Осколки детских травм. Почему мы болеем и как это остановить - Донна Джексон Наказава

Убежав от медведя, вы восстанавливаетесь, гормоны стресса перестают вас подстегивать, и вы возвращаетесь домой с отличной историей.

МакКарти представляет другую ситуацию.

– Что, если этот медведь ходит кругами у вашего дома и вы не можете сбежать от него? Вы понятия не имеете, будет ли он атаковать или нет. Каждый божий день он представляет для вас угрозу. Ваша «аварийная система» работает на пределе день за днем. «Тревожная сигнализация» вашего мозга работает, не переставая.

Даже легкие формы детского стресса – например, слишком придирчивый родитель – могут причинить столько же вреда, сколько стресс из-за агрессии или исчезновения родителя.

С этой позиции истории Кэт и Мэри аналогичны историям Лоры, Джона, Джорджии, Мишель и Элли. Все они, повзрослев, чувствовали, что медведь где-то рядом, бродит у дома и может напасть в любой момент.

Неслучайно в анкете ACE под номером один стоит вопрос о хроническом унижении: «Случалось ли так, что родитель или другой взрослый, проживающий с вами, бранил вас, оскорблял, притеснял или унижал?» Унижающий ребенка взрослый – это и есть тот «медведь», чье поведение непредсказуемо. А поскольку он живет в вашем доме, защиты от него не найти.

Кстати, что там у нас со взрослыми «медведями»? Согласно данным Национального института психиатрии, свыше 18 % взрослых, или около 44 миллионов американцев, страдают расстройством психического здоровья. Еще 23 миллиона американцев подвержены алкоголизму и наркомании. Большинство из них рано или поздно становятся родителями.

Часто алкоголизм и депрессия идут рука об руку – алкогольная зависимость может быть следствием самолечения расстройств настроения. Но даже когда они не дополняют друг друга, взрослые «медведи» ведут себя непредсказуемо. Сегодня родитель обнимает тебя, забирая из школы, а завтра унижает при твоих друзьях.

Ощущение непредсказуемости никогда не проходит.

Негативный детский опыт часто приводит к глубокой депрессии во взрослой жизни. По данным Феличчи и Энды, легкой формой депрессии страдали 18 % респондентов, набравших по анкете ACE всего один балл. Почти 50 % набравших четыре балла и выше страдали от хронической депрессии.

Для женщин эта связь еще более разрушительна. Для сравнения: легкая форма депрессии наблюдалась у 19 % мужчин, набравших один балл, а женщин с аналогичным результатом было 24 %. При четырех баллах и выше хронической депрессией страдали 35 % мужчин и 60 % женщин.

Самой сильной предтечей депрессии оказался опыт из категории «эмоциональное насилие в детстве».

Если ребенка растит страдающая депрессией мать, это повышает для него риск стать пациентом психиатрических клиник. Такие дети в три раза больше склонны к заболеванию шизофренией во взрослом возрасте.

Неутешительна и статистика по суицидам. С нулевым результатом по ACE попытку самоубийства совершали не более 1 % респондентов, тогда как практически каждый из тех, чей результат равен четырем, в кризисные моменты пытался свести счеты с жизнью.

Психологи и психотерапевты помогают нам понять связь между детскими душевными ранами и эмоциональными проблемами во взрослой жизни, и установление этой взаимосвязи помогает нам освободиться от боли прошлого.

Но исследование говорит о том, что негативный опыт детства ведет к глубоким изменениям мозга. Не только депрессия, но даже стойкое нарушение настроения способны на клеточном уровне изменить нашу жизнь.

Когда маленький ребенок сталкивается с эмоциональной травмой, клетки мозга выбрасывают гормон, под действием которого в гиппокампе замедляется образование новых клеток, что приводит к снижению способности обрабатывать эмоции и справляться со стрессом. Магнитно-резонансные исследования показывают: чем выше результат по детским травмам, тем меньше объем мозга на ключевых участках, включая префронтальную кору, зону, отвечающую за принятие решений и навыки саморегуляции; миндалевидное тело, отвечающее за обработку страхов; кору головного мозга и мозжечок, ответственные за сенсорные связи.

МРТ также показывает, что у детей, растущих в детских домах, мозг меньше по размеру, чем у «домашних» детей. Уменьшение его объема может быть связано с уменьшением количества мозгового серого вещества, состоящего из нервных клеток, или нейронов, а также с уменьшением количества белого вещества, состоящего из нервов (покрытых оболочкой, или миелинизированных, аксонов), которые обеспечивают быструю передачу сигнала между разными областями мозга. Другие исследования показывают, что уменьшенная в размерах миндалина у взрослых, переживших плохое обращение в детстве, демонстрирует выраженную «гиперактивность».

Лобные области мозга у взрослых, переживших дурное обращение в раннем возрасте, проявляют «атипичную активность» в повседневной жизни, то есть эти люди выдают гипертрофированную реакцию даже на самые слабые факторы стресса.

– Непредсказуемый ранний стресс может спровоцировать вялотекущее воспаление мозга, – утверждает МакКарти.

Это довольно революционная новость. До недавнего времени большинство ученых думали, что воспаление не может генерироваться самим мозгом.

– Считалось, что мозг имеет так называемую «иммунную привилегию», – объясняет МакКарти. – Воспаление якобы могло возникнуть только при наличии внешнего события, такого как травма головы или инфекция, например менингит. Но оказалось, что это не так. Когда мы хронически подвержены стрессу, мозг отвечает на это, входя в состояние воспаления. И это воспаление может быть представлено на уровнях, которые до недавнего времени мы не могли обнаружить.

Нейровоспаление мозга развивается при содействии микроглиальных клеток, обеспечивающих иммунологические процессы в центральной нервной системе. Они составляют примерно одну десятую долю клеток головного мозга.

– Многие годы исследователи считали, что микроглиальные клетки нужны, чтобы помогать нам избавляться от ненужных веществ, – поясняет МакКарти. – Они, так сказать, выносят из мозга весь мусор.

Микроглиальные клетки (микроглия) играют ключевую роль в жизни нейронов нашего мозга и в его развитии. Они важны для повседневного нормального функционирования мозга, они постоянно сканируют окружающую нас среду, определяя: «Хорошо ли нам тут? Или не так уж хорошо? Мы в безопасности? Или нет?»

Взять тех же лабораторных крыс. Ослепите из огнями, оглушите неприятными звуками – микроглиальные клетки быстро принимают это к сведению. Они не переносят непредсказуемый стресс.

– Микроглия устраняет неполадку в условиях хронического непредсказуемого стресса, – продолжает МакКарти. – Они реально «заводятся» и выбрасывают нейрохимикаты, которые ведут к воспалению. И это малозаметное состояние хронического нейровоспаления может привести к изменениям, которые перенастроят функционирование мозга на всю жизнь. И есть большая вероятность, что эти клетки, устраняя «неполадки», фактически вырезают нейроны. То есть уничтожают нужные нам клетки мозга.