Мой идеальный смерч. Часть 3. За руку с ветром - Анна Джейн

– А, да, прости. Я чего-то по ходу имена иногда путаю, – не стал спорить Черри. – Звиняй. Анечка, зайка, ты устала?

Пепельноволосая девушка с фарфоровым личиком дорогой куклы помотала головой. Парень тут же умилился и подумал: «Черт, такое чувство, что видео с долбаными котятками смотрю».

– Давай, поговорим? – сказала брюнетка, всей душой ненавидя Анечку-зайку, да и вообще всех светловолосых и зеленоглазых женщин мира, которых судьба не обделила красотой и изяществом.

– О чем? – не въехал тот, отпивая пиво. Для Саши сейчас существовала только музыка, драйв и эта одна блондинка.

– О нас.

– А чего о нас говорить-то? – пожал он плечами. – Ну, если хочешь. Отойдем на пару минуток? Анютка, подожди нас тут. Хорошо?

– Хорошо, – спокойно сказала зеленоглазая красавица, словно разрешая, и Саша с Мариной отошли ото всех на несколько шагов.

– Слушай, – сказал он, глядя в темные глаза девушки – и не слишком ласково глядя, а скорее сурово. – Марина.

– Что? – вздрогнула она. Долгожданная встреча с Сашей, ее судьбой, представлялась ей совершенно по-иному! Ведь по телефону и Интернету он был другим, приветливым и ласковым.

– Что ты от меня хочешь? – не стал ходить вокруг да около парень.

– В смысле? – не поняла Марина, сжимая кулачки. – Почему ты так поступаешь?

Черри со вздохом пнул какой-то камешек.

– Давай по чесноку. Ты хорошая и красивая девчонка и все такое, но ты не в моем вкусе. Нет, я конечно бы мог с тобой провести пару ночей – но не более. Понимаешь? Я честно говорю тебе это, потому что ты нравишься мне как человек, ну и еще ты – подруга герлфренд Дэна. Ты можешь быть мне просто другом. – Чересчур прямо, но между тем искренне сказал Черри. – Все. У нас не может быть никаких отношений. Мне серьезные отношения вообще на фиг не нужны. А ты-то не такая, как я, да?

– Да… Наверное, – прошептала пораженная девушка. – Но ведь сначала я понравилась тебе.

– Понравилась, не спорю. Мне красотки как бы по вкусу, – хмыкнул зеленоволосый парень. – Но я еще раз скажу: максимум, что у нас было бы – несколько встреч. Все. А я тебе больно делать не хочу и честно обо всем говорю. Хочешь – будем друзьями, не хочешь – не будем. Выбирай.

У Марины что-то перевернулось в груди.

– А зачем ты мне тогда писал и звонил?

– Я? Чего делал? – подавился пивом Черри. – Кому писал?

– Мне! Зачем? Играл так, да? Играл?

– Да я тебе вообще не писал, – рассердился молодой человек. – Марин, не выдумывай, а?

В груди у девушки еще раз что-то перевернулось, а потом распалось на части – словно в ее сердце раскололась медная чаша с драгоценными бусинами и ярким бисером, которые тут же попали в кровь, затрудняя ее циркуляцию. Поэтому Марине показалось, что все тело ее одеревенело.

– А? Ага…

– Все. Я все сказал, – похлопал ее по плечу Черри, подумав, что говорить, в принципе, больше не о чем.

– Я поняла… – не могла поверить ему Марина. Чтобы не расплакаться, она смотрела в землю, на свои ноги. – А она?

– Кто она?

– Девушка, с которой ты приехал, блондиночка, она тоже на пару ночей? Или с ней что-то серьезное?

– Я не знаю, – не любил врать парень. – Давай, не думай о ерунде больше. Поехали ко мне на тусовку, найдешь себе пацана, пообщаешься с ним. Если что – я помогу адекватного выбрать, а не придурка.

