Письма к Олимпиаде - Святитель Иоанн Златоуст

добродетели, это — ясное доказательство мужества, это — тщательнейшее напряжение мудрости. И сам этот блаженный Иов, объясняя, насколько сила уныния тягостнее смерти, называет последнюю покоем. Спал бы, — говорит он, — и мне было бы покойно (Иов. 3, 13), и просит ее себе в качестве милости, чтобы только освободиться от уныния, говоря: О, когда бы сбылось желание мое и чаяние мое исполнил Бог! О, если бы благоволил Бог сокрушить меня, простер руку Свою и сразил меня! (Иов. 6, 8-10). До такой степени уныние тяжелее всего; а чем оно тяжелее, тем большими сопровождается оно и воздаяниями.

8. А чтобы ты узнала и с другой стороны, сколь велика выгода от страданий, даже если бы кто-нибудь пострадал и не из-за Бога (и никто да не считает этого преувеличением), а все-таки страдал бы и переносил бы благородно и кротко, за все прославляя Бога, — обрати внимание на то, что сам он не знал, что терпел это из-за Бога, однако за это награждался венцом, так как, и не зная причины несчастий, переносил их мужественно.

И Лазарь, подвергшись недугу (это, конечно, ему случилось претерпеть не из-за Бога), так как всецело претерпел, показал стойкость и мужественно перенес отсутствие тех, кто прислуживал бы ему, перенес уныние, производимое язвами, голодом, презрением и жестокостью со стороны богача, — ты знаешь, сколь великие он получил венцы. Между тем, мы ничего не можем сказать об его добродетели — ни того, что он жалел бедных, ни того, что помогал обижаемым, и делал что-нибудь хорошее в этом роде, а знаем только об его лежании при воротах богача, о болезни, языках собак, презрении к нему со стороны богача, что все относится к испытыванию несчастий. И все же хотя он и не совершил чего-либо благородного, он получил тот же самый удел, что и патриарх, совершивший столь много дел добродетели, получил только за то, что мужественно переносил уныние, производимое страданиями.

После этого я желаю сказать и о другом, что хотя и кажется странным, однако истинно: именно, если кто совершит весьма хорошее и благородное дело, но без труда, опасности и страданий, тот не получает какой-либо большой награды. Каждый получит свою награду по своему труду (1 Кор. 3, 8), не сообразно с величиной добродетельного поступка, а соответственно тяжести претерпенного им. Вот почему и Павел, хвалясь, хвалится не только доброй деятельностью и совершением чего-либо благородного, но и перенесением несчастий. Произнесши слова Христовы служители? (в безумии говорю:) я больше (2 Кор. 11, 23) и стараясь путем сравнения показать свое превосходство над ними, он не сказал: Столь многим и столь многим я проповедовал, но, пропустив, что совершил он добродетельного, исчисляет страдания, какие потерпел он, говоря: Я гораздо более [был] в трудах, безмерно вранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока [ударов]без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине [морской]; много раз [был] в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и ж, аж, де, часто в посте, на стуже и в наготе. Кроме посторонних [приключений], у меня ежедневно стечение [людей] (2 Кор. 11, 23–28).

9. Видишь ряд страданий и поводы к похвальбе? Затем он присоединяет к ним дела добродетели, но и здесь опять большее превосходство принадлежит страданию, а не подвигам добродетели. Сказав: нападение на меня ежедневно, то есть говоря о постоянных заключениях в тюрьму, беспокойствах, опасностях (это и значит выражение нападение на меня), он присоединил: забота о всех церквах (попечение всех церквей) (2 Кор. 11, 28). Не сказал: исправление, но: попечение, что более относилось к страданию, чем к делам добродетели. Подобным образом и следующие слова: кто изнемогает, — говорит он, — и не изнемогаю? (ст. 29). Не сказал: «исправляю», но: изнемогаю, и опять: Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся? Не сказал: я освободил от соблазна, но: я сделался участником в унынии. Потом, показывая, что все это в особенности сопровождается наградами, присоединил: Если должно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моею (ст. 30). Дальше опять прибавляет в том же роде: бегство через окно, с помощью корзины, по стене, — а это опять было страдание. Итак, если страдания несут великие награды, а уныние тягостнее и мучительнее всяких страданий, то подумай, сколь велики воздаяния. Не перестану постоянно повторять тебе это, чтобы исполнить теперь то, что я пообещал вначале, именно, чтобы из самого уныния заимствовать размышления, которые рождали бы тебе облегчение уныния.

А чтобы ты и с другой стороны поняла, как прекрасно делать что-нибудь со страданиями и сколь далеко от этого исполнять то же самое без труда, прими к сведению следующее. Навуходоносор, царь вавилонский, владевший царскими скипетрами и диадемами, некогда возвестил слово благовестия, именно: после события в печи и известного чуда он принял на себя дело проповеди во вселенной, не только языком, но и письмами, и во все стороны земли писал так: Навуходоносор царь всем народам, племенам и языкам, живущим по всей земле. Знамения и чудеса, какие совершил надо мною Всевышний Бог, угодно мне возвестить вам. Как велики знамения Его и как могущественны чудеса Его! Царство Его — царство вечное, и владычество Его — в роды и роды (Дан. 3, 98-100). И сделал постановление, что всякий народ, племя, язык, если скажет даже слово против Бога Сидраха, Мисаха и Авденаго, погибнет, и дом его предан будет разграблению. И присоединяет: ибо нет иного бога, который мог бы так спасать (ст. 96).

Видишь угрозу в письмах? Видишь страх? Видишь наставление? Видишь высокого вестника и письма, рассеянные по всей вселенной? Итак, что же, скажи мне? Получит ли он одну и ту же награду с апостолами за то, что таким образом возвестил о силе Бога, за то, что проявил такое великое усердие всюду возвестить слово? Не получит даже и самой незначительной части ее, но меньшую последней в бесконечной степени. Однако, он совершил то же самое дело, что и они. Но так как здесь нет сопряженного с благовестием труда и страданий, то и воздаяние уменьшается.

Один делал это, опираясь на власть и без опасения, а другие, совершая проповедь, встречали препятствия, были