Разрушитель - Алескандер Зайцев

Все интереснее и интереснее. Мягкой поступью, практически стелясь по земле в низкой стойке, ко мне приближается высокородный представитель дома Шарха. Дроу в своей излюбленной броне-хамелеон, три косички, заплетенные на челке, указывают на статус ненаследного принца дома, и ставшие синонимом дроу парные мечи в руках. Увидите где-нибудь дроу с оружием, отличным от пары одинаковых мечей, знайте — это проходимец. В иных мирах, может, и иначе, а у нас прямо такое ощущение, что в них генетически заложена тяга к выбору подобного оружия.

Темные — великолепные бойцы: сила, скорость, отточенная техника и долгая жизнь, плюс постоянные интриги. Их единственный недостаток — приверженность к парным мечам, да до определенного уровня умения это эффективно, и, кажется, что «двурукий» непобедим. Но перешагиваешь определенную планку в искусстве фехтования, и приходит понимание ущербности такого подбора оружия. Именно поэтому лучшая гвардия не у дроу, а у вампов.

Подняв два клинка, без сожаления ломаю один из них посередине, благо обычная сталь, не адамантит. Самая простая и эффектная техника боя против оружия, одинакового по длине, — техника магнита. Когда твои клинки намертво прилипают к клинкам противника, ни на долю секунды не прерывая касания. Ей тяжело научиться, бой по канонам этой школы напоминает красивый медленный танец, сопровождаемый несмолкаемой песней клинков. Со стороны кажется, что оружие — это любовники, слившиеся в экстазе страсти, не желающие выпускать друг друга из объятий. Дроу уже не пытается атаковать, у него только одна цель, чтобы клинки перестали путаться и сталкиваться меж собой, но я не отпускаю, продолжая танец. Темный отступает на полшага назад, поймав момент, когда мои мечи находятся снаружи, а его — внутри боя, резко разводит руки в стороны. Что ж, его желание — избавиться от прилипчивых лезвий противника — понятно, да и нанести удар клинками я из этого положения не могу. Но это бой, а не танцы, удар ногой в пах, и согнувшемуся от невыносимой боли высокородному уже не разогнуться живым.

Ворота открываются в очередной раз. Такого противника я еще не встречал, хотя наслышан о них. Оранжевая тога, подпоясанная черным шелковым ремнем, абсолютно лысая голова, отбрасывающая блики в лучах солнечного света, и длинный двадцатичетырехкулачный шест в руках. Монах Н'Шао. Сначала их монастырь назывался Нью-Шаолинь, но со временем сложное название было забыто. Будущих послушников отбирали в возрасте не более трех лет из круглых сирот, всю последующую жизнь они проводили в совершенствовании своего тела и боевых навыков. Согласно внутренним правилам, им запрещено пользоваться металлическим оружием, но это не делает монахов Н'Шао посредственными противниками. Напротив, великолепные воины, стоящие на одной ступени с высокородными темными или боевыми клиньями светлых, а то и графской гвардией. Их можно было бы опасаться, не царствуй в монастыре ярая ксенофобия. А так, слишком краток человеческий век… Бой быстр и скоротечен. Оставив без внимания предложенное ареной оружие, я шагаю навстречу дублю. Мгновенно на мою голову пытается опустится шест из железного дерева, чуть отклоняюсь, дерево бьет по ключице, уже закованной в броню изменения. Яростный удар все же разбивает защиту и ломает ключицу, но на этом успех монаха заканчивается. Я уже слишком близко и безо всяких приемов сдавливаю в медвежьем захвате тело врага. Слышится хруст ломающихся костей. Конечно, я мог провести поединок изящней и без малейших последствий, но этот цирк уже надоел. Тем более что покинуть Арену я все еще не могу!