И он с улыбочкой посмотрел в сторону сердитого Микаэля, сидевшего, скрестив ноги, прямо на чьем-то рюкзаке. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это рюкзак самого Черри, и зеленоволосый панк тут же подбежал к Ланде с криками, чтобы тот убрал свою костлявую задницу с его личной вещи. Тот убирать ничего и не откуда не захотел и, мрачно глядя на Сашу, выпятил губу и заявил тоном светского льва, которого из роскошной столицы отправили в провинциальный городишко:

– Иди мимо. Мимо – это значит, не останавливайся около меня.

– Захлопнись. Или я тебя сейчас ногой в землю вобью, – рассвирепел Черри мгновенно.

– Мимо – это туда, – махнул длинной узкой ладонью обладатель белых волос, завязанных сейчас в небольшой хвост, из которого кокетливо выбивались пряди.

– Опять бушуют? – подошли к Марине Смерч и Маша. Они не отлипали друг от друга и смотрелись счастливыми молодоженами, у которых впереди должен был быть медовый месяц.

– Ага… – проговорила Марина, вдруг подумав, что Машка стала какой-то другой. Светло-карие глаза ее сияли, движения стали менее порывистыми и более женственными, а на лице сияла мягкая улыбка.

– Братики-акробатики, – улыбнулся Денис и пошел успокаивать парней.

Да, немногие знали, что Ланде и Черри, эти два непохожих друг на друга ни внешностью, ни характерами парни были братьями, правда не родными, а сводными – их родители: известный театральный режиссер и талантливая актриса познакомились тогда, когда парням – вернее, тогда еще мальчикам – было всего по два годика. Супруга Павла Аскольдовича рассталась с мужем через год после рождения Саши, и, забрав его брата к себе, уехала в родной город. Ангелина Карловна замужем и вовсе не была – она как-то совершенно случайно родила Микаэля от норвежца с красивой холодной нордической внешностью и быстро поняла, что тот является лишь отцом ее ребенка, а никак не мужчиной всей жизни. С будущим супругом, отцом Черри, она встретилась совершенно случайно, в театре, сразу же в него влюбилась, стала музой его режиссерского творчества и законной женой. Вот так Саша и Микаэль и стали братьями. Их родители до сих пор любили вспоминать о том, что в далеком детстве Микаэль был куда сильнее и крупнее Саши, вечно его обижал, отбирал игрушки и сладости, и даже – о, ужас! – бил. Так продолжалось лет до восьми. А потом Ланде неожиданно заболел, и его родной отец – кстати говоря, очень заботливый – тут же предложил Ангелине, чтобы их сын некоторое время пожил в Норвегии, дабы прошел отличное медикаментозное лечение в закрытом элитном санатории. Заодно мальчик мог бы выучить языки – в том числе и норвежский, да и вообще приобщиться к культуре родины отца. Ангелина, скрепя сердце, согласилась, и в результате Микаэль вернулся домой только лет в четырнадцать. Он полностью выздоровел, сильно вытянулся и похудел, зато вместе с отцом-музыкантом объехал кучу стран, выучил несколько языков и на норвежском изъяснялся лишь с едва заметным акцентом. Саша за это время тоже изменился – вырос, окреп, стал слушать панк и начал курить. Ситуация изменилась: теперь сильнее был не ставший утонченным спокойный Ланде, а наглый взрывной Черри, который, как оказалось, помнил детские обиды. Сводные братья оказались полнейшими противоположностями, постоянно ругались и спорили и редко кому рассказывали, что живут под одной крышей.

Марина, правда, уже знала об этом – пару часов назад Ланде поведал ей странную историю их семьи.

– Мамочка, – внимательно посмотрела на понурую подругу Маша. – Ну что случилось? Что там с Черри? Хочешь, я поговорю с ним? Начищу ему пятак. – Она с воинственным видом потрясла кулаком в воздухе и направилась, было, в сторону парней Саши и его брата, который разнимал Смерчинский.