Группа «Альфа» - Ричард Марсинко

одно из первых мест в списке крупнейших поставщиков оружия. В прошлом году они были на втором месте.

Надписи «игрушки», «соус» были сделаны кириллицей. Я почти не читаю по-русски, но моих знаний хватило, чтобы понять «ящик № 15 из партии в 15 ящиков». Я посмотрел на оружие и прикинул, что его хватило бы, чтобы вооружить небольшую армию или крупные партизанские силы, обеспечив их минимум на год. И это только малая часть груза, Не забывайте: мы захватили «Принцессу Нантонга» почти в конце ее рейса.

— Запиши несколько номеров этих штуковин, — велел я Гатору. — Может, нам удастся установить откуда они.

Вы понимаете, что на этом этапе я не мог понять в чем дело. Явно что-то нечисто. Но что? Взглянув в глубь трюма, я понял, что у меня больше нет времени на размышления. Явно запахло жареным.

Почему? То, что я увидел в глубине отсека, не было ядерными боеголовками или оружием, о чем сообщил Опасный. Два алюминиевых ящика размером с большой чемодан, с ребристой поверхностью и комбинационными замками.

Опасный присел около одного из них и открыл, подобрав отмычку. Внутри чемодан был выстлан толстым слоем пенопласта, в котором были сделаны специальные гнезда. В них находилось несколько фантастически выглядевших электронных устройств совершенно непонятного назначения. У некоторых из них были различимы маленькие экраны. На других — масса кнопок, дисков для набора цифр и шкал. Опасный вынул хитроумные штуковины из пронумерованных гнезд и разложил их перед собой полукругом. Положив отдельно аккуратную связку разноцветных проводов, он приступил к осмотру.

Я наклонился над ним, чтобы рассмотреть все получше. В одном ящике было девять приборов, в другом двенадцать. На каждом имелась надпись: «Собственность правительства Соединенных Штатов Америки». В одном из ящиков две брошюры в черных обложках размером с карманную Библию. Я взял одну из них и раскрыл. На титульном листе проставлен номер экземпляра. На следующей странице была эмблема разведуправления Министерства обороны — земной шар, пересеченный орбитой спутника, и факел. Обе брошюры имели гриф «секретно». В них приводились все частоты для связи со спутниками, как нашими, так и других стран, и данные их орбит. Однажды я уже видел такую брошюру на столе моего старого друга Тони Меркалди. Он называл ее шпаргалкой по спутникам. Я быстро перелистал страницы и перешел к изучению содержимого ящиков, осмотрев каждый прибор, хотя необходимости в этом уже не было. Я понял, что мы нашли аппаратуру «Большого Брата» и соответствующие инструкции. Разведка Соединенных Штатов потерпела катастрофу, и это еще слишком мягко сказано.

Бумеранг взял в руки прибор для подавления работы радиолокационных станций. Щелкнув его переключателем, вы могли превратить в невидимку самолет или небольшой корабль. Прибор был не больше портативной рации. Бумеранг повертел его в руках, а потом, глядя на меня, произнес:

— Красавчик Босс, мы, кажется, заграбастали обалденные штуковины. — Я очень надеюсь, что мы сможем поиграть ими.

Глава IV

6 часов 34 минуты. В то время как Нод фотографировал содержимое трюма, я установил на крыле ходового мостика «Принцессы Нантонга» блок «Большого Брата», обеспечивавший спутниковую связь, и вышел в эфир, нарушив радиомолчание. Да, я знал, что мы здорово отстали от графика, знал, что действовал в нарушение полученных директив, знал, что многих это приведет в ярость, но решимость действовать в критические моменты так, как того требует обстановка, даже нарушая инструкции, присуща Беспощадному Воину. Когда вы считаете, что ваша Родина в опасности, вы обязаны действовать быстро и решительно. И должны быть готовы нести самую суровую ответственность за свои поступки и их последствия.

Но, как вы знаете, я уже неоднократно проходил через подобное испытание, и вряд ли власть имущие придумают что-нибудь новенькое. Кроме того, я хотел знать что, мать вашу, происходит — в конце концов вы не каждый день, находясь на борту чужого судна, натыкаетесь на наисекретнейшее оборудование, выпускаемое вашей страной. Я хотел получить ответы на свои вопросы перед тем, как мы отправим транспорт и его груз на дно.

Вот если бы у нас был один из китайских офицеров разведки, которого можно было бы подвергнуть небольшому допросу. Но вы же знаете, что экипаж «Принцессы Нантонга» понес стопроцентные безвозвратные потери. Поэтому допрашивать было некого.

Для того, чтобы прояснить обстановку, я и установил связь с Вашингтоном. Прежде всего нужно было позвонить председателю Крокеру — он-то должен был знать, что же я обнаружил.

Я набрал номер правительственной связи в его кабинете. Раздались два длинных гудка, а затем женский голос произнес:

— Шестьдесят восемь — двадцать четыре.

Номер телефона был правильный, но голоса я не узнал и поэтому спросил:

— Кто это?

— А я с кем говорю?

Я ни в коем случае не собирался раскрывать себя.

— Мне нужен председатель Крокер.

— Его нет. Что ему передать?

— Когда он вернется?

— Будет позже. — Я услышал как она прикрыла рукой микрофон трубки. Через пару секунд снова задала вопрос: — Кто это?

По всей видимости, она пыталась установить, откуда звонят и преднамеренно затягивала разговор. Пора было заканчивать.

— Я перезвоню, — буркнул я и положил трубку.

Вы, наверно, хотите знать, почему нельзя было связаться с председателем в то время, когда важнейшая операция достигла своей кульминации. Ответ на этот вопрос, подобно медали, имеет две стороны. Моя операция была тайной (нам нельзя выдать принадлежность к ВМС США), а не специальной (незаметное проникновение небольших подразделений вооруженных сил на территорию противника).

Во время специальных операций — например, неудавшееся освобождение американских заложников в посольстве США в Тегеране, которым руководил мой старый коллега и друг Чарли Бекв — Объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) в полном составе сидит на командном пункте и грызет ногти до тех пор, пока не узнает, что произошло. Тайные же операции — совершенно другое дело. Считается, что их вообще нет. И любое излишнее внимание к ним может вызвать нежелательные эксцессы. И поэтому председатель следует своему обычному распорядку дня, а не сидит у телефона.

Он не ожидал звонка от меня до того момента, как я окажусь в полной безопасности на борту подводной лодки, посланной подобрать некое подразделение «Морских котиков», участвующее в неких учениях.

Но мне необходимы помощь и совет. Поэтому я набрал номер в кабинет моего старого приятеля из Разведуправления Министерства обороны — Энтони Винсента Меркалди. Мерк и я «играли» вместе еще с тех времен, когда Христос был плотником, а Саддам Хусейн не пытался сделать ядерную бомбу. Знал, или не знал Мерк, что происходит, он все равно не стал бы задавать вопросов, вызывающих