На песок выходит варм, элитный варм, глава телохранителей Первого Графа, лучший из лучших, если так можно сказать о вампире. Передергивает от отвращения. Не собираюсь играть честно, моя ненависть к вампирам слишком стара. Старше этого мира. Глаза застилает пелена ярости, а когда она спадает, я вновь один на Арене и лишь по ладоням, залитым кровью, понимаю, убивал голыми руками.

А вот теперь пора сказать скуке «нет»! Я даже вынужден просить у Арены пару минут отдыха. Зеленокожий, щупленький, с непропорционально длинными руками, сжимая древко короткого костяного копья в худеньких ладошках, передо мной стоял гоблин из ветви воинов. Бр-р-р-р! Меня аж передернуло, один раз уже доставался такой противник. Я тогда победил, но с Арены уползал, получив в бою шесть колотых ран, две из которых были сквозными! Чем гоблины так опасны? Во-первых, они намного сильнее, чем кажутся, во-вторых, их руки огромной длины дают им изрядную фору, в-третьих, корявое на вид копьецо, выточенное из цельной кости морского чудища и заговоренное шаманами, оставляет следы даже на адамантите и, наконец, самое главное, реакция и скорость у гоблинов выше, чем даже у эрмов. Не забыть бы еще уникальную технику владения оружием, недоступную другим расам, по причине тех же рук. Мне вновь было предложено драться тем же оружием, что и противник. Хорошо, что в запале не выкинул серпы варма и что после первой встречи с гоблином усердно изучал боевое искусство дварфов, умение драться против более быстрых противников. Снова быть продырявленным не хотелось.

В этот раз мне повезло. Каким оружием лучше всего сражаться против копья? Любым клинком не длиннее локтя, желательно парным. А залог победы — ближний бой. Что ж серпы подойдут отлично, а боевой гномий разбег позволит сократить дистанцию. Как только закончилось отведенное на отдых время, я резко стартовал в сторону дубля, на ходу развивая максимальную скорость. Все должно решиться одним ударом. Или я превращусь в бабочку, пришпиленную костяным копьем. От встречного выпада уклониться невозможно, слишком высока скорость сближения и быстр удар гоблина. Правый серп немного отклоняет острие, левый еще на пару сантиметров сдвигает фокус атаки. Костяной наконечник оставляет на моей груди глубокую борозду, рану, страшную на вид, жуткую, кровоточащую, но не смертельную. А сближение продолжается, клинки серпов скользят по древку. У зеленого был шанс спастись, бросив свое оружие. Но он не сделал этого, и пальцы, до этого сжимавшие копье, начисто срезанные адамантитом, падают на песок. Первый раз вижу, чтобы Арена забирала «живого» противника, сразу после моего удара гоблин тает.

— Тайм-аут! — кричу я, шипя от боли в разорванной груди. Зачем кричу — сам не знаю, достаточно мысленной просьбы. Чистый мелкий песок боевой площадки приходит в движение.

— СКОЛЬКО? — складываются в слово песчинки. Ну, семиступы мне в друзья! Оно разговаривает!

— Много! — от шока продолжаю говорить вслух.

— Пятнадцать минут, — читаю бесстрастный ответ.

Я удивлен. До сегодняшнего дня Арена казалась вполне понятной и предсказуемой, а тут одни сюрпризы. Сначала странное нежелание впускать со своим оружием, затем череда непонятных противников, без права выхода из боя, а тут еще и это! Заращивая рану, я размышляю о том, что Арена не так проста. Четверть часа пролетают незаметно.

Мой новый противник великолепен! Алайота Сайрус Тэр — наследный принц Высоких эльфов! Лучший воин этого мира, по словам Ларта, а в этом нашему лентяю можно доверять. Ровесник момента творения, зачатый в преджизни и родившийся тут. Взявший лучшее от людей и светлых эльфов — бессмертное совершенство грации и пластики. А в руках — меч-артефакт целой расы. Лезвие Леса — клинок, целиком выросший из Тауэльгера и подаренный высоким эльфам. Интересно, Арена вновь предложит аналог? Нет, все оказалось проще, у моих ног материализовался «Мерцающий».