Самое надежное - Чингиз Абдуллаев

— Кого убили? — успел крикнуть Морис Леру.

Порубович был в таком состоянии, что не мог все толкомобъяснить. Они спешили к яхте, стоявшей у небольшого причала. Уже подбегая, ониувидели лежащую на палубе женщину и стоящего над ней мужчину.

— Томас! — закричал Берндт.

Он, очевидно, решил, что жертвой стал его брат.

— Несчастная, — пробормотал Морис Леру, глядя належавшую перед Томасом женщину. — Кто ее убил?

— Убил? — удивился Томас. Он посмотрел на ПлемуПорубович, потом — на Леру. — Нет, — медленно сказал он, — ееникто не убивал. Она в обмороке.

— Слава Богу, — Леру бросился к женщине. —Нужно приподнять ей голову. Мистер Порубович всех нас так напугал. Он сказал,что здесь произошло убийство.

— Да, — кивнул Томас, — убийство действительнопроизошло.

— Ничего не понимаю, — растерянно сказал Леру,щупая пульс женщины. — Она жива. Наверно, потеряла сознание от волнения.

— Убитый лежит там, — тихо сказал Томас, показываяна рубку яхты.

— Что? — не сразу понял Морис Леру. — Какойубитый?

Дронго не стал переспрашивать. Он прошел дальше. Вошел врубку. На полу лежал мертвый Фатос. Кто-то подкрался к нему сзади и ударомтяжелого предмета почти размозжил ему заднюю часть черепа. Дронго наклонился,чтобы внимательно разглядеть убитого. Каждый раз, сталкиваясь с жертвамипреступлений, он невольно содрогался от жестокости преступников. За столько летон так и не сумел привыкнуть к насилию.

Подошел Морис Леру, за ним — Берндт и Митар Порубович.

— Стоять! — крикнул Дронго. — Не входите. Выможете затоптать следы.

Темная лужа вокруг головы убитого уже покрылась тонкойпленкой. Свернувшаяся кровь напоминала грязную мокрую тряпку, брошенную рядом сголовой Фатоса.

— Какой ужас, — пробормотал Морис Леру, — явидел нечто подобное во время службы. Неужели его ударили?

— Думаю, что да, — сказал Дронго, необорачиваясь, — а орудие убийства, очевидно, выбросили за борт. Здесь нетничего подходящего для убийства.

— Закройте его, — простонал Порубович, отходя отрубки.

— Да, — сказал Дронго, поднимаясь, — нужно принестипростыню и накрыть тело. Надеюсь, что до утра его никто не потревожит.

Он вышел из рубки и закрыл за собой дверь. Мужчины,толпившиеся рядом, смотрели на него, словно ожидая его приказов.

— Господин Хаузер, — обратился Дронго кБерндту, — принесите какую-нибудь простыню или одеяло. Нужно накрыть тело.

— Сейчас принесу.

Берндт поспешил к дому. К яхте уже бежали Джерри и Джессика.

— Что произошло? — спросила Джерри. — Когоубили? Что здесь случилось?

— Убили миссис Порубович? — спросила Джессика.

— Нет, — ответил Морис Леру, — она в полномпорядке. Просто потеряла сознание. Ее нужно перенести в дом, чтобы она немногоотдохнула.

Джерри взглянула на мужа. Очевидно, она сумела прочестьчто-то неладное в его взгляде.

— Что здесь произошло, Томас? — спросилаДжерри. — И куда делся Фатос?

Томас не умел врать. И не хотел. Он оглянулся на Дронго. Итот понял, что сейчас Томас Хаузер скажет, что Фатоса убили. Нужно былоизбежать ненужной паники у яхты.

— Фатос упал, миссис Хаузер, — сказалДронго, — он упал и ударился.

— Сильно? — спросила Джерри прищурившись.

— Нет, — быстро сказал Дронго, — не очень.Вам лучше вернуться в дом. И приготовить постель для миссис Порубович.

— Я думала, что она уедет, — ядовито произнеслаДжерри. — Вы уверены, что наша помощь не нужна Фатосу? Томас, я непонимаю, что происходит.

— Ничего, — твердо сказал муж, взглянув наДронго, — ничего не происходит. Все в порядке.

— Джессика, пойдем в дом, — сказала Джерри, —кажется, мы здесь лишние.

— Я хочу понять, что здесь случилось, — твердозаявила Джессика, — они чего-то недоговаривают.

— Тебе интересно остаться с ними? — удивиласьДжерри. Она посмотрела на Джессику и, не говоря ни слова, повернула к дому.Именно в этот момент на дороге показался Берндт, спешивший с большой скатертьюв руках. Очевидно, он не успел добежать до второго этажа и схватил белуюскатерть прямо из кухни. Джерри, увидев скатерть, обернулась, посмотрела намужа, затем — на остальных мужчин. Она хотела что-то спросить, но передумала. Ипошла к дому, уже не оборачиваясь. Джессика пыталась узнать у мужа подробности,но тот отмахнулся.

Дронго второй раз вошел в рубку. Он накрыл скатертью телоубитого. Внезапно его внимание привлек окурок, валявшийся на полу рядом субитым. Дронго наклонился. Поднял окурок. Он был свернут так, как обычносворачивал окурки только один человек. Французский консул Морис Леру. Дронгоположил окурок в карман и вышел из рубки.

— У вас есть замок? — спросил Дронго, обращаясь кТомасу.

— Есть. Внизу должен быть. Если хотите, я спущусь идостану замок.

— Принесите, — попросил Дронго, — нужнозакрыть рубку, чтобы сюда никто не входил. Хотя бы до приезда полиции.

Плема Порубович пошевелилась и слабо застонала. Очевидно,она первая прошла к рубке и, увидев убитого, сразу потеряла сознание.

— Нужно отнести ее в дом, — предложилДронго, — помогите ей, мистер Леру.

— Вы можете наконец сказать, что у васпроизошло? — крикнула разозлившаяся Джессика.

— Фатос упал и ударился головой, Джессика, —ответил Берндт. — Если у тебя есть еще вопросы, постарайся их не задавать.Мы вернемся на виллу и все тебе расскажем.

Джессика дернула плечом и направилась к дому. ПлемаПорубович слабо стонала. Мужчины помогли ей подняться и, поддерживая с двухсторон, повели в дом. Несчастная все еще не могла понять, что происходит ипочему она потеряла сознание. В полной прострации женщина двигалась к дому.

Томас принес замок. Дронго, предварительно проверив замок,закрыл на него дверь. Затем он вытащил из замка ключ и, взглянув на братьев,напряженно смотревших на него, неожиданно положил его себе в карман.

— Так будет лучше, — сказал Дронго, — если вкаюту кто-нибудь войдет, будет только один подозреваемый. У вас есть второйключ?

— Был, — сказал Томас, — но мы его утопилигде-то у Лазурного берега.

— Тогда все в порядке.

— А кто этот подозреваемый? — поинтересовалсяБерндт Хаузер.

— Я, — ответил Дронго.

Они вышли на дорожку и медленно прошли в дом. В гостиной ужесобрались все присутствующие. Сверху спустилась Инес Столлер. Ее муж уже заснул,и она решила присоединиться к остальным. Плему положили на диване. Идти к себев комнату она категорически отказалась.