Ледяное озеро - Джон Фарроу

— Ты с кем-нибудь еще встречался?

— Нет. Она ни с кем меня не знакомила. Разве что ненадолго отошла с кем-то о чем-то потолковать…

— С Рэндалом Ларджентом, — вставил Хонигвакс.

— Это тот малый, который связан с нами, так?

— Ты все понял правильно. Рэндал Ларджент, этот чудак с нечесаной копной седых волос, напоминает ученого червя и, кажется, весь погружен в науку, но на самом деле у него только такой вид. Он совсем не чудак, да и ученым его назвать трудно. Да, он с нами заодно. А его партнер — Гарри Хиллер, сутулый коротышка с лысиной и бархатным голосом, — этот не с нами. Гарри о тебе ничего не знает.

— А Ларджент — знает.

— Ларджент знает, и я знаю. И всё. Для всех остальных — ты подопытный кролик, который пришел в лабораторию отогреться.

— Кроме Люси. Я — мужчина ее мечты.

— Ты не слишком гонишь лошадей?

— У меня на такие вещи нюх как у собаки.

Вернер Хонигвакс присвистнул.

— Зря времени не теряешь. Ладно, пойдем на корт.

Эндрю Стетлер следовал за своим новым клиентом. Он решил воздержаться от обсуждения промашки, которую допустил утром, ненароком обмолвившись в разговоре с Люси, что ему будут ставить клизму, хоть знать об этом заранее не мог. Он ляпнул это вроде как в шутку, и прозвучала она как случайное совпадение. Для Эндрю — профессионального охотника за чужими тайнами, такая оплошность проблемы не составляла. Но ошибки могли быть опасными. Ему надо было снова сыграть свою роль, в которую сначала приходилось входить, а потом играть ее мастерски, окончательно и бесповоротно вжившись в образ.

Спустя два с половиной дня,

раннее утро субботы, 11 декабря 1998 г.

Жидкость, которую дали выпить Эндрю Стетлеру и другим испытуемым, чтобы очистить кишечник, была прозрачным, кисловатым на вкус раствором, вызывающим ужасные судороги в желудке. При этом мучения, испытываемые подопытными, были отнюдь не шуточные. Из-за беспрерывного поноса они сидели на горшках часами, а лаборанты стойко переносили стоны, зловоние, грязь и уныние, сопровождавшие унижение тех, кто согласился играть роль подопытных кроликов.

Нескольким добровольцам велели пить медленно, другим быстрее, а результаты наблюдались и записывались. Эндрю Стетлер был в числе тех, кто выпил раствор быстро, его часто рвало, причем иногда одновременно с сильными приступами поноса.

Позже, уже ночью, когда все успокоилось и он уже лежал на койке, его навестила Люси.

— Я прошел проверку?

— Ну что, еще держишься?

— Тело ватное, в башке — звон, а в животе — как холодная овсянка. Так что со мной все в порядке, спасибо. А ты как?

— Если тебе от этого полегчает, могу признаться, что меня от вони тоже вывернуло наизнанку.

Он улыбнулся краешком губ.

— Да, мне от этого стало много лучше. Скажи мне одну вещь. Ты переворачивала полицейские машины, там на снимке ты стоишь с боевым оружием, а на работе мучаешь мужчин, к которым тебе бы надо ходить на свидания. Зачем тебе все это?

Люси была поражена тем, что даже в таком состоянии его не покидало чувство юмора.

Она взяла раскладной алюминиевый стул и присела рядом с койкой. Они разговаривали тихо, стараясь не потревожить других испытуемых.

— Если получишь работу, — сказала она, — ту, о которой я тебе говорила, связанную с охраной, и если тебе по работе придется угнать грузовик…

— Меня никак не покидает ощущение, что ты все время валяешь со мной дурака. Ладно, продолжай.

— Так вот, если допустить, что мы там будем вместе и нам придется угнать грузовик… Если предположить, что сложится такая ситуация, я просто хочу тебя еще немного озадачить… нам ведь потребуется водитель.

— С этим проблем не будет. Я отлично вожу грузовики.

— Нет, — ответила девушка. — Ты не забыл, что твоя работа — находить решения? Может случиться — гипотетически, — что нам понадобится шофер, не связанный ни с «Хиллер-Ларджент», ни с другой компанией. Ты с нами уже связан — мы тебе выпишем чек за эти выходные. А нам нужен кто-то, не имеющий к этому никакого отношения…

— Это не проблема.

— …Причем этот шофер должен быть ВИЧ-инфицированным, — добавила она.

— Неслабые у тебя заявочки! Это, конечно, осложняет дело.

— Но это возможно?

Энди прислушался к бурчанию в животе, напрягшись от того, что внутри у него все сжалось.

— Это не просто возможно, — ответил он, — это очень легко. Я знаю, с кем мне надо будет связаться.

— Правда? — Он снова ее поразил.

— Никаких затруднений.

— Ты знаешь ВИЧ-инфицированного угонщика машин?

— А что здесь невозможного? Если говорить серьезно, его зовут Люк Сегин, и он не угонщик легковушек. Он — похититель грузовиков. Прирожденный вор. В третьем поколении, так сам говорит.

— Ну, ты даешь! И ты его знаешь?

— Такая у меня работа. По крайней мере, я с ней справляюсь.

Она кивнула и ненадолго задумалась.

— А он не голубой?

— Какая разница?

— Да нет, никакой, просто на ум пришло.

— Он получил СПИД в тюрьме через наркотики, так он об этом говорит людям. Я его достаточно хорошо знаю и могу тебе сказать, что к женщинам он относится очень хорошо, но душа человеческая — потемки. Может, ты и права.

Следующий спазм в кишечнике был такой громкий, что оба они улыбнулись. Она коснулась его руки, высунувшейся из-под одеяла.

— А почему тебе нужен кто-то со СПИДом? — спросил Энди. Девушка помедлила с ответом, и он тут же добавил: — Конечно, говоря гипотетически.

Люси понадобилось какое-то время, чтобы решить, отвечать ему или нет.

— Водитель может сталкиваться с разными вещами, встречаться с больными людьми. Поэтому будет проще, если он окажется таким же, как они. И доверять я ему буду больше, если он сам окажется в такой же ситуации, как те люди, которым он будет помогать.

— Так что, речь идет о помощи людям?

— Этим буду заниматься я. — Она снова коснулась его руки. — Я устрою тебе встречу с Вернером Хонигваксом, — пообещала Люси. — Мне кажется, Энди, он даст тебе работу.

— Это было бы здорово. Жаль только, что придется работать не на твою компанию. Мне бы хотелось работать с тобой.

— Не переживай, может статься, мы еще поработаем вместе.

— Сколько же у тебя тайн, — прошептал он в ответ. — Я от тебя балдею, Люси.

Улыбнувшись, она ушла, оставив его приходить в себя и бурчать нутром.

Девять дней спустя, понедельник, 20 декабря 1998 г.