Камень Света - Дэвид Зинделл

Ризу повел нас через пастбище, и вскоре мы пришли к довольно большому ярко-желтому дому, построенному из камня и дерева. Пастух возбужденно позвал кого-то, дверь отворилась, и вышла высокая женщина с волосами такими же прямыми и черными – жена Ризу, Пилари. Еще трое из его семейства вскоре присоединились к нам на лужайке: мальчик по имени Нилу, его старшая сестра Брайя и бабушка Пилари, Йакира Эрайя. Несмотря на годы и больное колено, Йакира горделиво стояла на ступенях над своей семьей, когда Ризу представлял нас. То, что Ризу так явно почитал старую женщину, немного удивило меня; еще больше я удивился, узнав, что именно она является главой семьи Эрайя.

– Странно, – проворчал Мэрэм, – парень принял имя бабушки своей жены… Впрочем, на этом острове все странно.

Лильяна поклонилась Йакире и немного поговорила с ней, а потом сказала, что мэйанцы передают имена от матери к дочери и от матери к сыну. Здесь мужчины не властвуют над своими женами и дочерьми. Воистину, на Лебяжьем острове никто никем не правил: не было ни короля, ни герцога, ни лорда. Самой главной здесь, похоже, была женщина по имени леди Нимайю, которую называли также Владычицей Озера. Йакира решила, что Пилари должна нас ей представить.

– Она и сама отвела бы нас к озеру, но не может так далеко ходить, – объяснила Лильяна.

Похоже, что у мэйи не было ни лошадей для верховой езды, ни быков, чтобы запрягать их в повозки.

Йакира немного поговорила с Пилари, потом Лильяна перевела:

– Пилари расскажет ей обо всем, что там произойдет.

– Надеюсь, ничего не произойдет, – произнес Мэрэм. – Кроме того, что мы найдем камень Света.

Пилари попрощалась с мужем и семьей, и мы вышли на узкую дорогу к центру долины. Дорога была вымощена гладкими камнями, обтесанными так тщательно, что меж ними оставались лишь тончайшие швы. На обочинах росли цветы, мягкое солнце давало ровно столько тепла, чтобы приятно согревать, в кустарнике распевали птицы – на редкость приятная получилась прогулка.

Несколько раз мы останавливались, чтобы поздороваться с ДРУГИМИ пастухами и фермерами, с интересом разглядывавшими странных незнакомцев. Многие к нам присоединялись. К тому времени, как мы достигли окраины города, нас сопровождало уже человек тридцать. Там из опрятных маленьких домиков, выкрашенных желтым, красным и синим, тоже выходили люди; все они выглядели в точности как мои соотечественники из Меша. С криками «Ниса, Ниса!» мэйанцы покидали лавки и дома и образовывали процессию из сотни возбужденных мужчин, женщин и детей.

Пилари, ступавшая с большим достоинством, вела нас прямо к храму. На массивном мраморном здании зазвонили колокола, рассыпая в воздухе серебряные трели. Теперь весь город был оповещен о нашем приходе, и тысячи людей наводнили улицы. В ярких струящихся одеждах они со всех сторон сходились к храму. Там, на обсаженной деревьями площади перед огромными сияющими колоннами, мэйанцы собрались, чтобы приветствовать редких гостей.

Высокая женщина лет сорока в сопровождении шести более молодых вышла из-за центральных колонн храма и медленно спустилась к нам по ступеням. Прекрасная лицом и фигурой, как моя мать, она была одета в длинное белое платье, вышитое зеленым по рукавам и подолу. Кружево мелких черных жемчужин вилось по переду платья, более крупные белые жемчужины украшали лоб и длинные черные волосы.

Красавица остановилась перед нами.

Пилари опустилась на колени и поцеловала ей руку.

– Ми Лаис Нимайю-таланасии нисалу, – сказала она, выпрямившись. Потом повернулась ко мне и моим спутникам и продолжила: – Таланасии Сар Вэлаша Элахад. Eт Марамеи Маршайк eт Лильяна Ашваран eт…

Так она представила нас всех, а потом заговорила с Лильяной, подошедшей ближе, чтобы переводить.

– Таланасии Лаис Нимайю , – представила нам Пилари высокую женщину, потом сказала еще несколько слов и кивнула Лильяне.

Та прижала маленькую фигурку ко лбу и улыбнулась.

– Леди Нимайю. Ее также называют Владычицей Озера.

Как и Ризу, леди Нимайю некоторое время изучала нас. Ее, казалось, удивили волосы Атары, а также полное их отсутствие у мастера Йувейна. Но больше всего ее заинтересовали я и мое снаряжение. Внимательно изучив мое лицо, женщина постучала ногтем по стальному шлему, который я держал на сгибе локтя, с моего позволения прикоснулась изящным пальцем к серебряному лебедю и семи звездам, вышитым на сюрко, и вздохнула, словно эти очертания были ей знакомы. Затем поводила рукой по кольцам кольчуги и по лебедю и звездам, изображенным на щите, легко коснулась моего копья и отступила назад. Лильяна переводила начавшийся разговор.

– Ты принес в нашу страну странные вещи. Они обычны для тебя?

– Да. Так экипированы большинство воинов, по крайней мере рыцари.

Лильяна запнулась на мгновение, так как не могла найти слов «рыцарь» или «воин» в языке леди Нимайю. В итоге она просто произнесла их, оставив без перевода.

– Что такое «воин»?

– Тот, кто ходит на войну, – ответил я, помедлив секунду.

– А что такое «война»?

Шесть женщин, сопровождавших леди Нимайю, придвинулись ближе, чтобы услышать мой ответ, так же как Пилари и многие другие мэйи.

Я обменялся быстрыми недоверчивыми взглядами с мастером Йувейном и Мэрэмом.

– Это тяжело объяснить.

Нежные мэйи смотрели на меня с великим любопытством и совершенно бесстрашно. Возможно ли, что они ничего не знают о войне? Неужели кровавая история последних десяти тысяч лет полностью миновала этот прекрасный остров?

Пока я стоял, думая, что же ответить леди Нимайю, она снова тронула рукоять моего меча.

– Так это снаряжение для войны?

– Да.

– Разреши взглянуть?

Я кивнул и вынул то, что осталось от меча. Сломанная рукоять ярко блеснула в свете позднего солнца.

– Можно взять, Вэлаша Элахад?

Расставаться с мечом – все равно что с готовностью отдать в чужие руки свою душу. Тем не менее, помня, зачем мы приплыли на этот остров, я исполнил ее просьбу.

– Тяжелый, – заметила женщина, когда ее пальцы сомкнулись вокруг рукояти. – Тяжелее, чем я думала.

Я не стал объяснять ей, что если бы лезвие было целым, то меч был бы еще тяжелее. Но леди Нимайю, от чьих ярких глаз ничто не ускользало, похоже, поняла, что меч сломан.

– Из какого металла он сделан?

– Мы называем его сталь, леди Нимайю.

– А как тогда называется эта вещь?

– Меч.

– А для чего предназначается меч?

Пока я думал, как ответить, она провела пальцем по плоскости лезвия.

– Осторожнее! – выдохнул я, но было поздно: бритвенно-острая сталь кэламы порезала ей палец.