Эхо прошлого - Диана Гэблдон

Руки Джейми, прижатые к палубе, напряглись: пальцы так сильно вжались в доски, что ногти побелели.

— Он направлялся туда, когда возникли сложности, и намеревается продолжить путь. Я нахожу, что он — джентльмен с весьма принципиальными воззрениями.

Из-за сундука с чаем донеслось короткое фырканье.

— Я тоже заметила нечто подобное. — Завязав последний шов, я аккуратно обрезала нить своим ножом. — Вы что-то сказали, капитан Стеббингс?

Фырканье повторилось, погромче, но с той же интонацией.

— А нельзя его убедить, чтобы он высадил нас на берег?

Пятерня Джейми зависла над свежими швами, явно желая почесать зашитое место, но я отпихнула ее.

— Да, но… Есть и другие сложности, саксоночка.

— Рассказывай, — пробормотала я, вставая и потягиваясь. — О боже, моя спина. Что за сложности? Хочешь чаю?

— Только если в нем будет достаточно виски.

Прислонившись к переборке, Джейми откинул голову и закрыл глаза. Его щеки слегка порозовели, хотя лоб блестел от пота.

— Бренди сойдет?

Я сама очень хотела чаю — без алкоголя! — и, не дожидаясь кивка Джейми, направилась к трапу. Поставив ногу на первую ступеньку, я увидела, как Джейми потянулся за бутылкой вина.

Наверху дул сильный ветер, который, едва я показалась из недр корабля, закрутил длинный плащ вокруг меня и взметнул вверх мои юбки весьма игривым образом. Это оживило мистера Смита — или, точнее, мистера Марсдена. Он моргнул и поспешно отвернулся.

— Добрый вечер, мэм, — произнес он вежливо, когда мне удалось разобраться со своей спутанной одеждой. — Полковник чувствует себя лучше, я надеюсь?

— Да, Джейми… — Я замолчала и пристально посмотрела на Марсдена. — Полковник?

У меня возникло ощущение, что я тону.

— Да, мэм. Он же полковник ополчения, не так ли?

— Был, — сказала я с нажимом.

Лицо Смита расплылось в улыбке.

— Никаких «был», мэм, — сказал он. — Мистер Фрэзер оказал нам честь, приняв командование ротой «Ополчение Фрэзера», — так мы будем именоваться.

— Как удачно, — проговорила я. — Какого черта… Как это произошло?

Смит нервно потеребил одну из своих серег, видя, что я, возможно, не так обрадована новостями, как ожидалось.

— Э-э. Ну, сказать по правде, мэм, боюсь, это моя вина. — Он пристыженно склонил голову. — Один из матросов с «Питта» меня узнал, и когда он сказал капитану, кто я…

Раскрытие настоящего имени мистера Марсдена в совокупности с его украшениями вызвало среди разношерстной команды, находящейся в данный момент на борту «Аспида», большой переполох. Достаточный для того, чтобы вышеупомянутого мистера либо выбросили за борт, либо посадили в лодку и отправили плыть по воле волн. После продолжительных споров Джейми предположил, что, возможно, мистеру Марсдену стоит сменить профессию и стать солдатом — ведь многие матросы с «Аспида» уже собирались покинуть корабль и присоединиться к Континентальным силам в Тикондероге, чтобы перевозить товары и оружие через озеро Шамплейн, а потом остаться там в ополчении.

Это вызвало всеобщее одобрение, хотя некоторые недовольные по-прежнему ворчали, дескать, Иона есть Иона, и не важно: моряк он или нет.

— Вот, собственно, почему я решил, что лучше уберусь в трюм, если вы понимаете, о чем я, мэм, — завершил мистер Марсден.

Таким же образом решился и вопрос, что делать с захваченными матросами с «Питта» и перемещенными моряками с «Чирка»: тем, кто предпочтет вступить в американское ополчение, позволят это сделать, а британских моряков, которые согласятся на то, чтобы остаток жизни провести в плену, разместят в форте Тикондерога. После недавних морских приключений примерно половина команды «Чирка» выразила решительное желание отправиться служить на сушу и тоже примкнуть к ополчению.

— Понятно, — сказала я, потирая двумя пальцами между бровей. — Что ж, если позволите, мистер… Марсден, пойду-ка я заварю себе чашку чая. И налью туда побольше бренди.

* * *

Чай достаточно взбодрил меня, и я отыскала Эйбрама, который, несмотря на то, что ему было велено идти в постель, дремал возле огня в камбузе, и попросила отнести по чашке чая Джейми и капитану Стеббингсу, пока я совершаю обход своих пациентов. В основном раненые чувствовали себя так, как я и ожидала, то есть не очень хорошо. Но они стоически это претерпевали и не нуждались в неотложном медицинском вмешательстве.

Впрочем, прилив сил, который придали мне чай и бренди, почти исчез к тому времени, как я направилась вниз по трапу обратно в трюм. На последней ступеньке моя нога соскользнула, и я тяжело рухнула на пол с грохотом, от которого Стеббингс испуганно вскрикнул, после чего застонал. Отмахнувшись от Джейми, вопросительно вскинувшего брови, я поспешила проверить пациента.

На ощупь он был очень горячим, его полное лицо раскраснелось, а рядом стояла почти нетронутая чашка чая.

— Я пытался заставить его попить, но он сказал, что не может, больше глотка в него не лезет, — тихо проговорил Джейми, который встал за моей спиной.

Я наклонилась и приложила ухо к груди Стеббингса, прослушивая его настолько тщательно, насколько позволял слой жира. Вытащенная на мгновение трубочка из куриной кости выдала лишь незначительное шипение воздуха и не более чем каплю крови.

— Насколько я могу судить, легкое, по крайней мере частично, раскрылось, — сказала я, для проформы обращаясь к Стеббингсу, который просто смотрел на меня затуманенным взором, — и я думаю, что пуля, должно быть, прижгла большую часть повреждений. В противном случае мы бы наблюдали гораздо более тревожные симптомы.

В противном случае он был бы уже мертв, подумала я, но решила, что будет тактичнее этого не говорить. Он еще вполне может умереть от лихорадки, и очень скоро, мелькнуло у меня в мозгу, но и этого я не сказала.

Я уговорила Стеббингса выпить немного воды и обтерла мокрой тряпкой его голову и торс. Крышку люка оставили откинутой, и в трюме было довольно прохладно, хотя и душновато. Все же я не видела никакой пользы в том, чтобы поднять Стеббингса на палубу, на воздух: чем меньше лишних движений, тем лучше для раненого.

— Это… мой… плащ? — внезапно спросил Стеббингс, приоткрыв один глаз.

— Э-э… вероятно, — ответила я в замешательстве. — Хотите, чтобы я его вернула?

Он ненадолго сморщился и покачал головой, потом лег на спину и закрыл глаза, дыша неглубоко.

Джейми облокотился на сундук с чаем, запрокинул голову и тяжело дышал с закрытыми глазами. Однако, почувствовав, что я села рядом с ним, он поднял голову.

— Ты выглядишь, словно вот-вот свалишься, саксоночка, — мягко сказал он. — Ложись, а? Я присмотрю за капитаном.

Я понимала, о чем он. На самом деле, я видела двух капитанов — и двух Джейми. Я моргнула и потрясла головой, тут же собрав раздвоившегося Джейми в одно целое, но нельзя было отрицать, что он прав. Я снова утратила связь со своим телом, но мое