Стоунхендж - Юрий Никитин

Подошел сэр Эдвин. Лицо его было несчастным:

— Надо было все-таки брать в плен, потом взять выкуп...А так мы поссорились сразу с тремя владетельными сеньорами. Все трое потерялиздесь кто сына, кто брата!

— Скоро потеряют и головы! — свирепо сказалТомас. — Пойдемте в замок. Я хочу обнять отца и поцеловать мать. А этимизаймутся вороны да волки, если их еще не истребили более хищные звери вродесэра Мангольда!

Томас заставил коня ступить на ветхие доски, те подрагивали,излохмаченные железными подковами.

На стенах люди с оружием радостно кричали, потрясая оружием.Сколько Томас ни всматривался, знакомых лиц не увидел. Тяжелое предчувствиезакралось в душу.

Открылся широкий вымощенный каменными плитами необъятныйдвор. Плиты были подогнаны так, что стебель травы, как подметил Томас, не могпротиснуться, но теперь поверхность напоминала мшистое болото: плиты однипросели, другие задрались краями, трава пробивалась злая, если бы не стаптывали,то заполонила весь двор.

На том конце двора двери замка распахнулись. По ступенькамсбежал

высокий человек с такой же седеющей головой, как у Эдвина,широкий в плечах, все еще быстрый. За сэром Торвальдом едва поспевалителохранители.

Он еще издали раскинул руки. Томас, как на крыльях, пересекдвор, упал в объятия отца, как всегда падал, счастливый и визжащий, знающий,что попадает в защищенное ото всех бед и детских несчастий место, где тепло иуютно... И сейчас счастливо обнимался, целовал седую голову отца, не сразупонял потрясенно, что не он прячется в объятиях отца, а сам обнимает его,постаревшего и сгорбившегося, и что уже отец, его всегда несокрушимый иуверенный в собственной мощи отец, ищет в его объятиях защиты.

Глаза защипало, Томас ощутил, как задрожали губы. Он с новойсилой обнял отца, поцеловал, прижал к груди и так застыл, не в силах отпустить,расцепить руки. Щеки обожгло, он не думал, что слезы могут быть такими жгучимии горькими.

— Отец...

— Сынок...

В груди была сладкая боль пополам с щемящей тоской ипривкусом страха. Он врывался в горящие города, прыгал с высоких башен, убивалдраконов и спасал принцесс, но за спиной все-таки оставался огромный надежныйотец-великан, оставались теплые руки, что сразу превращались в уютноегнездышко, убежище. Отец был реальным миром, куда он возвращался из того, гдеводил победоносные армии и скакал на красивом коне.

Теперь же он стоит на этой земле. И некуда укрыться. Теперьон на полголовы выше своего отца, выше дяди Эдвина, это они ищут в нем надежды,утешения. Может быть, даже спасения.

Он стиснул челюсти, все еще прижимая к груди исхудавшее телоотца. Слезы прожигали щеки, Томас часто моргал, стараясь, чтобы мокрые дорожкибыстрее высохли. Поверх головы, где за его отсутствие прибавилось много седыхпрядей, увидел обеспокоенное лицо Яры.

Она украдкой подала ему знак. Держись, сказали ему ее глаза.Ты можешь все. Ты настоящий.

Судорожно вздохнув, словно после долгого плача, он заставилсебя отстраниться. Мгновенно пришло чувство одиночества, абсолютной потери.

Ты не одинок, возразили ему лиловые глаза. Когда-то надопокидать родительские объятия. Родители не вечны... Они были бы счастливыдержать нас в объятиях, защищая от жестокого мира, но их руки постепеннослабеют.

Да, так же глазами ответил он. Зато сильнее стали мои.Теперь это мой долг их охранять, защищать от жестокого мира, дать возможностьчаще бывать в том мире, где мы все находим счастье и утешение...

— Как мама? — спросил он хриплым голосом, вкотором все еще стояли слезы.

— Ждет. Она... нездорова.

— Что с ней? — встревожился Томас. Сердце в страхесжалось, как заяц под кустом при виде коршуна.

— Слабеет. Она жила надеждой на твое возвращение... Ноо твоем приближении не было слухов. А потом пришел еще вчерашний день...

Сэр Торвальд покачал головой. Томас спросил быстро:

— Они... повенчались?

— Нет. Крижана заявила, что ее поведут к алтарю тольков цепях. Сейчас там решают, что делать... Ну, родители, что выкручивают ейруки, братья, жених....

Томас, чувствуя себя непривычно огромным, обнял отца и дядюза плечи, пошел с ними через двор к раскрытым дверям замка. Оттуда уже выбегалис ликующими воплями дети, дворовые люди, челядь, повара, истопники.

Уже на крыльце сэр Торвальд спохватился:

— Дорогой сын, ты в чужих странах набрался и странныхобычаев...

— Я?

— Ты не представил своих спутников, — напомнилотец. Его синие глаза с трудом оторвались от лица сына, такого мужественного икрасивого, обратились к калике и Яре.

Томас виновато хлопнул себя по лбу.

— Прости!.. Мы настолько неразлучны, что когда тыобнимал меня, мне казалось, что обнимал их тоже. Это сэр калика, его зовут ОлегВещий. Он великий отшельник, знаток старины, дядя с ним, как я вижу, ужеснюхался.

Сэр Торвальд чуть наклонил голову.

— Будь гостем в нашем доме, сэр Олег. Здесь все к твоимуслугам. И библиотека, которую натащил мой ученый брат... А кто эта юная леди?

— Боевой друг, — ответил Томас быстро. — Еезовут Яра. Мы не однажды дрались спина к спине... А где сейчас МакИтра?

— Уехал к западному берегу. — Сэр Торвальд огляделЯру, сказал неожиданно: — Она понравится твоей матери.

Широким жестом пригласил их в дом, где уже возбужденнометались слуги, с нижнего этажа донесся запах от разжигаемых очагов, там накухне уже ставят котлы на печи, огромные кастрюли.

За обедом сэр Торвальд вспомнил:

— Да, я послал гонца к доблестному барону Стоуну. Тамбудут счастливы узнать о твоем приезде. Ну, конечно, не все. Сам баронпонимает, что твое положение шаткое, а сыновья его тебя ненавидят и боятся...Зато это даст жизнь Крижане.

Томас торопливо кивнул.

— Да-да, конечно. А как насчет...

— А кто такая Крижана? — поинтересовалась Яра.

— Да это все наши друзья, — ответил Томас ещеторопливее. — Так ты говоришь, МакИтра уехал на запад?

Торвальд посмотрел удивленно, перевел взгляд на Яру. Вглазах старого воина мелькнула странная искорка.

— Нам нужны союзники, — проговорил онмедленно, — но где их взять? Все либо куплены королем подарками дараздачей чужих земель, либо страшатся потерять и то, чем еще владеют. МакИтраищет хотя бы одного-двух, кто мог бы помочь людьми, оружием.

— Одного-двух? А сколько против?

— Увидишь, — пообещал сэр Торвальд. — Завтрав долине Тарана начинается ежегодный турнир. Съедутся сильнейшие рыцари со всейБритании. Король увенчает венком сильнейшего, герольды занесут его имя в спискипобедителей. Возможно, если ты сумеешь себя показать на турнире...