Самое надежное - Чингиз Абдуллаев

— Сюда никто не доплывет, — уверенно произнесБерндт, — Джерри права. Здесь нет никого. А может, Фатос упал сам?

— Нет, — ответил Дронго, — он не мог упасть иудариться таким образом. Для этого на вашу яхту должен был обрушиться цунами. Унего снесено полчерепа. Его убили, мистер Хаузер, и будет лучше, если выоткажетесь от иллюзий.

— Ясно, — помрачнел Берндт. Он повесил фонарь напояс и зашагал дальше, обходя конюшню. И вдруг обернувшись, спросил уДронго. — А его могла ударить женщина?

— Думаю, что да, — ответил Дронго, — если унее в руках был достаточно тяжелый предмет и если она хорошо замахнулась.

— Куда тогда делся этот предмет? — поинтересовалсяБерндт.

— Убийца мог выбросить его за борт, — пояснилДронго, — не желательно оставлять такую улику на месте преступления. Ктому же на орудии убийства могли остаться отпечатки пальцев, если убийца не былв перчатках. А учитывая теплую погоду, вряд ли кто-нибудь из оставшихся в доместал бы надевать перчатки, это могли заметить.

— И вы полагаете, что его убил кто-то из нас? —изумленно спросил Берндт.

— Пока я только излагаю факты. Во-первых, вашегорулевого убили. Во-вторых, на острове нет никого из посторонних. Значит, выводтолько один. Убийца находится среди людей, которых мы знаем. Вот собственно ивсе. Для подобных выводов не обязательно быть аналитиком.

— Это невозможно, — прошептал Берндт. — Комуи зачем понадобилось убивать Фатоса? Кому он мог помешать?

— Не думаю, что кто-то из ваших гостей либо родныхпретендовал на его место или на его зарплату, — невесело пошутилДронго. — Скорее Фатос случайно узнал какую-то тайну.

— И поэтому его убили? — не поверил Берндт. —Но какую тайну?

— Боюсь, что этого мы не узнаем. Пока во всяком случае.

— Только этого не хватало. Полиция будет подозреватьвсех присутствующих, — пробормотал Берндт.

— А почему вы спросили насчет женщины? —поинтересовался Дронго. — Вы кого-то конкретно подозреваете?

— Нет, конечно. Но у нас в доме женщин гораздо больше,чем мужчин. Честно говоря, мужчин вообще нет. И поэтому я спросил вас, могла лиего убить женщина.

— Как это нет? — возразил Дронго. — Сейчас наострове пятеро мужчин. Лорд Столлер, вы с братом, я и Морис Леру. Разве малоподозреваемых?

— Я не имел в виду этих пятерых, — улыбнулсяБерндт.

«Оказывается, он умеет улыбаться», — подумал Дронго.

— Разве можно подозревать меня или моего брата? Зачемнам убивать своего рулевого? Вас тоже глупо подозревать. Вы впервые в жизниувидели Фатоса. Морис Леру, напротив, знает его достаточно давно. Да и труднопредставить себе французского дипломата в роли убийцы, и уж тем болееневозможно — лорда Столлера. Значит, я был прав. Среди мужчин нетподозреваемых. Их можно смело исключить.

— А я с вами не согласен, — возразилДронго. — Осторожнее, — сказал он, — кажется, здесь ветка.

— У вас острое зрение, — заметил Берндт. —Лучше я достану фонарь.

— Не нужно, — задержал его руку Дронго, —если на острове действительно есть посторонние, они увидят нас издалека. Лучшене включать фонарь.

— Значит, вы верите, что здесь есть посторонние?

— Нет. Я не верю в вашу теорию о «мужскойнепричастности», — задумчиво сказал Дронго, — каждый из мужчин,находящихся на острове, мог оказаться убийцей. Кстати, в вашем списке почему-тоотсутствовал еще один мужчина — Митар Порубович.

— Его я тем более не мог подозревать. Ведь это онобнаружил убитого.

— А вам не кажется, что это мог быть хитроумноразыгранный спектакль? — поинтересовался Дронго. — Порубовичи нарочноустроили скандал, чтобы попытаться уехать. Затем Митар незаметно спустился совторого этажа, пробежал по дорожке, убил Фатоса и вернулся в дом. Когда ониоказались у яхты вместе с вашим братом, супруга Порубовича театрально упала вобморок. Возможно, она сделала это специально, чтобы ее муж успел за это времявыбросить орудие преступления. Такой вариант возможен. К тому же у Порубовичамог быть и конкретный повод для убийства. Ведь сербы не любят албанцев, этоподтверждает конфликт в Косове.

— Я об этом не подумал, — прошептал Берндт.

— Французский дипломат тоже мог оказаться средиподозреваемых, — продолжал Дронго. — Когда мы так своеобразнозакончили ужин и сидели за столом с Джерри, он вышел покурить из дома не наверанду, а к выходу. Кстати, вы достаточно долго относили чашку с кофе вкабинет.

— Я пошел вымыть руки, — возразил Берндт.

— Но вы взяли чашку с помощью своего носовогоплатка, — продолжил Дронго.

— Какая разница? Я все равно вымыл руки и выбросилплаток в мусорное ведро.

— Но у вас было время добраться до причала, —возразил Дронго. — Осторожнее. Еще одна ветка.

— Спасибо. Вы серьезно считаете, что я мог убитьрулевого своего брата? Вы, правда, так думаете?

— Не думаю. Но полагаю, что у вас было время дойти допричала и вернуться в дом.

— У других тоже было время.

— Согласен. Именно поэтому я считаю, что мужчины нанашем острове вполне могли выступить в роли убийц. И ваш брат, с которым выразминулись по дороге в кабинет. И даже лорд Столлер…

— Только не он, — возразил Берндт, — я знаюдействие этого слабительного. Даже если лекарства в чашке с кофе не было, топосле принятия такой дозы слабительного, он не успел бы добраться даже долестницы.

— Лекарство в чашке было, — возразилДронго, — как раз в этом я не ошибся. И именно поэтому я думаю, чтолекарство не могло попасть в чашку просто так. И каждый из наших мужчин можетоказаться убийцей.

— Я бы не хотел быть на вашем месте, — заметилпосле недолгой паузы Берндт Хаузер, — у вас малоприятная работа, мистерДронго.

— Знаю, — ответил Дронго. — Осторожнее.Кажется, впереди кто-то есть.

— Верно, — сказал Берндт, останавливаясь идоставая пистолет. — Вот видите, вы были неправы. Я был убежден, что никтоиз присутствующих в доме не мог совершить такое убийство. Это посторонние люди.

Берндт достал пистолет, и они стали осторожно приближаться клюдям, стоявшим на берегу моря. Двое мужчин о чем-то говорили, и все времявспыхивал огонек сигареты, освещавший их лица. Внезапно Дронго остановился.

— Уберите оружие, — попросил он Берндта, —это ваш брат с мистером Леру.

— Хорошо, что у вас такое зрение, — пробормоталХаузер, убирая пистолет.

Они подошли ближе. Томас Хаузер и Морис Леру обернулись наих шаги, но Дронго успел окликнуть французского консула и назвать себя.