Опасность для сердец - Барбара Картленд

– Но разве в этом есть что-нибудь плохое или зловещее, Николас?

– Нет, когда я об этом рассказываю, – с недовольством ответил кузен, – но когда ты там присутствуешь, это особенно ощущается. Любой человек, если это обыкновенный человек, бывает взволнован, когда проигрывает или выигрывает целое состояние, но не Вулкан. Честное слово, Серина, в нем есть что-то дьявольское, сверхъестественное, и это правда.

– Интересно, почему ему так скучно? – задумчиво проговорила девушка. – Ведь он такой богатый.

– Действительно, – с горечью сказал Николас, – у него деньги, положение и женщины, —

все женщины, которых он хочет, в том числе и, хотя мне не следует говорить тебе, сказочно красивая балерина La Flamme. Но женщины всегда его преследуют. Ходят слухи о том, что он поступает с ними нечестно, но большинство из них без памяти влюблены в него и не прислушиваются к разговорам.

Сейчас, вспоминая леди Изабель, которую она видела прошлой ночью, девушка не удивлялась, что кузен был влюблен в нее. Он действительно не ошибся в ее чувствах к лорду Вулкану. «Она любит его и ненавидит меня, – подумала Серина с тоской и вздохнула. – Если бы она знала, с каким удовольствием я поменялась бы с ней местами. Бедный Николас! Он разбивает свое сердце ради той, которая так мало им интересуется». Изабель Кальвер, принадлежавшая к обществу самого принца, женщина, с которой искали встреч и в честь которой устраивали праздники, вряд ли могла бы удостоить вниманием неопытного деревенского юношу, даже если бы у нее самой не было никаких других привязанностей. В своем имении, Гейбле, молодой человек видел слишком мало женщин и вел тихий и скромный образ жизни. Серина еще раз вздохнула, с сожалением думая о кузене.

«Мы живем в деревне, – думала она, – светский мир не для нас». Девушка размышляла над тем, как просто все могло сложиться, если бы она согласилась выйти замуж за кузена. Они бы жили тихо и безмятежно, ухаживая за поместьем, и интересовались бы только событиями деревенской жизни. Они бы спокойно растили детей и были бы счастливы, не думая об интригах, разбитых сердцах и невероятных историях, происходящих в Лондоне. Серина почти жалела о том, что не приняла предложения Николаса. С его стороны это было благородно. Ради нее он мог принести в жертву собственные интересы и любовь к Изабель. Дорогой Николас! Гордость заставила ее отказаться от него, чувство чести и еще то, что она ни на минуту не могла представить себя влюбленной в кузена или замужем за ним.

Какой смешной показалась ей жизнь в эту минуту! Легче представить себя женой незнакомого человека, чем того, которого знаешь с детства и считаешь только братом. Вдруг карета остановилась, и девушка выглянула в окно, ожидая увидеть двор очередного трактира, но, к ее удивлению, они оказались в открытой местности. Она не могла понять причину остановки, но когда лакей открыл дверцу, вошел маркиз и сел рядом с ней.

– Мы всего в пяти милях от Мэндрейка, – сказал он, – и я подумал, что мне лучше оставшуюся часть пути ехать с вами.

– Очень любезно с вашей стороны, милорд, – ответила девушка, поправляя ленточки на шляпе и отодвигаясь дальше, в угол.

Дверца захлопнулась, и лошади тронулись дальше.

– Вы устали? – поинтересовался лорд Вулкан.

– Ничуть. Дорога не утомительна. Ваша карета очень удобная.

– Я заказывал ее специально для быстрой езды, – ответил маркиз и затем, повернувшись к ней, спросил. – Вы боитесь?

Серина не стала притворяться, что не понимает его.

– Кузен Николас рассказывал мне о Мэндрейке, он говорил, что это прекрасное место, хотя никогда его не видел. Но ваша мать, милорд, что она... подумает о моем неожиданном приезде?

– Ваш приезд не будет неожиданным, рано утром мой гонец поскакал в Мэндрейк, чтобы сообщить ей, что я везу вас домой.

– Она будет недовольна? – спросила девушка.

– Пока не знаю, – вежливо ответил лорд Вулкан, – невозможно предугадать, как к этому отнесется моя мать, но постарайтесь не бояться ее.

– Постараюсь, она очень грозная?

– Мне говорили об этом, – ответил он с легкой улыбкой, – но то же самое люди говорят и обо мне.

– И они правы, – быстро проговорила девушка, но, подумав, поспешно добавила: – Простите. Мне не следовало говорить так. Пожалуйста, простите.

– Мне нечего прощать, – сказал лорд Вулкан, – я ценю откровенность... иногда.

– Это хорошо. Знаете, милорд, я всего лишь деревенская девушка. Я была долгое время предоставлена сама себе и всегда говорила и делала, что думала и хотела, никто мне этого не запрещал. Боюсь, что у меня не такие изящные манеры, как у женщин вашего круга.

Лорд Вулкан вновь повернулся к Серине, и ей показалось, что он с интересом разглядывал ее. Несколько мгновений он молча смотрел на нее, затем неожиданно спросил:

– Вы можете дать мне одно обещание, мисс Стэверли?

– Если смогу, – ответила девушка.

– Обещайте, что всегда будете говорить правду, сегодня в мире слишком много людей, которые притворяются или лгут. Притворство мне наскучило, а ложь я просто не терплю. Вы можете презирать меня, но сделайте хотя бы одолжение говорить правду. Обещаете?

– Почему бы нет? – сказала она. – Нет ничего проще такого обещания, милорд, уверяю вас, потому что никогда не лгу.

Лорд Вулкан облегченно вздохнул.

– Надеюсь, вам нетрудно будет продолжать говорить правду.

Наступило молчание, и она искоса поглядывала на маркиза. Какой странный человек! Девушке показалось, что его равнодушие ненадолго сменилось интересом к ней. «Может быть, он несчастен?» подумала она. Серина выглянула в окно. Заходящее солнце освещало небо яркими золотыми лучами.

– Мы уже подъезжаем? – спросила она.

– Вы увидите Мэндрейк через несколько минут, – ответил лорд Вулкан.

Серине навсегда запомнился Мэндрейк таким, каким она впервые его увидела. Огромный дом, напоминающий замок, на фоне золотисто-красного неба. Сотни окон, отражая лучи солнца, сверкали как бы в знак приветствия подъезжающим. Дом стоял на холме, на берегу моря, громадные волны под лучами закатного солнца напоминали живую массу золота. Все сияло такой ослепительной красотой, что девушка закрыла глаза. Когда она снова открыла их, Мэндрейк был уже ближе, такой величественный, что под его впечатлением девушка почувствовала себя ничтожеством и испугалась. Она услышала голос маркиза:

– Мэндрейк вначале строился как крепость, и уже каждый из наследников добавлял что-то свое. Мой род проживает здесь уже сотни лет, и каждое поколение вносит вклад в улучшение поместья.

Он говорил очень спокойно, и в его словах звучала непоколебимая гордость за свои владения. «Он действительно любит это место», – подумала Серина и стала меньше бояться этой громадины, подавляющей своей величественностью. Для лорда Вулкана, каким бы странным человеком он ни казался, это был родной дом. Девушка в последний раз взглянула на море и огромные скалы, когда карета свернула с дороги, чтобы подъехать к замку с северной стороны. Перед ними распахнулись огромные железные ворота, изъеденные ржавчиной, и они въехали в большой внутренний двор. Карета остановилась, один из лакеев спрыгнул, чтобы открыть дверцу, и только сейчас Серина могла расслабиться, признавая усталость, которой все это время старалась не поддаваться.