Лунные Всадницы - Тереза Томлинсон

— Ты споешь их сегодня для нас, — твердо объявила Атиша.

Весь день Лунные Всадницы скакали на запад, нигде не задерживаясь и по-прежнему наверстывая упущенное время. Мирина думала только о новой последовательности движений, что показала ей Атиша. Сейчас девушку не заботило, в каком направлении они едут — лишь бы запомнить то, чему ее научили, и не разразиться позорными слезами, как вчера.

У места Высоких Утесов Лунных Всадниц ждал радушный прием: в честь них устроили настоящий пир. Хотя и одежда, и язык здешнего племени Мирине казались чужими и непривычными, задумываться об этом времени не было. Девушка снова и снова повторяла движения нового танца.

— Да пляши, как пляшется, — смеялась Пентесилея. — Хватит бояться, пусть танец льется сам собою!

— Как танец может литься сам собою, если я даже не помню, что дальше делать?

Лунные Всадницы уселись за трапезу, но Мирине кусок в горло не шел. Атиша глянула в ее сторону, улыбнулась. Отставила свою чашу, хлопнула в ладоши, взяла барабан.

— Пляска начнется прямо сейчас, — воскликнула она. — Взгляните все: вот наша новая Лунная танцовщица Мирина, и это — первый ее выход. Иди сюда, Мирина, порадуй наших друзей, пока длится пир.

Осознав, что Атиша зовет именно ее, а никого-то другого, Мирина разом похолодела. Но Пентесилея с силой вытолкнула ее вперед, и девушка оказалась в окружении незнакомых лиц.

Атиша принялась мерно отбивать ритм. Первые движения Мирина проворонила, зато сумела подстроиться под следующие.

— Да! — крикнула Атиша.

Кентаврея, девушка постарше — высокая, с глазами как васильки, — принялась хлопать в такт музыке, ободряя танцовщицу, все остальные последовали ее примеру. Мирина двигалась все увереннее; сбившись, она широко улыбнулась Атише и продолжила танцевать, как будто так и надо.

— Да… да! — кивала Ведунья.

И вот — финал; плясунья закружилась, словно подхваченная стремительным вихрем, — и танец оборвался, потонул в горячих аплодисментах и одобрительных гортанных возгласах.

Сердце Мирины неистово колотилось в груди, лицо сияло.

— Это было самое трудное испытание, дальше пойдет легче, — заверила Ведунья. — А теперь поешь-ка! Может, и ты споешь прямо сейчас, чем изводиться-то попусту? — спросила Атиша у Кассандры.

Кассандра покачала головой.

— Я вообще не ем, — промолвила она. Судя по ее тонким, как прутики, рукам, так оно и было.

Атиша покачала головой.

— Ты теперь — Лунная дева, — укоризненно проговорила она. — Мы скачем весь день и пляшем всю ночь, а для этого нужно питаться хорошо и досыта. Твоя жизнь изменилась по твоему же собственному выбору, так ешь же теперь!

Кассандра озадаченно уставилась на Ведунью. Резкость отповеди отчасти смягчилась, когда все девушки наперебой принялись угощать Кассандру всякими вкусностями, причмокивая языком.

— Вот, попробуй-ка, — предложила Кентаврея. — Макрель, зажаренная в меду с кунжутным семенем, — просто пальчики оближешь! — И, конечно же, Кассандра не смогла отказаться от такого лакомства.

А чуть позже Атиша призвала царевну спеть для собравшихся. Девушка робко вступила в круг, голос ее поначалу срывался, но скоро набрал силу, и, наконец, слова полились с ее уст словно по волшебству. То была песнь древней магии — магии земли и вечно меняющейся луны, воды и снега и жалящего града, и радостного возвращения весны.

Глубокий, грудной голос радовал слух. Откликом на песню стали не восторженные гиканья, но приглушенный одобрительный шепот. В завершение вечера перед притихшими, усталыми зрителями плясуньи исполнили медленный, умиротворяющий танец луны.

На следующее утро Лунные Всадницы вновь поднялись до восхода, но Атиша позволила жрицам немного отдохнуть до того, как они свернули шатры, дабы те набрались сил для священных «рыбьих» танцев, что предстояло исполнять вечером. К полудню множество рыбацких лодок уже качались на волнах у берега, готовые плыть через пролив. Каждая Лунная танцовщица завела свою лошадь на борт и осталась с ней, ибо норовистым кобылицам необходимо было слышать успокаивающий родной голос своей хозяйки.

Когда все лодки благополучно переправились на западный берег морского пролива, женщинам и лошадям помогли сойти на берег, и плясуньи заняли свои места для совершения обрядов в честь моря.

— Благословите наши воды! — восклицали рыбаки.

— Нам бы побольше косяков макрели с Босфора!

— И серебристых сардин, искрящихся в ночных волнах!

Под ритмичный барабанный бой половина танцовщиц исполняла роль колышущихся водорослей, плавно покачивая воздетыми руками вправо-влево, а остальные превратились в рыб: они «плавали» туда-сюда, причудливым образом шевеля ладонями, точно плавниками. Когда первый проход танца завершился, жрицы поменялись местами и еще раз радостно проделали то же самое, под аплодисменты и приветственные крики. В ту ночь Мирина спала как убитая, уже не печалясь и не вспоминая о доме.

На следующее утро Лунные Всадницы поскакали дальше через Фракию.

В ту ночь празднеств не намечалось. Жрицы разбили лагерь у холодной прозрачной реки, на пустынной поросшей травою равнине.

— Спокойной ночи, — промолвила Атиша, глядя, как Мирина с Кассандрой на негнущихся ногах ковыляют к шатру Пентесилеи. — Вами обеими я очень довольна: завтра утром я открою вам нашу величайшую тайну.

— Зеркала, — выдохнула Мирина. — Наконец-то.

В ту ночь они, как и всегда, лежали рядышком, сонно перешептываясь.

— Завтра нам откроют что-то чудесное, — настаивала Мирина. — Магию наших зеркал!

— Ага, — отозвалась Кассандра.

— Тебя это разве не удивляет?

— Нет, — сонно откликнулась царевна.

Как только завершился обряд приветствия солнца и лошади и танцовщицы насытились, Атиша подозвала к себе двух девушек.

— Доставай свое зеркальце, Мирина, — приказала она. — А ты, Кассандра, будешь пользоваться моим, пока не представится случай заказать такое же для тебя.

— Но у меня есть свое зеркало, — возразила Кассандра. — Не могла же я оставить его в Трое! — Девушка пошарила под туникой и извлекла мешочек, заметно меньше того, что висел на поясе у Мирины. Она развязала шнуровку и вытащила грубой работы зеркальце из блестящего, черного, отполированного камня.

Мирина испытала легкое разочарование: она-то ждала, что из мешочка появится некое изукрашенное дорогими камнями сокровище! Зато Атиша задохнулась от восторга.

— Обсидиан, — прошептала она. — Волшебный камень с огненной горы. Где ты его раздобыла?

Кассандра погладила глянцевую поверхность зеркала.

— Камень у меня вот уже много лет, — промолвила она. — Однажды, еще совсем маленькой, я взяла и сбежала из дворца. Прошла через весь нижний город, выбралась за крепостные стены и побрела себе все дальше и дальше, пока не добралась до того кургана, что люди называют Могилой Плясуньи Мирины.