Наследие аристократки - Даниэла Стил

Когда двери банка открылись, Филипп знаком показал охраннику из «Кристис» следовать за ними. У того были две небольшие кожаные сумки, в которые следовало сложить драгоценности.

Джейн подписала все документы, в которых от лица суда брала ответственность за вещи, которые забирает из ячейки. В свою очередь Филипп заполнил бумаги, по которым ему передали двадцать два ювелирных украшения для продажи на аукционе. Это заняло несколько минут, после чего Джейн один за другим вручила футляры с драгоценностями Филиппу. Лоутон расписался в описи, а Джейн меж тем сложила все документы в большой конверт с печатью суда, который привезла с собой. Затем они вместе просмотрели фотографии. Филипп отобрал с полдюжины, которые, как ему показалось, лучше всего подходили для каталога. На одной граф с графиней позировали на фоне поместья, на другой – были на приеме. Вечерний наряд Маргериты дополняли серьги и ожерелье с сапфирами. Также среди отобранных были трогательный портрет совсем юной Маргериты в диадеме, две фотографии с мужем – верхом на лошадях и в горах на лыжах. На всех снимках они выглядели роскошной парой, от которой веяло блеском и элегантностью давно ушедшей эпохи.

Джейн задержала взгляд на фотографии маленькой девочки.

– Интересно, кто она, – задумчиво проговорила мисс Уиллоуби.

– Может, младшая сестра, – предположил Филипп.

– Или ее умерший ребенок. Хорошее объяснение, почему графиня порой выглядит так печально. – Джейн было обидно, что они никогда не узнают правду. Владелица драгоценностей унесла с собой слишком много тайн. Почему она уехала из Штатов во время войны и как оказалась в Италии? Ведь согласно отметкам в паспорте, сначала Маргерита приплыла в Лиссабон, а оттуда отправилась в Англию. Как повстречалась с графом, как они полюбили друг друга, чем Маргерита занималась после смерти мужа и до той поры, когда вернулась в Штаты? Судя по документам, после 1974 года Маргерита жила в Риме, но что же случилось с поместьем? Джейн очень хотела, чтобы кто-нибудь ответил на эти вопросы и все объяснил. Но графиня ди Сан Пиньели ничего не оставила после себя, кроме фотографий, писем и, конечно, украшений.

– Видимо, некоторые тайны навсегда остаются неразгаданными, – задумчиво проговорил Филипп.

Джейн положила фотографии маленькой девочки в конверт с документами, аккуратно запечатала его, чтобы ничего не потерять, и написала на нем полное имя Маргериты. Конверт нужно было отдать Харриет, потому что все бумаги следовало хранить еще семь лет – на случай, если родственники все-таки объявятся. Джейн не знала, что произойдет с ними после этого срока, сдадут ли их в архив или уничтожат. От этих мыслей ей опять стало печально.

Когда все формальности были соблюдены и драгоценности переложены в кожаные сумки, они покинули комнату. Пустой металлический ящик остался стоять на столе. Хэл вышел с ними попрощаться. Их всех сблизило это удивительное приключение, которое им подарила графиня ди Сан Пиньели.

Филипп снова предложил ее подвезти, а Джейн снова отказалась. Лоутон пообещал, что, когда фотографии подготовят для каталога, он позвонит и передаст их в суд.

Через минуту Филипп уехал, а Джейн направилась к метро с пухлым конвертом в руке. Торопливо спускаясь по ступеням, она думала о том, как последние свидетельства жизни Маргериты уйдут с торгов или окажутся в архиве. Это была печальная картина, и мисс Уиллоуби снова загрустила.

В четверг Филиппу позвонила мама и спросила, не хочет ли он вечером пойти с ней в Метрополитен-музей. Валери пригласили на благотворительный ужин, который ежегодно проводит одно из подразделений музея, Институт костюма. Валери должна была пойти туда вместе с сестрой, но та отказалась в последний момент – подхватила простуду. Винни постоянно переживала за свое здоровье, жаловалась то на одну болезнь, то на другую и ложилась в постель от малейшего недомогания.

– Прости, что спрашиваю так поздно, но я не хочу идти туда одна, – объяснила Валери.

Филипп немного подумал и согласился. Ему было приятно, что он может выручить маму. Она была очень независимой, вела активную жизнь и редко его о чем-то просила. К тому же Лоутон знал, что отлично проведет время. Несколько лет назад, после смерти отца, он уже был на таком мероприятии. Оно оказалось потрясающим, а билеты на него стоили немало. Валери потратила часть денег из страховки мужа, и Филипп очень этому радовался. Матери так понравился ужин, что она стала ходить туда каждый год и брала с собой сестру. Валери дарила ей билет, поскольку тетя Винни категорически отказывалась тратить на какое-то шоу столько денег, хотя средств у нее было гораздо больше, чем у Валери.

Филипп заехал за мамой в семь. На ней было простое черное платье, которое подчеркивало ее не по годам стройную фигуру, и жакет из чернобурки – его Валери носила уже много лет, но он до сих пор выглядел роскошно. Увидев маму в таком наряде, Филипп вдруг вспомнил фотографии графини. Валери совсем не была на нее похожа, но от обеих исходила аура элегантности прошлых времен. Валери взяла сына под руку, и он повел ее вниз. Филипп был горд, что появится на вечере с такой дамой.

На улице их ждал лимузин с шофером, которого Лоутон нанял на вечер.

– Дорогой, ты меня балуешь! – воскликнула мама. Она обрадовалась, как ребенок. – Я думала, мы поймаем такси.

– Конечно нет, – ответил он, усаживаясь рядом с ней на заднее сиденье. На нем был фрак, сшитый по заказу в Лондоне, когда Филипп был там на аукционе.

– Выглядишь прекрасно, – отметила Валери.

Как и раньше, благотворительный ужин поражал блеском. В зале собрались все сливки Нью-Йорка, включая губернатора и мэра, разодетые в пух и прах. Валери и Филипп сидели за одним столиком с куратором Института костюма, модным дизайнером и известным актером. Разговор не утихал ни на минуту. Соседкой Лоутона оказалась молодая женщина, которая продюсировала успешную пьесу на Бродвее, и они весь вечер обсуждали театр и другое искусство. Собеседница была симпатичной, и Филипп заинтересовался бы ею, но она была замужем и пришла на вечер с супругом – писателем, который только что выпустил первую книгу. Филипп в который раз подумал о том, какая же активная у него мама и с какими интересными людьми она общается. Валери была скромной женщиной, но обладала естественной красотой, которая оказалась неподвластна времени, и Лоутон заметил, что на вечере многие мужчины бросали на нее восхищенные взгляды.

Они ушли одними из последних и по дороге домой оживленно делились впечатлениями.

– Я отлично провел время, – сказал Филипп, и это было правдой. – У меня оказалась прекрасная соседка, да и мужчина, что сидел рядом с тобой, мне тоже понравился.

– На этих вечерах всегда очень весело, – отозвалась Валери. Голос у нее звенел от веселья и энергии. – У меня не было времени спросить, как у тебя дела. – Она тепло ему улыбнулась. – Что там с украшениями той женщины, которая вышла замуж за итальянского графа?

– Во вторник суд по наследству передал их нам. Мы всю неделю фотографировали драгоценности. Не знаю, в чем тут дело, но история ее жизни никак не выходит у меня из головы. Наверное, потому что мы слишком мало о ней знаем. Богатая почва для всяких предположений. Ты уверена, что мы с ней никак не связаны? Странно, что у тебя такая же девичья фамилия, как у нее.