Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов

договора о Вечном мире и союзе с Россией польский король Ян III Собеский двинул войска в Молдавию. Эта летне-осенняя кампания закончилась неудачей, что обусловило некоторое разочарование польско-литовских правящих кругов заключенным союзом, тем более что отдельные крымские отряды сумели пройти в Молдавию и Венгрию[134]. В связи с этим выехавшие в Речь Посполитую для принятия королевской присяги на договор русские послы Б. П. Шереметев и И. И. Чаадаев объявляли польской стороне, что появившиеся в Молдавии татары — лишь «малая часть» крымцев, проникших туда прежде заключения мира и направления царских войск на Запорожье. Был предъявлен и подлинник грамоты Селим-Гирея с утверждением, что он остался в Крыму. Сообщая о подготовке похода на ханство (была оглашена роспись разрядных полков), русские послы ставили его осуществление в зависимость от ратификации Вечного мира. Поэтому, после некоторых колебаний, Ян Собеский подтвердил его. В ходе дальнейших переговоров в декабре 1686 г. русская сторона, опираясь на ст. 10 договора, требовала от польских коллег выступить в поход на Белгородскую орду в марте 1687 г. Коронные и литовские дипломаты отвергли этот план, предложив России иную схему действий в течение года: переправиться на правобережье Днепра, атаковать турецкие крепости на Днепре (Казы-Кермен и др.) и Очаков, захватить их и уже оттуда двинуться на Крым синхронно с ударом Речи Посполитой на земли Белгородской Орды. Однако план этот согласован не был. Русская сторона отказалась также заключать отдельные военные соглашения с представителями Австрии или Венеции[135].

В конце декабря Ян Собеский направил в Москву гонца Александра Скопа, который вновь попытался убедить русское правительство и в первую очередь В. В. Голицына принять разработанный им план кампании. Доказывая, что изнуренные прошлогодними кампаниями коронные и литовские войска не смогут выйти в поле раньше мая, Собеский предлагал союзнику план из трех этапов. На первом этапе, ранней весной, русское войско должно было осадить и взять турецкие крепости в низовьях Днепра, а также Очаков и Кинбурн. Король полагал, что часть русских сил можно будет направить и для взятия Азова. На втором этапе король про сил Россию выслать ему в подкрепление около 20–30 тыс. московских и казацких войск, которые совместно с армией Речи Посполитой должны были ударить на Белгородскую Орду, численность которой, по мнению Собеского, выросла до 70 тыс. человек из-за переселения ногайцев из Крыма. Разгромив ее, на третьем этапе, Собеский обещал не только отправить русские войска назад, но и прибавить к ним часть своего войска для совместного с главными силами русской армии овладения Крымом.

В ответной царской грамоте предложенный польским двором план полностью отвергался. Марш на турецкие городки и Очаков объявлялся весьма трудной задачей для русской армии. Лишь только после исполнения операции против Крыма Россия соглашалась штурмовать днепровские крепости при возможной поддержке польско-литовской стороны. Более того, королю напоминали о необходимости хотя бы в апреле отправить войска против Белгородской Орды (согласно букве союзного договора) и сообщали о скором выступлении в поход русских войск. В Польше, однако, не собирались выполнять просьбы Голицына о начале кампании весной. Сам же главнокомандующий, убежденный в необходимости нанесения главного удара именно по Крымскому ханству с целью его военно-политического подчинения в той или иной форме, также не собирался принимать польские предложения, даже перед лицом того, что никакой помощи (хотя бы в виде отвлечения на себя сил Белгородской Орды) московская армия в ближайшее время не получит[136].

Боевые действия донских и запорожских казаков в 1686 г.

Речь Посполитая ожидала от России более активных действий, тем более что одним из условий договора о Вечном мире и союзе было обязательство организовать походы донских и запорожских казаков на османские владения, Крым и направить войска в низовья Днепра, чтобы перекрыть маршруты татарских набегов на Речь Посполитую[137]. Распоряжения казакам действительно были направлены с уведомлением об этом представителей Речи Посполитой[138]. Вскоре донцы опустошили окрестности Темрюка (800 человек под предводительством атамана Фомы Голодного), а затем осадили Лютик. Осада не увенчалась успехом из-за мелководья р. Донец, по которому казацкие челны не смогли подойти к укреплению. На обратном пути под Азовом путь им преградил турецкий гарнизон. Казаки не сумели прорваться речным путем вверх на Дон и отошли на р. Миус, где отряд разделился. Часть возвратилась домой по суше, а остальные остались охранять суда. Вскоре атаман Фрол Минаев прислал туда «запасы и на перемену свежих людей». Казаки числом в 600 человек вышли в море и разорили окрестности Азова, после чего беспрепятственно вернулись домой по реке. В 1686 г. донской атаман сообщал также в Москву о выходе 30 казацких судов на морской промысел к берегам Турции[139]. Известно также, что донцы вместе с запорожцами совершили набег под Казы-Кермен — главный из четырех турецких фортов в низовьях Днепра, но были разбиты. Об этой вылазке долгое время было практически ничего не известно. В опубликованной Д. И. Яворницким отписке царского генерала Г. И. Косагова последний приводил жалобы кошевого атамана, как триста казаков «пропало под Казыкерменем»[140], а донской атаман Фрол Минаев, прибыв в Москву в декабре 1686 г., сообщал, что в неудачном походе под турецкую крепость участвовало 600 донцов[141]. Из другой, более ранней отписки Косагова выясняется, что около 22 июля донских казаков, запорожцев и калмыков, «которые хадили ис Сечи для промыслу на поле… под Казыкерменем… казыкерменские тотаровя побили и в полон побрали многих людей, данских казаков трицтать человек да запорожских четыряста человек, а калмык де убит адин». Об этом русскому генералу сообщили сами запорожцы во главе с кошевым, прибывшие в его лагерь на Великом Лугу в тридцати верстах от Сечи 29 июля[142]. Наконец, прибывший в Москву 1 августа 1686 г. гетманский гонец, сотник наемного полка Ильи Новицкого Иван Михайленко, сообщил, что три недели назад (то есть где-то в начале второй декады июля) «под Казыкермен подходили запорожские казаки человек с 400 да донцов и калмыков со 100 человек, и как пришли запорожцы под Казыкермень и турки и татаровя побили с полтораста человек, а з 250 человек взяли живьем»[143].

Можно предположить, что совместный отряд донцов, запорожцев и калмыков (около 500 человек; свидетельство Ф. Минаева явно грешит преувеличением), ходивший под турецкий «городок» с целью захвата добычи и пленных, нарвался на многочисленное войско противника либо на засаду. Казаки не только понесли достаточно значительные потери (от полтораста до нескольких сотен), но большое количество их, видимо попав в окружение, сдались на милость победителя. Поражение стало