Ребрендинг юродивой - Марина Алексеева

Роман прилагал невероятные усилия, чтобы разбудить Настину женскую сущность. И преуспел в этом немало. Она совершенно перестала его бояться и даже получала определенное удовольствие. Чувствуя внимание Романа, Настя изо всех сил старалась сделать так, чтобы ему было хорошо…

Никаких оргазмов Настя не разыгрывала, она и не знала, как это правильно сделать. Просто старалась быть ласковой и внимательной к Роману.

Постепенно они притерлись друг к другу. Привыкли проводить время вместе. И им было хорошо и уютно…

Настя наконец нашла мужчину-отца, который действительно любил ее и заботился о ней. А это немало. Это очень немало — знать, что нужна кому-то такая, какая есть. Какая есть непутевая — вот такая и нужна! Это дорогого стоит…

Свои чувства к Роману Настя четко объяснить затруднялась. Иногда скучала, иногда — нет. Спокойные были чувства, ровные. Наверное, их отношения можно было бы квалифицировать как нежную дружбу с удовлетворением сексуальных потребностей друг друга. Они, конечно, занимались любовью, но так, чисто по-дружески… По крайней мере, Настя видела это именно так…

Настя решила, что не будет больше думать о сплетнях, все равно изменить она ничего уже не сможет.

Она поцеловала Романа в щеку.

— Привет. Я соскучилась.

— Врешь. Но мне все равно приятно, — сказал Роман, отъезжая от школы.

Настя оглянулась и увидела, что охранник Серега продолжает смотреть им вслед.

Что за мужик…

— Куда поедем, котенок? — спросил Роман.

— Все равно. Куда ты хочешь?

— Насть, когда тебе будет не все равно? А?

— Извини, но… Мне правда все равно…

— Это и грустно…

— Я рада тебя видеть. Правда. Я имею в виду, что мне все равно, как мы проведем вечер. Главное, что мы вместе.

— Ладно, не парься. Поедем ко мне. Неохота никуда тащиться. Устал я сегодня. Строил, строил своих гавриков! Ничего с первого раза не понимают! Работать не хотят! Пока заставишь — сам свихнешься!

Роман руководил на стройке рабочими, приехавшими из ближнего зарубежья, и весьма преуспевал в этом сложном, на Настин взгляд, деле. По крайней мере, о работе отзывался с удовольствием и в деньгах явно не нуждался.

— Хорошо… Поедем к тебе, — согласилась Настя.

— Только в магазин заскочим. Есть хочу — жуть просто!

— Давай. Хочешь, я приготовлю индейку, как ты любишь?

— Индейку я не дождусь. Давай по-быстренькому что-нибудь сварганим. Чтобы раз — и готово!

— Давай, — улыбнулась Настя. — Можно отбивные пожарить или…

— Отбивные подойдут! — не дал договорить ей Роман.

…Ей нравилось готовить для Романа. Наверное, в женщинах заложен инстинкт — заботиться о ком-нибудь. Насте было не о ком. Разве только о Машке…

Настя очень хотела завести хотя бы котенка, но у Стасика была аллергия. Правда, непонятно на что, потому что явных признаков этой самой аллергии она еще ни разу не видела. Но, чуть что — Стасик возмущенно орал: «У меня аллергия, а ты цветы притащила!» А как Настя могла не притащить, если ей их дарили в школе целыми грузовиками на первое сентября и на другие праздники тоже… Или: «Не фига тут шерсть свою мотать, я сейчас задыхаться начну!» Настя покорно забирала свои клубки и шла в другую комнату… Так что о котенке вопрос можно было даже не поднимать. Вот если бы Настя жила одна… Но эти мечты были вообще из области фантастики… На свою зарплату она не то что квартиру, даже комнату в коммуналке снять не могла. Настя узнавала. Вернее, как раз на комнату и хватало… В обрез. На маленькую, страшную конуру, пропахшую перегаром и тлением, с ободранными обоями и снующими с таким деловым видом тараканами, как будто они и не тараканы вовсе, а бизнесмены самые настоящие… Конуру можно, конечно, отмыть и тараканов выжить — заставить эмигрировать к соседям, но ведь нужно еще на что-то питаться, и одеваться тоже нужно, и за квартиру платить… На это денег уже не хватало…

Правда, Роман настойчиво и неоднократно предлагал безвозмездную спонсорскую помощь:

— Насть, ты чего кочевряжишься? Я же знаю, сколько ты получаешь. Давай я тебе пособие буду платить ежемесячное? А?

