Бои на Дону и Волге. Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942-1943 - Клеменс Подевильс

Теперь в кухне еще меньше места, и примыкающие маленькие комнатки заполнены людьми и вещами еще в большей степени. Жильцы устраивались для ночлега на деревянной терраске или в дощатом сарае, где до сих пор только дедушка ночевал на стопке старых одеял и одежды. На кухне поселились беженцы. Пианистка, хорошо сложенная блондинка, свой человек и в этой бедной обстановке, она занимается рукоделием и домашним хозяйством и ходит босиком, как все деревенские жители. Ведь все крестьяне в этой бескрайней стране дышат силой и связаны своими корнями с землей.

Сегодня вечером долго сидел с Таней на скамейке перед домом. Из тумана на востоке поднималась красно-бурая луна. Она исполнила мелодию La lune rousse. Как же слово может стирать все различия в происхождении и судьбе и творить гармонию! Когда мы расставались, я поцеловал ей руку. На ее губах угадывалась необычная улыбка – удивление, ирония? Происходило очищение, и мелодия La lune rousse превращалась в золото полной луны, которая высоко стоит на небосводе. Потом Таня быстро ушла в кухню к матери и смуглой дочурке, которая уже давно спала.

Последний вечер в городке Ровеньки. Мы уже сложили вещи.

Последнее письмо из дома

«…Сегодня на моей новой пасеке началось роение пчел. Ты знаешь того пчеловода, который собирался приехать из Каринтии[26] для улучшения породы пчел. Пчелы из Каринтии меньше и усерднее наших местных, их легко распознать по светло– желтым кольцам на брюшке. Шесть дней назад произошла начальная стадия роения пчелиной семьи. Старая матка в сопровождении части своей семьи освобождает место для молодой, только что вылупившейся матки. Перелет роя никогда не осуществляется на дальнее расстояние, старая матка больше загружена своим основным делом. Наблюдатели – рабочие пчелы из ее семьи – подлетают к ближайшему фруктовому саду, затем здесь оказывается и весь рой, и он висит, как кисть винограда, на одной из веток. А молодая, жаждущая деятельности матка берет бразды правления в оставшейся пчелиной семье в свои руки.

Я обедал, когда мне сообщили, что у пчел из Каринтии снова наступил период роения. Я срочно встал, надел сетку пасечника на голову и выбежал в сад. Солнце ярко светило и припекало, подходящая погода для роения! Уже издалека я увидел, как старый Михель и садовница срочно опрыскивали водой улей. У них была большая лейка с водой. Но вода вытекала плохо, слабой струей. Скучивался огромный, все более темнеющий, гудящий пчелиный рой. Он уже поднялся ввысь и, сосредоточившись, был готов помчаться навстречу своей неизвестной цели. Я быстро набрал полную лейку, подбежал к двум садовым работникам, и в тот момент, когда рой должен был подняться вверх, чтобы наконец исчезнуть из вида, мне удалось вместе с остальными обрушить на пчелиный рой сильную струю, которая полилась в виде тысяч сверкающих капель. И пчелы дали ввести себя в заблуждение, странники! Капли дождя были для них губительными, несмотря на сияющие лучи солнца, и в связи с тем, что рукотворный дождь снова и снова смачивал крылышки пчел, они предпочли прервать полет и осесть на ветке ближайшей груши. Мы вздохнули, престарелый Михель вытер пот со лба. Я облокотился о стену, ты знаешь, там, где стоит айва, и взглянул на сад. Уже третье лето, как ты не видишь сады в цвету, не ощущаешь пышности их запахов и красок, их утренней, покрытой росой свежести, их последнего вечернего блеска! Именно в это лето, которое так долго и неизменно растягивало череду этих голубых дней, меня больно задевало то, что ты далеко. Ты, вероятно, забыл, как желтая стена нашего замка, у основания которой располагаются волнами пламенные циннии, поднимается, сияя, к темно– голубому небу и как кипарисы на той стороне церковной стены оставляют после себя в полдень свои черные тени?

Не вызывая твоей тоски, мне хочется воскресить у тебя в памяти эту картину, потому что ты должен хранить ее в сердце и придерживаться этого, если у тебя захватывает дух от просторов Российского государства. Однако я отклонился от темы. Жужжащий пчелиный рой поднялся высоко на грушу, и мы снова стараемся задержать его. Не так легко добиться того, чтобы пчелиный рой оказался в заготовленных заранее сотах. Распознать пчелиную матку среди рабочих пчел нелегко, они обладают несколько более длинным и острым брюшком. Пчелы кружат над шеей и спиной, жужжание раздается угрожающе близко. Я не мог бы улыбаться без волнения, как Вергилий, «от звука жужжащих пчел». Меня бросало в какой-то степени в жар, и мне было боязно, и я мечтал о прохладной, затемненной столовой комнате и остывшем обеде. Наконец, после трех часов хлопотливой работы, рой был собран, и мы смогли поставить на нашей пасеке новый улей…»

«Что соединяет меня с тобой больше, чем память о цветущих садах, так это процесс роения пчел. Только в их отношении я проявляю меньше мужества, чем ты. Мне не хочется протягивать руку к этим темным, живым кистям пчел, которые висят на деревьях или под крышами домов. Мне уже трудно решиться на то, чтобы, не втягивая голову в плечи, «войти в здание армейского штаба с прямой солдатской выправкой». Именно над низкой входной дверью поселился пчелиный рой. Но есть и положительный момент. Вчера в нашем расположении производилась откачка меда из сот, а сегодня хозяин наполнил доверху наши солдатские котелки свежим медом золотисто-коричневого цвета.

К этому дому бабушка относится как к родному очагу, ухаживает за ним по-царски, не по-нищенски! Потолочные балки отшлифованы, они блестят, словно потолки эпохи Ренессанса. Сразу чувствуется несоответствие между зажиточными крестьянскими дворами, располагающимися вдоль дороги в низине ручья, и ничтожными крестьянскими наделами отдельных членов колхозов. Переводчик, местный русский, разрешил нашу загадку. Теперь мы дошли до территории донских казаков, когда-то состоятельных земледельцев, наделенных скотиной и лошадьми (не просто так, а «за службу царю и Отечеству» – в случае войны и мобилизации казак отправлялся воевать, имея все свое. Боеспособность казачьих частей общеизвестна, как и слово cossack, вошедшее во все европейские языки. – Ред.). Он опрашивает своих соотечественников, и выясняется, что отец нынешнего владельца имел много упряжек волов и лошадей и владел пахотной землей площадью 50 гектаров.

По пути мы проезжали мимо сада, в котором женщины и девушки собирали вишню. Мы остановились. Они немедленно подозвали нас жестами. Мы расположились в тени на холодной траве и по стремянке подали женщинам один пустой солдатский котелок, другой был доверху полон меда. Женщины моментально наполнили котелок вишней и были очень обрадованы коробком спичек, который получили взамен. Когда мы обменивались словами и шутками с красавицами, которые находились над нами на деревьях, по улице шли трое военнопленных, шаркая ногами от усталости, их также привлекла надежда на получение вишен. Едва заметив Флайсснера и меня, они высказали массу слов. Кроме того, они сделали руками движение, обозначавшее опрометчивость своей вооруженной борьбы. «Сталин капут!» К этому высказыванию, которое можно часто слышать, следует относиться как к тому, чем оно является на самом деле: это выражение усталости, разочарования и стремление добиться расположения у хозяев положения. Кроме того, многие из тех, кто сдался в плен, живут по эту сторону фронта и надеются на то, что вскоре они будут освобождены и окажутся в своей деревне.