, спросил: – А где мы находимся?

– Почти пятьсот километров от Москвы, – соврал ему Герман, не моргнув глазом. – Ты же ко мне вместе со своими друзьями в гости в Иркутск собрался, – и, сказав эти слова, он показал на сидящих в микроавтобусе людей, среди которых был и его старый знакомый Никита, в ответ помахавший бизнесмену и утвердительно кивнувший головой. – Нет, ребята, вы что? У меня дела в Москве, я не могу в Иркутск, – сказал он.

– Да ладно, Сергеич, надо так надо, поехали в Москву.

В автобусе, где все спокойно без труда разместились, Герман предложил бизнесмену чая из своего термоса, который всегда носил с собой. У бандита настолько пересохло в горле, что он выпил чай залпом, попросив еще кружечку.

– Все, – сказал Гера, – больше нельзя, это как лекарство с похмелья, – и отъезжающий от чая в сон бандит услышал только слово «похмелье», так его быстро «выключил» этот непростой чаек. Пока он спал, друзья начали прикидывать все за и против освобождения Ивана Сергеевича. Больше всего за него заступался Никита, которому бандит и квартиру разгромил, и самого мог на тот свет отправить. Но в противовес всем этим неприятностям, у Ника был свой тайный корыстный интерес. Все-таки за хвалебные статьи, которые ему он писал, бизнесмен неплохо платил, и эта была одна из причин такого заступничества за него у Никиты. Тем более он уже ничего не мог помнить и как-то навредить друзьям. Обсудив все за и против, друзья решили отпустить Ивана Сергеевича. Остановив встречное такси, они загрузили в него бизнесмена, и, сказав таксисту его адрес, отправили домой. У Германа оставалась самая трудная миссия: нужно было заставить всех добровольно пройти обряд, который заставит забыть всех эти два дня. Он мучился и не мог найти подходящих слов, смотря на своих друзей, особенно на нежно прижимающуюся к своему Александру Ольгу, с уже заметным округлившимся животиком. Вот дурацкая ситуация, думал он и, решившись, рассказал всем об обряде забытья. Но тут, как всегда, всех выручил Никита, который знал про тайну Шаман-камня и другое намного больше, чем Александр с Ольгой, согласившись как можно быстрее сделать обряд. И им опять двигал прагматизм и нежелание больше получать по голове и сидеть по нескольку часов в лифте. И даже жажда известности никак не повлияла на его решение.

Ольга, немного подумав, спросила у Германа:

– А на ребенка это не повлияет?

– Да нет, Оля, что ты, наоборот крепче будет, – ответил Герман. И сказал, что ей после обряда скажут пол ребенка и день, когда он точно родится. Ольга, узнав такую информацию, сразу же согласилась. Уперся только Александр, он почему-то не верил и опасался за своего будущего ребенка, и Герману ничего не оставалось, как опять всех перехитрить. Он мог без слов спокойно обмениваться с земляком-водителем мыслями. Что он и сделал, попросив его свернуть по дороге к любому находившемуся рядом с дорогой водоему. Проехав с километр, автомобиль, свернув с дороги, направился прямо к речке. Им повезло: никого поблизости не было, и, когда вся дружная компания подошла к воде ополоснуться от пота и дорожной пыли, в воздухе раздался щелчок, и запахло чистейшим озоном. Все, недоуменно переглянувшись, стали умываться, и уже через полчаса ничего не помнящая компания въезжала в Москву.

Оставив Сашу с Ольгой у первого же входа в метро, откуда они доберутся намного быстрей, чем на машине, Герман повез жившего недалеко Ника домой. Крепко пожав друг другу на прощанье руки, тофалары отправились в клуб байкеров «Ночные Волки», где они остановились несколько дней назад. Герману надо было вернуть одолженный ему на время главным байкером страны Александром по прозвищу Хирург серую иномарку. Да и сам Герман был у себя на родине известным байкером и двигался по байкальским дорогам на легендарном туристе «Хонда Голд Винг» 1998 года выпуска с такими же, как и сам, братьями скорости и ветров. Бесстрашие и смелость всегда отличала всех байкеров России, но особенно своей отвагой на дорогах славился знакомый Германа, Хирург, гордую голову которого уже тридцать лет обдували ветра почти всех стран мира. В России не было равного Александру по силе духа и смелости решений на дорогах. Подъехав к клубу, тофалары пошли в бар и, заказав кофе, стали ждать Александра, который был не только знаменитым байкером, но и хозяином всего заведения. Выпив третью чашку кофе, Герман заметил вошедшего в зал своего знакомого. Надо сказать, у Хирурга была настолько необычная и впечатляющая внешность, что где бы он ни появлялся, все, оставив свои дела, начинали его разглядывать, откровенно завидуя его мужественной внешности и накачанному телу, а девушки просто переставали замечать своих кавалеров, с которыми пришли, и, казалось, были готовы хоть сейчас броситься в койку к легендарному байкеру, чем приводили в ярость своих ухажеров. Но байкер словно не замечал изучающих его взглядов, к которым привык за десятки лет. Подойдя к столику Германа и сев за него, по-братски его поприветствовал, похлопывая по плечу, более сдержанно поздоровавшись с его товарищами. Сразу было видно: он знал себе цену и выбирал себе таких же достойных знакомых.