Борьба за Красный Петроград - Николай Стариков

В военных кругах разбитой Северо-западной армии поговаривали также и о влиянии на поход Юденича тех военных событий, которые в октябре месяце 1919 г. развернулись в Прибалтике. Наступление П. М. Авалова-Бермондта на Ригу квалифицировалось как срыв всего предпринятого Юденичем похода на Петроград. Но на эти события смотрели опять-таки с узковоенной точки зрения.

Расширяя этот военный анализ, только одному военному историку белой северо-западной эпопеи удалось дать несколько более полную, чем у других его соратников по перу, картину причин гибели северо-западной контрреволюции. Этот «исследователь», скрывшись под именем «белого офицера», писал:

Таков в общих чертах был анализ причин поражения Юденича, сделанный белыми военными «историками».

Политические руководители армии смотрели несколько глубже на этот вопрос и старались найти другие, более действенные и осязательные факторы, которые способствовали гибели северо-западной контрреволюции.

М. С. Маргулиес, аккуратно заносивший в свой дневник переживания дня и к 7 ноября 1919 г. убедившийся в том, что Юденич не сможет овладеть Петроградом, записал:

А несколько позже, 29 ноября 1919 г., когда поражение Юденича стало уже свершившимся фактом, тот же белый министр продолжал в своем дневнике:

Другой очевидец поражения Юденича, журналист Г. Л. Кирдецов, развивает эту мысль Маргулиеса:

Из дальнейшего развития этой точки зрения вырисовываются политическая физиономия и политическое кредо Кирдецова. Он находит возможным сравнивать два совершенно несравнимых явления – поражение Юденича под Петроградом с неудавшейся попыткой Красной армии овладеть Варшавой[559]. Расплывчатое и туманное выражение Кирдецова об исторически неизбежной демократизации России свидетельствует о его непонимании характера происшедшей в России Октябрьской революции, а отсюда и о его враждебности к Советской власти. Анализ основных причин поражения Юденича приобретал бы еще больший удельный вес, если бы он был построен на основании учета опыта и характера происходивших в те годы событий в России. Только тогда Кирдецов не только констатировал бы, но и осознал бы следующее место из своей книги:

И то и другое, о чем говорит Кирдецов, применялось и белогвардейцами во время их похода на Петроград, однако это не принесло аналогичных советским результатов. Над таким положением и нужно было задуматься Кирдецову, так как «исторически неизбежной демократизацией России» нельзя объяснить великих побед Советской России.

Министр Северо-западного правительства В. Л. Горн разделял точку зрения Г. Л. Кирдецова, но давал опять-таки весьма двусмысленную формулировку относительно основного направления деятельности правительства:

Таким образом, основная идея, которую подразумевал Кирдецов и которая должна была как будто бы спасти белое движение, была не чужда Северо-западному правительству, которое, по словам Горна, старательно пыталось применить ее в интересах «практической политики». Этот же практический демократизм, допущенный в лагерь северо-западной контрреволюции под давлением Англии, Юденич пытался в дальнейшем использовать в интересах реставрации старого режима. Представитель Юденича за границей генерал А. М. Добрянский, прибыв в Лондон, в интервью с представителями печати указал, что в случае победы Юденича будет установлена военная диктатура, но что это якобы не будет шагом в сторону реакции, а будет являться только оборонительной мерой против всяких «нежелательных случайностей»[562]. Таков мог быть конечный результат практического демократизма Северо-западного правительства.

Об историческом пути развития России, об исторически неизбежной демократизации ее могли говорить только люди, искушенные в буржуазном демократизме. Маргулиес, Кирдецов, Горн имели в этой области соответствующий практический стаж.

Представители белого движения, теоретически менее знакомые с закономерным историческим развитием России, абсолютно затруднялись найти причины своего поражения. Так, один из них писал: