История России. В 2 частях. Часть 1. XVIII - начало XX века - Александр Степанищев

Управление государством было настолько запутано, что сам царь не мог получить хотя бы близкую к достоверности нужную справку по тому или иному интересовавшему его вопросу. В то же время государственный аппарат несоразмерно пользе все увеличивался и обходился казне слишком дорого.

В России армия как надежная военная составляющая государства фактически отсутствовала. Она состояла из дворянского ополчения и стрельцов, вооружение было чуть ли не с древних времен, военное обучение крайне примитивно, своих образованных командиров практически не было.

Россия сильно отставала от западного мира и в духовной сфере. (Внимание, читатель! Просьба не путать научное определение понятия «духовный» с церковным, связанным только с религией. Духовность – это внутренний, нравственный мир, интеллектуальная природа, сущность человека.) Даже в правительстве имелись «не студерованные люди», а то и вовсе неграмотные. Многие бояре, соответственно и их дети, пуще смерти боялись «книжности». Школ почти не было. Домашнее образование популярностью не пользовалось, да и было весьма редким. О библиотеках даже не помышляли.

Петровские реформы вызваны необходимостью «смыть пятна варварства с русского народа». Ведь в России все еще разрешено было убивать младенцев, родившихся с физическими недостатками.

Для проведения реформ Петру нужны были деловые, преданные, готовые на большие дела люди – соратники, единомышленники. Петр ощущал недостаток таких людей в боярской и дворянской среде. Поэтому он приближал к себе умных и преданных делу лиц даже «из самого подлого рода», т. е. незнатного происхождения.

«Птенцами гнезда Петрова» А. Пушкин назвал ближайших сподвижников – помощников государя во всех его делах.

Историк В.О. Ключевский дал не столь оптимистичную оценку петровским «птенцам». Он характеризовал А.Д. Меншикова как «человека темного происхождения; невежественного, едва умевшего подписать свое имя и фамилию, но шустрого и сметливого»; Ф.Я. Лефорта – как «авантюриста из Женевы, пустившегося за тридевять земель искать счастья и попавшего в Москву, невежественного немного менее Меншикова, но человека бывалого, веселого, вечно жизнерадостного, преданного друга»; П. Гордона – «наемную саблю, служившую в семи ордах, по выражению нашей былины», и др. Эти критические стрелы против друзей и сподвижников Петра были выпущены в последней четверти XIX в. историком, не очень уважавшим Петра. Сам Петр видел своих новых друзей иными: энергичными, жизнерадостными, находчивыми, сообразительными, способными понять и реализовать его идеи.

Среди них особо выделялись:

• Меншиков, сын придворного конюха, торговавший в детстве пирожками, ставший «полудержавным властелином» – вторым лицом после Петра;

• будущий генерал-прокурор Ягужинский – сын музыканта, в детстве пасший свиней;

• канцлер Шафиров – из крещенных евреев, сын пленного, продавец в лавке;

• петербургский генерал-полицмейстер Девьер – юнга португальского корабля;

• обер-фискал Нестеров – из крестьян;

• кабинет-секретарь Макаров – из посадских людей и многие другие.

Меншиков стал самым близким другом царя, проявил себя как полководец и толковый государственный муж (ведал Военной коллегией, был первым губернатором новой столицы – Санкт-Петербурга и т.д.). Но за казнокрадство и взяточничество не раз бывал бит Петром. Возмущенный пороками своего любимца, Петр писал: «Меншиков в беззаконии зачат, во грехах родила мать его и в плутовстве скончает живот свой». Так оно и случилось, но только уже после смерти Петра. (См. об этом в следующей главе.)

Точной даты начала петровских реформ нет, поскольку не было документа, который бы назывался, скажем, «Проект реформ», так же как не было ни плана, ни сроков завершения каких-либо преобразований. Главное – у Петра появилась и созрела идея – обновить страну с целью улучшения ее состояния. Но поскольку уровень сознания у граждан находился на очень низком уровне, ведь почти стопроцентная была необразованность, Петр видел единственный путь преобразований – через насилие. «Сами знаете, – писал Петр президенту камер-коллегии Д. Голицыну, – хотя часто добро и надобно, а новое дело, то наши люди без принуждения не сделают». И эта идея вылилась в бурный поток законотворчества Петра.

В наследство от отца Петру досталась огромная страна с населением более 13 млн человек, из которых горожане составляли только 3%. На каждую квадратную версту приходилось в среднем 4 человека, а за Уралом – за месяц пути живую душу не встретишь. По национальному составу большинство составляли русские – 70%, украинцы – около 13%, белорусы – 2,5%.

В России на начало XVIII в. выделялись два основных сословия – дворянство и крестьянство. К ним можно добавить и набиравшее силу купечество. Но эти основные категории населения не являлись сословиями в истинном смысле этого понятия, поскольку их права не были юридически основательно закреплены, не было и сословных организаций, сословного представительства.

Дворянство. Главную цель сословного переустройства в России Петр видел в определении «своего места» каждой группе людей государства, при этом ведущее положение должна занимать его опора – дворянство. А с ним была сущая беда: грамотных – по пальцам пересчитать, общая культура – ниже низкой, многие не зутруждали себя ни умственным, ни физическим трудом. Безделью и отсталости значительной части дворян способствовали нерушимые вековые традиции – ничего в этой жизни не менять: «Наши деды так жили, и мы проживем». И вот эту прочно сцементированную замшелую старину Петр вознамерился вспахать острым плугом реформ. От дворянства он хотел одного: каждый из них должен считать «государеву службу» почетным правом, умело править страной на поставленном месте, со знанием военного дела командовать войсками.