Моё имя - Анастасия Соболева

раза, посвящённого облаве на «Красное пламя», сегодня были заняты и не все места — однако, довольно многие. Кивнув в знак приветствия здесь собравшимся, я полностью сконцентрировал своё внимание на девушке, стоящей отдельно от всех в самом углу. Самособой, в комнате не было солнца, и я не смог определить, кто она, лишь по блеску кожи. Однако, прислушавшись к себе, понял, что спрашивать об этом Лудо нет никакой необходимости: шестое чувство уверенно заявляло, что передо мной человек, более того — человек, который мне весьма сильно не нравится.

— Кто ты? — спросил я, подойдя к ней вплотную и особо не церемонясь.

— Ваше величество, — поклонилась девушка весьма неумело, — позвольте представиться. Я — Глэдис Раз, шпион «Красного пламени», работавший до этого на шахтах близ Аксиллы.

— Вот как…, — честно говоря, я даже присвистнул от удивления. — Ты ведь знаешь, что произошло с «Красным пламенем», разве не так? И что же тогда здесь делаешь? Неужто хочешь отправиться на тот свет вместе с товарищами?

— На самом деле, мне глубоко плевать на то, что вы со мной сделаете — как видите, я и так уже потеряла всё, что имела. Здесь же я лишь за тем, чтобы исковеркать жизнь той, кто посмела отнять у меня столь многое, а теперь только и делает, что нежится в лучах богатства и славы.

— Ты это о ком говоришь? — лёгким холодком по телу пробежало плохое предчувствие.

— А разве вы ещё не догадались? Об Аде, конечно же. Об Аде Норин. Хотите узнать, откуда мне так хорошо известно это имя? Всё просто! Эта девушка так же, как и я, была частью «Красного пламени», более того — стояла у самого его основания. После главаря она была вторым человеком в организации, всеобщей любимицей, а также — шпионом, засланным к самому эксильскому королю.

Старики тотчас зашептались. По их голосам было несложно понять, какие чувства сейчас испытывают эти чёртовы богатеи: возмущение, одушевление, гнев и, конечно же, радость. Да, именно радость! А как же иначе? Ведь, наконец-то, подвернулась возможность избавиться от человека, столь сильно раздражающего их всё это время. Меня же переполняли вовсе не удивление, грусть или сожаление — это была самая что ни на есть настоящая злость. И вовсе не на Аду — на Лудо, моего старшего брата. По правде говоря, в тот момент сдержаться и не пустить в ход метку стоило действительно колоссальных усилий. Так вот зачем ему нужно было собирать этот дурацкий совет! Он хотел, чтобы заявление девчонки услышали все и сразу — другими словами, решил самолично лишить меня возможности закрыть глаза на это дело.

— Уже не смешно, Лудо Девериус! — я знал, что кричать на брата при столь многих свидетелях не совсем правильно, однако тогда мне было уже всё равно. — Сколько я должен просить тебя перестать строить против неё козни?! Когда ты обвинил Аду просто так в первый раз — я стерпел, но сейчас ты действительно зашёл слишком далеко! Нашёл актрису, собрал совет без моего ведома для более эффектного шоу — и всё это лишь за тем, чтобы очернить её имя! На то, что я спущу тебе с рук нечто подобное, можешь даже и не надеяться!

Практически потеряв от злости контроль над собой, я уже был готов воспользоваться силой мозгового контроля, однако, к всеобщему счастью, Лудо вовремя поднял вверх руки в примирительном жесте и заговорил тихо, размеренно.

— Ваше величество, я действительно превысил свои полномочия, решившись собрать совет без вашего ведома, и смиренно прошу за это прощения. Однако, поверьте, всё это было сделано исключительно ради нашего всеобщего блага! Эта девушка — не моя актриса. Спросите её о чём-то, что может знать лишь член «Красного пламени» — и она обязательно вам ответит. Ну, а совет нужен лишь за тем, чтобы, прошу меня простить, вы не смогли отвернуться от правды, как всегда это делаете, когда дело касается госпожи Норин.

Тяжело вздохнув и выдохнув, я слегка усмирил свой праведный гнев. Именно слегка, потому что полностью сводить его на «нет» вовсе и не собирался. Ради какого бы там «блага» Лудо ни старался и что бы он там нам всем нинаплёл — брат пошёл против меня почти что в открытую. Он мог дать мне поговорить с девушкой наедине, в укромном месте, где никто бы нас с нею не потревожил, но вместо этого заманил меня сюда, в своеобразную ловушку, где я уже не смогу отвертеться от принятия безотлагательного решения. И это при том, что Лудо отлично знает, какие чувства я испытываю по отношению к Аде! Произошедшего сегодня, братец, я уже никогда тебе не забуду.

— И что же — ты предлагаешь поверить на слово этой подозрительной, непонятно откуда взявшейся девчонке? — спросил я у Лудо с упрёком в глазах.

— А я и не прошу верить мне на слово, — вставила в разговор гостья, назвавшая себе Глэдис. — У меня есть доказательства. Однако по определённым причинам они не со мной. Они в бункере. В тайном архиве, местоположение которого я вам с радостью назову. Там вы сможете найти множество интересных записей, среди которых и список членов «Красного пламени». Вступая, все мы ставили на нём подпись возле нужной графы. Заверяю вас: там будет и моё имя, и интересующей нас всехАды Норин.

— Почему же тогда ты сама не принесла нам его? — поинтересовался Лудо, скорее всего, исключительно для меня (что-то подсказывало, что он уже давно знал ответ на этот вопрос).

— Забыли, что ли? Лес до сих пор охраняется, и есливдруг подойду к нему — меня убьют, не дав даже высказаться.

Внезапно внутри проснулась уже не злость, а дикая ненависть, и, резко схватив Глэдис за горло, я вжал её прямиком в стену.

— Кем ты себя возомнила? — отчеканил я слово за словом. — Как смеешь столь нагло врать, стоя перед самим королём?! Пожалуй, мне стоит на пальцах объяснить, почему именно я ношу на своей голове корону.

— Кхе-кхе, — она явно пыталась что-то сказать, и, слегка расслабив грубую хватку, я предоставил ей такую возможность. — Я бы не пришла сюда, если бы боялась смерти. Однако в моих словах нет лжи — кхе-кхе — и, при желании, мы ведь легко можем это проверить, разве не так?

Стоило мне лишь убрать руку от нежного горла, и девушка тотчас упала на пол, вскрикнув от боли. После этого она начала судорожно откашливаться, что, по правде говоря, меня не сильно-то и волновало. В тот момент все мои мысли