Три дня Индиго - Сергей Лукьяненко

Лихачёв молчал.

— Ладно, — Иван посерьёзнел. — Татьяна здесь?

— Здесь, — сказал Лихачёв.

Иван нахмурился. Видимо, почувствовал тон. Ещё раз глянул внутрь Комка.

— Она за ширмой?

— Да.

— А где Продавец?

— За прилавком.

— Он что, там лежит? — уточнил Иван. Пожевал губами, потом сказал: — Так. Вы хотите сказать, что Продавец мёртв?

— Я не думаю, что мы вправе делиться этой информацией, — быстро сказал я.

— Да? — удивился Иван. — Так… А что с Татьяной?

— Ваша соплеменница тоже мертва, — ответил Лихачёв.

— Хм, — Иван подался вперёд, вглядываясь в Лихачёва. — Так, значит… Ага. На основании чего вы сделали вывод, что Татьяна Юрьевна Воробьёва — моя соплеменница?

— На основании вскрытия, — сказал Лихачёв.

— Мертва… — задумчиво сказал Иван.

Он замолчал, глядя то на Лихачёва, то на меня. Ни Милана, ни Наська, стоявшие дальше, его явно сейчас не интересовали.

— Крайне любопытная ситуация, — сказал он наконец. — В какой-то мере тревожащая… Слушайте, давайте поговорим как разумные люди?

— Люди? — сказал Лихачёв с иронией.

Иван глянул на меня. Я никому не передавал его слова про то, что Земля родная планета Прежних. Сейчас он это понял… и мне показалось, что во взгляде Прежнего мелькнуло одобрение.

— Оставьте, полковник! Если я пересплю с человеческой женщиной — у нас родятся дети. Если выпью водки — то опьянею. Если порежусь — потечёт красная кровь. Что из себя представляют Инсеки — вы знаете. Продавец, полагаю, тоже не столь человекообразен, как вы раньше думали?

Мы молчали.

— Поговорим как разумные люди, как гуманоиды, если угодно, — продолжал Иван. — Вам неприятно, что мы жили среди вас, не открываясь? На то были причины.

— Нам неприятно другое, — сказал Лихачёв.

— Ну да, да, конечно, — Иван вздохнул. — Исчезающие дети… Ну так Инсеки забирают ваших детей легально, можно сказать. И никто не против. Или платить дань больными и калеками не так обидно? Но при нас человечество росло, умнело, прогрессировало. Интернет, космические полёты, успехи медицины… Мы развивали Землю. Инсеки её превратили в унылый питомник. Казуистика, случайность, неожиданное вмешательство третьей силы… и вот вы всем человечеством приняли новых хозяев, а нас люто возненавидели! Космодромы зарастают бурьяном, Луну разрушили, климат с ума сошёл… вы хотя бы знаете, сколько видов растений и животных вымерло?

— О чём вы хотите говорить? — спросил Лихачёв. Иван, похоже, готов был часами доказывать нам, как плохи Инсеки.

— О произошедшем. Я правильно понял, что Продавец данного Комка мёртв? И мертва Татьяна?

— Да.

— Это очень странно, — сказал Иван. — Татьяна не должна была сюда входить. Система безопасности Комка уничтожает и нас, и Слуг. Собственно говоря, она должна была бы уничтожить и человека, попытавшегося причинить вред Продавцу.

— Вы уверены? — спросил Лихачёв.

— Мы проверяли, — обиженно сказал Иван. — Так вот, у Татьяны не было никаких оснований сюда приходить. Но она сегодня не вышла на работу, что очень нехарактерно для неё. Я решил проверить, где она, и обнаружил, что след обрывается возле этого Комка.

— Какой след? — насторожился Лихачёв.

— Это наши методы, вам они не помогут. Мобильные, — Иван усмехнулся, — и у нас не работают. Но способы наблюдения бывают разные. Я приехал сюда и оп — обнаруживаю вас. А почему пришли вы?

— Меня попросил об этом Продавец, — сказал я. Похоже, всё-таки придётся делиться информацией. — Сегодня ночью сообщил, что Продавец этого Комка убит. Утром я приехал, Продавец действительно мёртв. Деталей не скажу. А ещё мы нашли мёртвую женщину.

— И чего хотел уважаемый Продавец? — спросил Иван.

— Чтобы я… чтобы мы узнали, кто убийца.

— Понятное желание. Ну про Танечку-то нашу мне скажете? — Иван усмехнулся. — Как её убили? Это не очень легко сделать, знаете ли.

— Мы пока не поняли, — неохотно сказал Лихачёв. — Никаких внешних следов нет. Начали вскрытие…

— И поняли, что она не совсем человек, — кивнул Иван. — И схватились за голову — «да мы ведь режем труп Прежнего!» И перепугались, и решили сообщить мне.

Мы молчали.

— У меня нет никаких претензий, — сказал Иван. — Режьте дальше.

— Да? — не выдержала Милана.

— Вы же биолог, детка, — Прежний одобрительно кивнул. — Вам должно быть интересно. Очень удачно Максим подбирает себе девушек.

— Такое бывает только с хорошими людьми, — неожиданно сказала Милана. — На вас бы я и не глянула. Вы вроде обаятельный, но если приглядеться — гнилой человек.

Прежний расхохотался:

— Это уже оценка задним числом! Поверьте, Милана, я мог бы очаровать вас так, что вы бы за мной без трусов по улице бегали!

Он вдруг посерьёзнел:

— Я даже сейчас могу это сделать. Несмотря на ваше сильное предубеждение. И мне не придётся вмешиваться в вашу психику или осыпать дорогими подарками. Обычное общение, разговоры. У меня большой опыт, поверьте… минусы очень долгой жизни…

Последнюю фразу Прежний сказал как-то по-особенному. Вроде просто слова, но я вдруг представил себе человека, живущего сотни лет. Он одинок, люди проносятся мимо, словно мотыльки перед лампой, вспыхивают и умирают. Умирают враги, умирают друзья. Умирают любимые. Умирают дети и внуки. Он человек, но одновременно нечто куда большее. Одинокий, несущий на себе груз немыслимой ответственности, неспособный позволить подлинные чувства — они всё равно угаснут. Есть такие же, как он, но их очень мало, и они все давно опротивели друг другу. Но где-то в душе у него остаётся робкая надежда — встретить ту, что его поймёт и примет таким, какой он есть…

Я вздрогнул. Нет, Прежний не забрался мне в голову. Не воздействовал на меня какими-то невидимыми волнами и излучениями. Но он сделал так, что я ему посочувствовал. Буквально несколькими словами, сказанными с нужной интонацией!

Милана поёжилась и отступила на шаг. Я увидел, что в её взгляде промелькнул ужас. Наверное, она почувствовала то же самое, только острее… применительно к себе.

— Больше не стану так делать, — сказал Иван нормальным тоном. — Не беспокойтесь. Я предлагаю честное сотрудничество. Временный союз.

— У нас уже есть временный союз… — ответил я.

— Понимаю. С Продавцами. И вы дружите с Гнездом, а это подопечные Инсеков. Всё завязано. Но дело в том, — Иван встал, подошёл к самому порогу, не пересекая, однако, невидимой линии, — что сейчас наши интересы не противоречат друг другу.

— Поясните, — сказал Лихачёв.