Красный Рыцарь - Майлз Кэмерон

— Где вы сражались?

— Я охраняю западные границы королевства, несмотря на то что при дворе и еще кое–где всегда найдутся трусливые ублюдки, отказывающиеся платить пошлины, — пояснил лорд Гарет.

Ему подали прекрасную серебряную кружку с отлогими краями и тщательно обработанным ободком, такая же досталась и Гастону, который с удовольствием отметил золотую кайму и налитое до краев охлажденное вино.

Охлажденное вино.

— Дело рук войскового мага, — заметил лорд Гарет. — Когда мы не сражаемся, ничто не мешает ему держать вино прохладным. — Он усмехнулся. — Иногда мы бьемся против морейцев, редко против боглинов — мы знаем, как выглядят боглины, правда, парни?

Те громко захохотали.

— А вы, милорд? — повернулся граф Приграничья к Гастону. — Приходилось ли вам участвовать в сражениях?

— Только в местных стычках, — пренебрежительно отмахнулся галлеец.

— Насколько масштабны стычки в Галле?

— Когда мой отец отправляется на войну с врагами, то берет с собой тысячу рыцарей.

— Пресвятая Богородица! — воскликнул лорд Гарет. — Клянусь Иисусом Христом, милорд, у нас лишь король может собрать тысячу рыцарей, и то только если разошлет письма с призывом к мобилизации. — Он приподнял бровь. — Слышал, именно так и поступают, но сам ни разу не сталкивался.

— Понятно.

— И с кем вы сражаетесь? С боглинами? Ирками? Демонами? Троллями? — Лорд Гарет осмотрелся. — Сколько же существ может собрать враг, раз ваш отец берет с собой тысячу рыцарей?

— Я ни разу не видел ни одного боглина. На Востоке мы сражаемся с людьми.

Граф вздрогнул.

— С людьми? — переспросил он. — Скверное дело. Должен признаться, мне доводилось в нескольких битвах сражаться с морейцами, но они по большей части были разбойниками. Мало удовольствия биться против других людей, когда под рукой общий враг рода человеческого. — Мужчина наклонился ближе. — Кто же тогда сражается с врагом рода человеческого на Востоке?

Гастон сделал неопределенный жест.

— В северной части — военно–рыцарские ордены. Но никто не видел существ из земель Диких уже… — он пытался подобрать нужные слова. — Пожалуйста, не поймите меня превратно, но, если бы вы, альбанцы, не были так уверены в существовании Диких, мы бы решили, что их нет. Никто из нас никогда не видел существ из земель Диких. Мы полагали, они — просто преувеличение.

Рыцари лорда Гарета громко расхохотались. Высокий смуглый мужчина в чешуйчатых доспехах пришпорил коня и оказался сбоку от Гастона.

— Сэр Алкей Комнена из Митимна, милорд.

— Мореец, но друг, — пояснил лорд Гарет.

— Возможно, я мог бы немного потренировать ваш отряд для сражения против этих существ, — предложил он.

— Нет, — отказался Гастон. — Мы сами справимся. Мы много тренируемся.

Рыцари уставились на него с таким видом, будто сзади у него только что отросли крылья, и Гастон засомневался в своем решении.

— Когда боглины окажутся среди лошадей, то пожертвуют собственными жизнями ради того, чтобы выпустить кишки вашему скакуну, — произнес Алкей. — Один–единственный тролль при нападении на колонну может убить десяток рыцарей за время, пока я говорю вам все это. Представляете? А летающие виверны невероятно опасны на открытом пространстве. Для них представляют угрозу лишь те, у кого тяжелые арбалеты, и рыцари, вернее, наихрабрейшие из них. И то пешие, поскольку лошади не способны преодолеть страх перед виверной. И сколько бы вы ни тренировались на ристалище, не сможете подготовиться к этому кошмару.

Гастон пожал плечами, поучения морейца его раздражали.

— Мои рыцари не подвержены страху, — высокомерно заявил он. Сэр Алкей посмотрел на него как на глупца, что разозлило еще больше. — И меня возмущает ваш тон.

— Мне это абсолютно все равно, житель Востока. Возмущайтесь сколько угодно. Неужели вы хотите, чтобы все ваши рыцари погибли, словно скот на бойне, парализованные страхом, или вы все же намерены хоть как–то противостоять враг}'?

Граф Приграничья направил коня между двумя мужчинами. Его недовольство было почти осязаемо.

— Полагаю, достопочтенный лорд Э пытается нам втолковать, что ничего нового о войне мы его рыцарям не расскажем, — сказал он. — В любом случае я не приемлю ссоры моих рыцарей, лорд Гастон, будьте так любезны, не насмехайтесь над сэром Алкеем.

Гастон был словно громом поражен и внимательно посмотрел на графа.

— И какая разница вашему рыцарю, приемлете вы его ссору или нет? — поинтересовался он. — Естественно, если на кону рыцарская честь, меньшее, что может сделать лорд, — это поддержать.

Лицо лорда Гарета стало безучастным.

— Вы ставите под сомнение честь сэра Алкея из–за того, что он попытался вам разъяснить, почему вашему войску необходимо обучение?

Его тон и само замечание заставили Гастона заерзать в седле.

— Он предположил, что мои люди испугаются.

Алкей кивнул, словно это было упущенное умозаключение. Никто из скакавших рядом латников не нарушал молчания, и долгое время слышалось лишь позвякивание конских и людских доспехов и оружия. Дорога пошла вниз.

— Вы ведь осведомлены, что от каждого существа из земель Диких исходит волна, вызывающая страх, и чем больше чудовище, тем сильнее волна.

Лорд Гарет вопросительно вскинул брови, отчего бриллиант на его шапке засверкал.

— Я слышал об этом, — признался Гастон. — Но я думал… Это одно из оправданий.

Галлеец замолчал под неодобрительными взорами десятка покрытых шрамами рыцарей.

— Мы вам необходимы, — тихо произнес сэр Алкей.

Гастон скакал вдоль колонны и старался представить, как он будет убеждать в этом кузена.

Они явились, все со своими собратьями, ибо таков закон Диких.

Человек, называвший себя Джеком, командир повстанцев, пришел с запада. Его лицо закрывала маска из красной кожи. Одет он был в грязнобелый шерстяной жупон и чулки, столь характерные для всех повстанцев. Среднего роста, с торчавшей из–под маски седеющей бородой, указывающей на возраст, он не носил никаких знаков отличия, при нем не было ни великолепного меча, ни восхитительного лука. Его сопровождали десять человек с длинными луками из тиса, пучками стрел, большими мечами и баклерами.

С юга пришел Туркан, где со своими сородичами кветнетогами укрывался в лесах. Они следили за армией короля, подходившей к Альбину. Пробежав по лесу пятьдесят миль, он даже не запыхался. Исходившая от него волна страха заставила бывалых повстанцев крепче сжать оружие, даже Шип почувствовал его силу. Сопровождали его всего двое — брат Коргхан и сестра Моган. Каждый размером с боевого коня. Зазубренные острые клювы, надбровные дуги, украшенные узорами, прекрасные глаза, длинные мускулистые ноги и руки, заканчивавшиеся острыми костяными косами, чешуйчатые хвосты. С ними прилетел величайший из живущих абнетогов, виверн из северных лесов, Силч. Его сородичи понесли наибольшие потери, и гнев огромного существа выдавали ярко–красные пятна, покрывавшие, подобно всполохам пламени, его гладкую серую кожу.