Временные трудности - Панфилов

прозвищу Пылающий Демон? Или же Бао Сяо, которого бы постоянно побеждал даже не Дариуш аль-Цап, а Гао Юн, один из главных подручных Дариуша? Правильно, никто! Потому что герой может проиграть один раз, но никогда дважды!

Шариф, чьё полное имя Ксинг даже не потрудился запомнить, не просто победил Ксинга, не просто дважды — дважды! — разлучил его с любимыми женщинами, так ещё и оба раза сделал это с помощью одной и той же техники!

Да, оба раза обстоятельства складывались так, что Ксинг оказывался занят: в первый истратив почти всю ци на спасение Альмирах, а во второй — полностью сосредоточившись на обезвреживании опасного артефакта. Вот только если после этих всех провалов и просчётов Ксинг всё ещё планировал становиться героем, то ему следовало бы сосредоточиться на преодолении препятствий, а не на жалостливых оправданиях.

Ксинг разрушил заклинание Шарифа сразу, спустя считанные мгновения разорвал плетения с помощью своей ци. Но и этих мгновений оказалось достаточно, чтобы забросить его в место Никуда, находящееся в стране Нигде. Можно было утешиться лишь тем, что, каковы бы ни были цели Шарифа, он их не достиг. Но Ксинга не интересовали утешения.

Он представил на своём месте негодяя-учителя и едва сумел сдержать смех. Уж с ним-то ничего подобного никогда не случилось бы! Ему бы даже не пришлось побеждать Шарифа, ведь нет никакой победы в том, чтобы гонять противника бамбуковой палкой, обрушивая удары на спину, задницу и пятки, читая при этом нравоучения мерзким занудным голосом!

Немного успокоившись, Ксинг огляделся по сторонам. Вокруг царила кромешная темнота. Зрение ци показывало большое количество духов Земли, а руки нащупывали лишь гладкие каменные стены.

Ксинг сосредоточился. Где-то далеко выше он ощутил в камне какие-то пустоты, но внизу, насколько позволяли охватить чувства, находились слои и слои камня или других твёрдых пород.

Он вытянул руку и преобразовал ци. В руке вспыхнул огонёк, осветивший окружающее пространство. Ксинг знал, что в глубоких шахтах, закрытых помещениях и других замкнутых непроветриваемых пространствах огонь опасен тем, что он выжирает из воздуха силу жизни, наполняя мёртвой пустотой, после чего гибнет и сам. Но это не касалось элемента Огня, ведь для своего существования тот использовал собственную энергию Ксинга.

Мягкое ровное сияние пламени высветило большую сферическую пустоту, которую Ксинг ненароком создал, дав волю своей ци. Похоже, на этот раз заклинание переноса забросило его не на высоту, а куда-то под землю, где вспышкой ярости он высвободил себе немного свободного места.

Ксинг слышал, что некоторые люди боятся закрытых или замкнутых пространств, но это касалось лишь других — для него Земля, Металл, Вода, Огонь и Древо являлись родными стихиями. Поэтому Ксинг изменил форму пустоты, вырастив из камня массивное кресло и присел, чтобы подумать.

Как бы ни хотелось ему вернуться в Ахрибад, чтобы убедиться, что с Шадией не произошло ничего плохого, но теперь появились более насущные задачи. Шариф, думая, что перетягивает на свою сторону знаменитого вора, представителя профессии, славящейся своей беспринципностью и продажностью, раскрыл часть планов. И не следовало быть главой столичной академии, чтобы понять, что в разговоре о самом большом порте Империи речь идёт о Могао. Ксинг любил своих женщин — оба расставания с Шадией и Альмирах помогли разобраться с чувствами — но как и у всякого жители Империи у него имелся долг перед родиной и Императором.

Осталось только определиться, где находится Могао, как можно туда попасть, и, главное, откуда. Ведь о месте, в которое Ксинг попал, он не имел ни малейшего представления.

— Ничего! — сказал он сквозь зубы. — Это временные трудности!

Ксинг встал с кресла и шагнул в стену, поплыл сквозь камень наверх, туда, где чувствовал несколько больших пустот. Как и предполагалось, этими пустотами оказались пещеры. Ксинга то ли закинуло глубоко под землю, либо впечатало внутрь горы, в обоих случаях действовать следовало одинаково — для начала выбраться на поверхность, уточнить своё местоположение и выбрать правильное направление — если не к конечной цели, то хотя бы приблизительно в сторону Империи. Следовало найти людей, но никакого наличия достаточно крупных живых существ зрение ци пока что не показывало.

Ксинг не считал времени, сколько бродил по этим пещерам. Сейчас, когда разница между днём и ночью стёрлась из-за отсутствия солнца и лун, приходилось ориентироваться на ощущения тела. Поэтому Ксинг шёл вперёд, когда ему хотелось — спал, пил, или ел, извлекая из своего браслета еду и напитки. По дороге он нашёл немало интересных вещей — светящиеся кристаллы, руды редких и даже неизвестных металлов, грибы и травы, полные тёмной холодной подземной ци. Если что и заставляло его улыбаться и оставаться довольным собой — так это то, что теперь он мог идти налегке, но при этом не бросать ничего ценного. Поэтому он собирал кристаллы, использовал элемент Металла для извлечения металлов из руд, а также срезал растения.

Одно из этих растений, светящиеся мертвенно-голубым цветом кусты с бледными большими цветами, он даже узнал — это был смертельно ядовитый Лунный Жасмин. Увы, в старом свитке указывалось несколько районов его произрастания, причём, находились эти районы в разных уголках мира, так что установить своё положение по цветку не получилось. К тому же, существовала вероятность, что этот случайный перенос забросил его в место, о существовании которого автор свитка даже не подозревал. Ксинг старательно срезал, как предписывал свиток, все кустики, спрятал их в свой браслет и направился дальше, туда где ци показывало новую просторную пещеру.

В отличие от обычного человека, не владеющего внутренней энергией, Ксингу было гораздо легче. Ему не требовалось следовать всем изгибам пещер, он чувствовал их структуру, а значит, всегда мог сократить путь, пройдя сквозь камень. Но всё равно, путь через эту гору занял немало дней, пусть отсчитывать эти дни у Ксинга получалось только очень приблизительно.

Как бы глубоко и пусто тут ни было, но всё равно, даже на этой глубине кишела жизнь. Различные ящерицы, слизни, огромные многоногие насекомые с ядом, проедающим даже камень. Тут на глубине были особо сильны энергия инь и ци Земли, так что в другое время он бы остался на пару месяцев, чтобы покультивировать. К сожалению, именно времени сейчас и не хватало. Поэтому Ксинг упрямо шёл вперёд, собирая травы, кусты, колючки, светящийся мох, огромных насекомых, змей, ящериц, гигантских жрущих скалы червей и прочую растительность и живность, которые когда-нибудь потом можно будет использовать для создания эликсиров.

Выход на поверхность он поначалу принял её за ещё одну огромную пещеру, границ которой не