— Ром, я не могу. Получится, что ты платишь за то, что спишь со мной…

— И что? Сплю с тобой! Подумаешь — эка невидаль! С любой бабой кто-то когда-то спал! Что в этом такого-то? Другой бы на твоем месте — за счастье было! Это нормально, когда мужик бабу содержит!

— Другой — да. Мне — нет, — упорно твердила Настя.

Это был единственный вопрос, в котором она твердо отстаивала свою позицию и не шла на поводу у Романа.

Тогда Роман начал искать обходные пути — дарил полезные и всегда очень нужные Насте подарки. Причем, несмотря на свою прямолинейность и полное отсутствие дипломатии, делал это виртуозно тактично — так, что отказаться Настя не могла. Например, он купил ей офигенно красивую и дорогую — по Настиным понятиям о ценности вещей — шубу, сшитую из маленьких кусочков лисьего меха, воспользовавшись тем, что она замерзла в своем пальтишке, когда они возвращались из кино морозным зимним вечером. Он сказал, что не уснет вечером и будет мучиться совестью, что его девушка околеет на морозе и заболеет. Сказал, что он — мужик, а не фуфло, и его женщина не должна мерзнуть. Настя блеяла, что в следующий раз пододенет теплую кофту и не замерзнет больше никогда в его присутствии, но Роман был тверд, как скала, и шубу все-таки купил…

Вернувшись домой, Настя сидела с этой шубой на диване и гладила ее до трех часов ночи — оторваться не могла… А потом еще долго стеснялась и боялась носить. Ей казалось, что все вокруг будут обращать на нее внимание и показывать пальцем…

Настя пришла на следующую их встречу опять в пальто. Так и не решилась надеть новую шубу. Как же Роман орал тогда… Вспомнить страшно… Пришлось заехать домой и переодеться в срочном порядке…

…Переворачивая отбивные, Настя думала, что какие-то странные у них с Романом отношения все-таки. Они встречались уже несколько лет. И за эти несколько лет ничего не менялось. То есть совсем ничего. Отношения между мужчиной и женщиной, как думала Настя, должны либо разорваться, когда партнеры надоедают друг другу, либо развиваться в сторону брака, детей и прочего… Их роман словно замер во времени. Отношения были ровными, они практически не ссорились, но и прогресса никакого не наблюдалось…

Не то чтобы Настя хотела выйти за Романа замуж — нет, наверное, не хотела. Правда, если бы он предложил со свойственной ему энергией и энтузиазмом… Возможно, Настя и согласилась бы… Наверное, гораздо лучше жить с Романом в его квартире, где больше никого нет, чем с кагалом родственников, ощущая себя постоянной помехой — не пришей кобыле хвост.

Это был бы брак по расчету, подумала Настя. Ну и что? Вот Владимира она вроде бы любила, по крайней мере ей так казалось. И что? Чем такая любовь закончилась? А Ромку, наоборот, не любила никогда. И вот уже несколько лет они вместе. И ничего плохого Настя от него не видела. Наверное, браки по расчету считаются более крепкими, потому что у партнеров трезвые, спокойные, а не набитые любовными иллюзиями головы. И разочаровываться им не в чем и не в ком. Партнер уже давно изучен, а все его недостатки были известны еще до свадьбы. А если брак совершается по великой, неземной любви, то одурманенные друг другом жених и невеста ходят словно с завязанными глазами и просто не могут увидеть отрицательные качества друг друга, даже если и захотят их увидеть.