65 метров - Елена Ахметова

Как назло, я вовсе не была уверена, что предпринятых мер предосторожности будет достаточно, чтобы сберечь мою репутацию двинутой на деле нелюдимой буки. А Ростислав, кажется, вообще не понял, что это такое было, и только профессиональная вежливость заставила его воздержаться от замечания, что я могла просто отказаться с ним обедать.

Ответная вежливость вынудила меня не сообщать, что голодать весь день я точно не подписывалась. А возмущенный желудок открыто намекал, что стоило бы.

В результате из капсулы я выползла в крайне сумрачном расположении духа — и тут же обнаружила, что доки кишат полицейскими, словно на станции решили провести масштабную облаву.

Причем, кажется, на меня.

— Госпожа Гильмутдинова? — с сильным акцентом окликнул незнакомый мужчина в черной футболке и джинсах, явно измученный влажностью и дневной жарой. До сих пор такой красной физиономией мог похвастаться разве что Соколов, когда ему приспичило проораться на Лусине, и я окончательно перестала что-либо понимать.

Формально станция находилась под российской юрисдикцией, и в первую очередь делом об исчезновении должны были заниматься русские же полицейские. Разумеется, они передали бы сведения о Мите индийскому посольству, и уж тогда в расследование вмешалась бы ее родная страна. В общем-то, я бы не удивилась, обнаружив на «Морской ступени» индийского следователя бок о бок с российским.

Но акцент был не тот.

— Зарина, — коротко кивнула я ему и вопросительно приподняла брови.

Представиться в ответ незнакомец не успел. Восстановительная капсула Ростислава поднатужилась и тоже завершила программу — буквально на пару минут позже моей, — и специалист по связям с общественностью пробкой вылетел из медицинского блока. Связываться, значит, с общественностью.

— Матти? — гулко удивился Ростислав и, мимоходом оттеснив меня в сторону, протянул незнакомцу руку. — Какими судьбами?

Вопреки ожиданиям, собеседник не шарахнулся и охотно пожал протянутую руку, а вот побледнел чуть позже. Когда услышал второй вопрос.

— Ростислав, мне жаль, что обстоятельства встречи не очень…

Я помассировала виски кончиками пальцев. Мне обстоятельства встречи тоже не нравились, но тут, к счастью, в доках наконец-то объявился Дирк и по-медвежьи бесцеремонно распихал и техников, и зевак, и даже собственно полицейских, чтобы пробраться ко мне. Кажется, он и Ростислава умудрился подвинуть, что уже само по себе тянуло на достижение, но в тот момент меня это волновало мало.

— Добрый вечер, — произнес он таким тоном, что у меня не осталось ни единого сомнения, что вечер сегодня какой угодно, но не добрый.

Тем не менее, начал временный помощник с хороших новостей, и все присутствующие вынужденно уяснили, что «Фалкон» загружен и отогнан в ячейку для ожидания, все жалобы от постояльцев гостиницы разобраны, а дело об исчезновении Миты передано в соответствующие службы. Где-то на этом этапе Матти встряхнулся, стер пот со лба и кивнул Дирку, как старому знакомцу, а помощник в ответ досадливо поморщился и повернулся ко мне:

— К сожалению, есть и плохая новость, — мрачно сообщил он, как будто я хоть на секунду в этом сомневалась. — Мне пришлось вызвать скорую помощь для капитана «Фалкона», поскольку его состояние начало вызывать опасения. Прибывший врач зафиксировал тяжелое отравление… не только алкогольное.

— «Не только»? — повторила я.

Дирк застыл соляным столпом. Ростислав обреченно провел рукой по лицу и повернулся к Матти.

— Максим Соколов был отравлен довольно редким ядом растительного происхождения, — сухо отчитался он и снова провел ладонью по лбу, стирая выступившие капельки. К счастью, руку для приветствия после этого он протягивать не стал. — Старший следователь Матти Виртанен. У меня есть основания полагать, что отравили его непосредственно на «Морской ступени» не позднее прошлого вечера. Вы не могли бы уделить мне время?

Я проглотила сухой комок в горле.

— Разумеется. Но…

— Следователь по делу Миты тоже просил о приватном разговоре, — подтвердил мои опасения Дирк.

— Это будет длинная ночь, — пробормотала я себе под нос, заметив, как навострил уши старший следователь. — Хорошо. Дирк, проследите, пожалуйста, чтобы капитану Соколову оказали необходимую помощь, и все действия врачей были запротоколированы в присутствии свидетелей. Ростислав, думаю, вам тоже имеет смысл присутствовать при разговоре? — я покосилась на Матти, и он согласно кивнул. — Хорошо… следуйте за мной.

Личный кабинет на морской станции — непозволительная роскошь. Собственно, я не стала заморачиваться уже потому, что в наш с Лусине блок так или иначе заглядывали все, кому не лень. Какая еще приватность, когда ни у кого нет собственной комнаты, зато у каждого миллиард вопросов либо к владелице станции, либо к ее помощнице?

А теперь вот я вела двоих посторонних мужчин к себе в комнату и мрачно размышляла о том, что обед на «Новой Кубани», в общем-то, был еще ничего.

С одним мне повезло: в расчете на визитёров в пищеблок втиснули три стула, так что никому не пришлось сидеть на подоконнике или орать свои вопросы из спальни, а ещё я могла под предлогом вежливости предложить гостям чая и вдоволь нахлебаться сама, даже если они откажутся.

Но дураков отказываться от халявного питья не нашлось, невзирая на то, что Матти формально был при исполнении, и в технической кладовке недовольно заурчал портативный опреснитель, пополняя истраченный запас, а я щёлкнула выключателем чайника и без особого энтузиазма присела за стол.

Следователь воспринял это как сигнал к действию и нацелил на меня камеру служебного планшета.

— Представьтесь, пожалуйста. Это для протокола.

А ещё — чтобы у детектора лжи была база для сравнения. Я хмыкнула и послушно назвалась, заодно спроецировав прямо на стол собственный паспорт: это наверняка шло следующим пунктом.

Ростислав, не удержавшись, покосился на проекцию и с любопытством приподнял брови, но промолчал, не мешая собирать данные. К тому же его явно гораздо больше интересовали версии следствия, что же случилось с капитаном Соколовым, и медицинский прогноз.

Меня, признаться, это тоже весьма занимало, и чисто формальные вопросы Матти, призванные скорее настроить на рабочий лад, нежели что-то прояснить, вызывали лёгкое раздражение: хотелось проскочить их и поскорее перейти к делу. А это ведь ещё и не единственный следователь, который должен был со мной побеседовать!

Увы, Матти Виртанен не желал облегчить мне задачу.

— Вы можете назвать время прибытия «Фалкона»?

— Нет, — честно ответила я и поднялась, чтобы заварить чай. — Если вам нужно знать точно, я могу запросить данные у диспетчера. Или, собственно, вам наверняка ответит Ростислав.

— Не отвечу, — сразу же отперся специалист по связям с общественностью. — Я тогда как раз проводил воспитательную беседу с коком и несколько увлёкся с апперкотом, так что…