Помолвка с чужой судьбой - Екатерина Островская

Главврач распорядился, чтобы в его кабинет принесли чай и бутерброды, а когда все это было доставлено, удалился. И только после его ухода следователь Евдокимов начал разговор:

– Как вы уже слышали, возбуждено дело. Ничего другого мы и не ждали – смерть Гасилова носит криминальный характер. Подозреваемый пока один – это ваш муж. Улик против него выше крыши, я бы рад, конечно, чтобы это было не так. Но поймите…

– Почему мне нельзя находиться рядом с ним? – не дала ему договорить Вероника.

– Таковы правила. Ни родственников, ни посторонних, ни, упаси боже, журналистов. А вы еще привели господина психотерапевта.

– Это Виктор Викторович его пригласил.

– С ним поговорим об этом отдельно. Дело в том, что господин Светляков – личность насколько известная, настолько же и противоречивая, мягко говоря. Многие считают его чуть ли не Вангой в брюках. Но отрицательных отзывов не меньше, чем положительных. Просто это тщательным образом стараются скрыть. Многие вообще считают его шарлатаном. Циркачом, если хотите. Кстати, совсем недавно комиссия по лженауке, такая существует, если вам известно, так вот, эта комиссия обратила внимание на его деятельность. Были просмотрены видеодокументы, где запечатлены его сеансы. На заседании комиссии присутствовал известный артист-иллюзионист, который несколько десятилетий работает в цирке, так он прямо заявил, что уважаемый всеми экстрасенс – не только гипнотизер, но еще действует как талантливый чревовещатель, который сам задает вопросы и сам же на них отвечает, предварительно введя пациента в транс. А что отдельные больные якобы излечиваются, так этому есть объяснение. Некоторые, вполне возможно, не были психически больными, а находились в состоянии глубочайшего стресса, и внушение, которым Светляков несомненно владеет, действительно помогло им успокоиться. Некоторые так называемые «больные» были специально подготовлены для видеосъемок – их можно назвать участниками игры, которую придумал Светляков. Поверьте мне, он живет этим, и неплохо живет. Алексей Иванович – очень и очень обеспеченный человек.

– Он не просил с меня никаких денег.

– Значит, молодец – так, по-вашему?

– Он и в самом деле даже не заикался о гонораре.

Евдокимов усмехнулся.

– А теперь представьте, что благодаря уходу, благодаря лекарствам, заботам врачей ваш муж приходит в себя… Он головой ударился, ну и отключился – с кем не бывает? И вот Николай Николаевич приходит в сознание. Неужели вы не отблагодарите господина Светлякова материально, когда он вам скажет, что справился со своей миссией? Вы ведь очень и очень богатая женщина. Понимаете меня?

– Понимаю.

– Это хорошо. Вы вдумайтесь. Светляков наверняка приходит сюда не в первый раз. А где результаты? Так он будет приходить столько, сколько потребуется. Будет напрягаться, уставать, гореть на работе, и в один прекрасный момент…

– Но Виктор Викторович…

– Что – Виктор Викторович? Вы хотите сказать, что это он, уважаемый главный врач, его привел? А главврач не может полагаться на помощь аферистов? Так наш пышущий здоровьем главврач наверняка в доле! Вы дадите Алексею Ивановичу гонорар – тысяч двадцать-тридцать, а может, и пятьдесят тысяч евро… Для вас это гроши, здоровье мужа стоит дороже. Разделят ли они эту сумму пополам, или Виктор Викторович получит свои тридцать… тридцать процентов – неважно. Это все равно огромные деньги для любого нормального человека.

Следователь сделал глоток из чашки и вернул ее на стол.

– Но я не об этом. Я о деле хочу поговорить. Просто посмотрел историю взаимодействия Николая Николаевича с его бизнес-партнерами. И выяснилось, что очень и очень многие из них погибают. Вам это известно?

– Конечно. Но так совпало – никто ведь не знает, где и когда он…

– Вы мне еще скажите, что бизнес – суровая вещь, у бизнеса жестокие законы…

– Я не это имела в виду.

– Я вас услышал. Так вот, вы знакомы с Ракитиным не так давно и, вероятно, не осведомлены, как в его руках оказались такие активы. У него ведь были партнеры в Германии. Так вот они в один прекрасный… я не так выразился – в один неудачный для них день…

– Я была знакома и с Генрихом Крауфтом и с Вилли Ульраумом…

– Как?

Судя по всему, следователь не ожидал такого поворота.

– Я училась в университете, а в свободное время – в основном в летние месяцы – подрабатывала в одном агентстве, которое занималось переводами, обслуживала гидом-переводчиком группы туристов или частных клиентов. И однажды мне предложили сопровождать по городу некую даму из Германии. Это была Урсула Крафт. У нее был бизнес в Германии – как раз сухие смеси. Они уже тогда пришли в Россию в качестве экспортеров, и дела двинулись вполне хорошо. Ее муж со своим партнером прилетели в наш город по делам, и она с ними, чтобы осмотреть город, походить по музеям. Попросила в агентстве гида, хорошо владеющего немецким, желательно приятную и воспитанную девушку. Выбор пал на меня. Дело в том, что и Генриху, и Вилли переводчики вообще не требовались. Оба они из семей поволжских немцев, которых в начале Великой Отечественной переселили в Казахстан. Вилли, когда он проживал в СССР, звали Владимиром, Генриха – Геннадием. Они были знакомы с раннего детства. Правда, потом Геннадий со своей мамой перебрался в Петербург. Он даже поступил в университет, а Владимир прилетел сюда уже для сдачи вступительных экзаменов и поселился в квартире Гены и его мамы. Родители Владимира к тому времени перебрались в Фатерланд, а потом уж они переманили туда и мать Геннадия… Во время учебы они оба познакомились с моим мужем.

– Вы знаете обстоятельства их знакомства?

– Конечно. Оба они на первом курсе для занятий физической культурой записались в секцию бокса, где Коля, будучи таким же студентом, подрабатывал тренером.

– Так ваш муж боксер?

– Был мастером спорта. Там они в секции и сдружились. Потом, когда его друзья переехали в Германию, связь не оборвалась. Геннадий, ставший Генрихом, сдружился с Урсулой, которая была старше его на десять лет, и женился на ней. Ульраум же по протекции жены друга устроился работать в «Дрезденер-банк», где у нее были друзья, и он же помог новой компании получить первый кредит, который дал возможность развернуться российскому представительству. А потом уж пошло– поехало.

– До того ваш муж занимался бизнесом?

– Еще как! Еще студентом пригонял машины из Германии и перепродавал, но это была мелочовка. Потом в Германии и Чехии случилось большое наводнение. Под водой оказались тысячи машин, владельцы получили страховки и свои автомобили отправили на свалку. Но за место на свалке или же за утилизацию надо было платить. А тут появляется молодой русский, хорошо говорящий по-немецки, и предлагает эти машины купить. Была придумана какая-то хитрая и, вероятно, законная схема. Машины, как поврежденные или как запчасти, перегонялись в Литву, там восстанавливались, на них оформляли документы и гнали в Россию. А ведь большинство автомобилей особенно не пострадали. Поначалу в салонах немного попахивало тиной, но запах за три или четыре месяца выветривался, после чего автомобили продавались по цене немного ниже рыночной. Многие автосалоны в стране ими торговали.