65 метров - Елена Ахметова

Сила требовалась нежная, чтобы продолжить прочесывать станцию и окрестности в поисках Миты и при этом не поставить все вверх дном, но на худой конец сгодилась и мужская. Мы с Ростиславом переглянулись с взаимным удовлетворением, как два заядлых злодея, ловящих кайф от порчи чужого отдыха, и разбежались по разным концам станции. Творить зло.

А Ростислав ещё и увлёкся — и едва не опоздал на стартовую площадку, куда уже выкатили арендованный шаттл «Фалкона». К тому моменту, когда в проёме открытого люка появился гороподобный силуэт в обтягивающем комбинезоне, я успела занервничать и, соответственно, начать действовать на нервы техникам, которые крепили бочки с пресной водой и никак не могли спастись бегством, хотя явно очень хотели.

— Вы долго, — с облегчением улыбнулась я.

Ростислав виновато кивнул.

— Кэпу что-то никак не становится лучше, — сообщил он тоном курочки-наседки, у которой разбежались цыплята. — Таблетками от похмелья его вырвало. Таблетками от рвоты — тоже.

Я поняла, что рискую выслушать полный список всего, что успело побывать в желудке у Соколова, но не смогло задержаться, и поспешно напомнила:

— На «Новой Кубани» сейчас находится врач, которого необходимо доставить сюда. Думаю, она не откажется взглянуть на капитана Соколова. Или, если все совсем плохо, я попрошу диспетчера вызвать скорую помощь, но…

— Но до ближайшей станции скорой помощи немногим ближе, чем до «Новой Кубани», — понятливо хмыкнул Ростислав. — Хорошо, летим скорее, а то состояние кэпа начинает меня напрягать.

«Скорее» не получилось: «окошко» для старта шаттла и так нашли чудом, и сдвинуть его не смогли бы даже во имя здоровья молодого капитана. Зато всю дорогу до «Новой Кубани» Ростислав топил так, что я наконец поняла, почему он так и не получил лицензию пилота. Кто б его допустил!

На «Новой Кубани» царила привычная суматоха, но ради бочек с пресной водой быстро нашелся и свободный погрузчик, и оператор для него. Я помахала рукой Темеру, который лично выглянул в ангар, чтобы проконтролировать отгрузку, и решительно свернула к жилым ячейкам, как только смогла стоять на ногах после перегрузки.

Врач, и без того продежурившая почти сутки у койки Лусине, эту спешку не одобрила категорически. К тому же торопиться было бессмысленно.

— Медикаментозный сон, — развела руками врач, когда я застыла в дверях жилого отсека, не в силах поверить, что вот этот беспомощный кулек из бинтов, распорок и каких-то шумящих трубок — моя яркая и смешливая Лусине. — Я вызвала бригаду для наблюдения, они должны были прибыть одновременно с вами, чтобы я могла улететь на Землю со спокойной совестью.

Я потерянно кивнула, не сразу осознав смысл ее слов. Врач еще что-то говорила про поддерживающие системы, необходимость сохранения неподвижности и сопутствующие проблемы, которые вообще не возникли бы в нормальном стационаре, а на обычной койке жилого блока с пониженной гравитацией встали в полный рост. Меня хватило ровно на то, чтобы включить диктофон в надежде, что постепенно я сумею включить голову в работу и наконец-то пойму, что от меня требуется. Пока что я была в состоянии услышать только основные моменты: Лусине в стабильно тяжелом состоянии и должна оставаться под постоянным наблюдением, транспортировать ее нельзя ни в коем случае, а медицинские бригады должны сменяться не реже одного раза в неделю.

Кажется, что-то такое отразилось у меня на лице, потому что врач с профессиональной бесцеремонностью схватила мое запястье и требовательно заглянула в глаза. Только это и заставило меня хоть как-то встряхнуться.

Ее помощь была нужна Лусине и Соколову. Не мне.

— Я в порядке, — твердо сказала я и отняла руку, чтобы поставить запись на паузу. — Шаттл ждет вас во втором ангаре.

Врач недоверчиво приподняла бровь, но спорить не стала. Только упрямо держалась рядом, пока я в беспомощном трансе стояла у койки, где незнакомые машины каким-то техническим чудом поддерживали жизнь в моей лучшей подруге, и все никак не решалась коснуться.

И даже не сказала ничего, когда я вышла из жилого отсека, так и не тронув даже кончики пальцев Лусине.

— Все будет хорошо, — пророкотало у меня над головой, и на плечо опустилась тяжелая ладонь.

Я подскочила на месте от неожиданности. На станции Ростислав ходил за мной неслышной тенью, напоминая не то профессионального телохранителя, не то интроверта на чужой вечеринке, где ему знаком всего один человек, и порой я напрочь забывала, что прилетела не одна.

— В последнее время я подозрительно часто слышу эту фразу, — проворчала я, — и она вызывает у меня все меньше положительных эмоций.

Ростислав хохотнул и потрепал меня по плечу. Под его прикосновением меня замотало, как тряпку в проруби, но он, кажется, не заметил.

— Я тут видел что-то вроде столовой, — сказал он таким заговорщически тоном, как будто для меня могло быть сюрпризом существование заведений общепита на моей собственной агростанции. Но, стоило мне снисходительно усмехнуться и заготовить пару рекомендаций в вопросах местной кухни (где еще можно добыть по-настоящему свежие овощи?), как Ростислав исхитрился-таки устроить мне сюрприз.

Он обаятельно улыбнулся и спросил:

— Пообедаете со мной?

А мне-то, наивной, казалось, что все точки над i я расставила ещё в первый день знакомства, когда отказалась подрабатывать девочкой-декорацией на пляже.

— Нет, извините, я должна зайти в первый ангар и проверить, как идёт ремонт «Королевны», — твердо произнесла я.

— Что, чудодейственные мотивационные пинки никто, кроме вас, раздать не может? — скептически хмыкнул Ростислав и убрал руку с моего плеча.

Я выпрямилась, только сейчас осознав, что под его дружеским жестом меня ещё и перекосило. Такую бы силищу да на благое дело!..

— Никто не раздает их с таким вкусом и стилем, — высокомерно отозвалась я и картинно подвигала бровями вверх-вниз. — Я попрошу выделить вам сопровождающего до столовой.

Ростислав перехватил меня за запястье, не позволив закончить сообщение для Темера, и тут же снова выпустил.

— Я схожу с вами, если не возражаете, — не очень уверенно произнес он и тут же бесшабашно улыбнулся. — Понаблюдаю за работой мастера, глядишь, смогу перенять пару приемов, чтобы эффективнее пинать свою команду.

Я проглотила неприличное замечание про то, кто там и что конкретно пинает на «Фалконе» второй день подряд, и собралась было найти благовидный предлог, чтобы отослать-таки навязчивого спутника куда подальше, но поймала его взгляд и промолчала.

Кажется, он набивался в компаньоны вовсе не потому, что рассчитывал получить какую-то выгоду или хотя бы завтрак в постель. Ему банально нужно было что-то, чем можно занять голову, чтобы не сходить с ума от беспокойства за молодого капитана. Сделать-то он отсюда ничего не мог… и, похоже, считал, что мне и самой не помешало бы вправить мозги.