Врангель. Последний главком - Сергей Карпенко

В Крыму сразу начался голод, вызванный мизерностью запасов и бешеным ростом цен. В городах исчезла мука, у пекарен на холоде стояли бесконечные очереди. Всё это дополнялось отсутствием света и топлива, давно закрытыми больницами и столовыми. Состоятельные люди спешно «ликвидировали дела», покупали по бешеным ценам билеты на пароходы и уезжали в Константинополь. Основная масса населения ожидала прихода Красной армии, пребывая в уверенности, что с присоединением Крыма к России, пусть даже большевистской, жизнь улучшится. Даже среди интеллигенции, чиновничества и офицерства стало распространяться мнение: «Хуже, чем при Врангеле, всё равно не будет».

В сложившейся ситуации укрепления Перекопа уже ничего не решали.

Начав операцию в ночь на 8 ноября, части Южного фронта к 11 ноября взломали оборону Русской армии на перешейках. 10 ноября, когда стало ясно, что войска уже не могут оказывать сопротивление, Врангель отдал приказ об эвакуации: оторваться от противника и стремительным маршем двигаться к портам.

Он сделал всё возможное для вывоза наибольшего числа чинов армии и беженцев: погрузка прошла в относительном порядке, и более чем на 100 судах, при помощи французов и американцев, в Турцию были эвакуированы почти 75 тыс. офицеров, казаков, солдат и чиновников, а также около 60 тыс. гражданских лиц.

В Турции своими главными задачами Врангель считал сохранение армии как боеспособной силы и создание опирающегося на эту силу органа, который мог стать российским правительством в изгнании. Тем самым он обеспечил бы себе роль одного из лидеров антибольшевистской эмиграции.

Армия, сведённая в три корпуса, была размещена в лагерях и содержалась за счёт денежных средств Франции. За зиму 1920/21 гг. командованию удалось путём суровых мер и организации регулярных занятий, а также отсева тех, кто разочаровался в Белом движении, восстановить дисциплину и боеспособность частей. В марте 1921г. Врангель сформировал Русский совет как «преемственный носитель законной власти».

Однако страны Запада полагали, что дальнейшая политическая и материальная поддержка Белого движения бесперспективна, поскольку приносит одни убытки. Французское правительство, опасаясь сохранять столь грозную силу на Босфоре (в этом с ним было солидарно британское) и не желая более нести расходы, постепенно сокращало выдачу пайков и периодически угрожало её полным прекращением. А его представители в Турции всеми мерами подталкивая офицеров, солдат и казаков к переходу на положение гражданских беженцев и отъезду в другие страны (вплоть до Южной Америки для работы на плантациях). И даже к возвращению в Советскую Россию.

Не признало Русский совет и большинство эмигрантских организаций, поскольку считали вооружённую борьбу с большевистской властью в России проигранной окончательно, а самого Врангеля — слишком правых взглядов и дискредитированным, чтобы возглавлять эмиграцию.

Попытка Врангеля получить в своё распоряжение российские казённые деньги, хранившиеся в иностранных банках, окончилась неудачей. В феврале 1921 г. в Париже по инициативе прибывшего из США русского посла Б.А. Бахметева состоялось совещание русских послов, на котором присутствовали посол во Франции В.А. Маклаков и другие. Исходя из «факта совершенного уничтожения регулярной военной силы» (выражение Маклакова), рассматривая Врангеля всего лишь как одного из беженцев и считая необходимым всякое продолжение его правительством деятельности за границей «немедленно пресечь» (выражение Бахметева), они отвергли его претензии. Сохранив за собой контроль за остатками казённых сумм, они образовали Совет послов, а при нём — Финансовый совет, который должен был выделять деньги на помощь беженцам исключительно через Земгор.

Наконец, казачьи атаманы и правительства, поддавшись на уговоры союзников и соблазнившись их обещаниями щедрой финансовой помощи, разорвали договорные отношения с Врангелем и вышли из его подчинения.

Чтобы сохранить остатки армии, Врангель вынужден был во второй половине 1921 — первой половине 1922 гг. перевезти их в Болгарию и Югославию. Русский совет прекратил существование. В марте 1922 г. он переехал в Сербию, где поселился вместе с семьёй и штабом в городке Сремские Карловцы, недалеко от Белграда.

Между тем ещё в декабре 1921 г., Врангель, прибегнув к помощи своего секретаря Н.М. Котляревского, начал писать воспоминания о Гражданской войне. Объёмный, около 50 авторских листов (в виде двух переплетённых машинописных экземпляров), труд был завершён уже в декабре 1923 г., однако участие Котляревского наложило на текст печать сухой казёнщины.

Для Врангеля главным мотивом их написания была необходимость отстоять в глазах эмиграции свою позицию в конфликте с Деникиным. Однако он не спешил издавать их: выжидал, пока Деникин не завершит работу над своими «Очерками русской смуты», 1-й том которых вышел в Париже в 1921 г.

В эмиграции Деникин и Врангель ни разу не встретились, хотя и воздерживались от резких выступлений в адрес друг друга. Однако их окружение продолжало яростно спорить о совершенных ошибках и причинах поражения Белого движения на юге. Проденикински настроенные военные и общественные деятели обвиняли Врангеля в подрыве власти Деникина, а сторонники Врангеля упрекали Деникина в том, что тот упорно отклонял предложения своего более способного подчинённого и во всех его действиях склонен был видеть лишь намерение занять пост главкома ВСЮР.

На Балканах из-за отсутствия у штаба главкома средств части армии постепенно были переведены на «трудовое положение»: офицеры, солдаты и казаки группами или в частном прядке устраивались на работу, чтобы обеспечить своё существование. Многие начали покидать части и разъезжаться по разным странам.

В крайне стеснённом материальном положении оказался и Врангель с женой Ольгой Михайловной и четырьмя детьми — Еленой, Петром, Наталией и Алексеем (младший сын родился в Сербии).

В сентябре 1924 г., когда военнослужащие Русской армии расселились по разным странам и стали зарабатывать на жизнь собственным трудом, оставшиеся без войск штабы превратились в подобие объединений однополчан, и повсюду, где жили бывшие офицеры, возникали различные военные организации, Врангель создал Русский общевоинский союз (РОВС). По его замыслу, РОВС должен был позволить ему сохранить в своих руках централизованное руководство всеми военными организациями, оградить офицерство от влияния различных политических сил и, по мере возможности, поддерживать его мобилизационную готовность. Врангель, сохранив за собой звание главнокомандующего Русской армией, стал председателем РОВС.

В ноябре 1924 г. Врангель приезжал в Париж, где встретился в том числе и с вёл. кн. Николаем Николаевичем. Итогом их переговоров стало вступление последнего в «верховное» руководство Русской армией и всеми эмигрантскими военными организациями (не непосредственно, а через Врангеля как главкома). В его распоряжение поступили все денежные ресурсы, в его ведение перешли финансовый и контрольный отделы штаба армии. Если Врангель видел в этом шаге средство сплочения военной эмиграции, то вёл. кн. Николай Николаевич прежде всего рассчитывал опереться на РОВС в борьбе против вёл. кн. Кирилла Владимировича, объявившего себя «императором всероссийским».