Кукушонок из семьи дровосеков - Дарья Донцова

семнадцатая

– Господи, вы зря приехали! – всплеснула руками полная женщина в застиранном байковом платье. – Валерка тут давно не показывается. Он артист! Знаменитость! Зачем ему сюда?

– Господин Кулаков прописан по этому адресу, – прикинулась я дурочкой.

Тетка начала сердиться.

– Ага, но сейчас не те времена, что раньше! Сейчас как? Зарегистрирован в Тутуево, а сам в Кукуево устроился. За фигом тебе Валерка? Беременная? Ни на что не рассчитывай. У него полно баб, ни одной пока не удалось этого козла на веревке в загс затянуть. Гуляка он! Шлендра!

Я не поняла последнее слово и переспросила:

– Шлендра?

Хозяйка рассмеялась.

– Шлендрает везде, таскается по разным постелям. Ты не в его вкусе, брат любит тощих селедок, раскрашенных, по-бесовски одетых. На фига примчалась? Для семейной жизни Валерка непригоден. Живота не вижу, значит, срок маленький – успеешь проблему решить.

Я улыбнулась.

– Простите, не успела подробно все рассказать. Я представляю киностудию. Фото Валерия есть в базе. Мы хотим пригласить его на пробы. Но он не отвечает на звонки, не читает сообщения, поэтому я приехала сюда. Вы, наверное, Валентина Федоровна Кулакова, сестра Валерия?

Женщина молча кивнула. Я постаралась стать прямо мармеладно-ласковой.

– Спасибо, что впустили в дом. Подскажите, как найти вашего брата?

Валентина сжала губы, покраснела, потом заорала:

– Иди на …! Брехло! Режиссер! Кому баки заливать решила? Ты очередная шлюха Валеркина! Канай отсюда! Уходи, пока цела!

Я вытащила кошелек.

– Заплачу за информацию.

Трансформация из фурии в тургеневскую барышню случилась в мгновение ока.

– Может, зайдете? – защебетала Валентина. – Чего мы на крыльце лясы точим? Вон Римма уже на стреме. Гляньте влево.

Я повернула голову и увидела молодую женщину. Та стояла, согнувшись, у забора, который разделял участки.

– Уши греешь, Загорелова? – завопила Валентина. – Так секретов не таю! Гостья ко мне из столицы прикатила, Валерку ищет! Главную роль ему в сериале дали!

Римма выпрямилась.

– Я на своем огороде грядки в порядок привожу. А твой брательник в дешевом онлайн-магазине всякое дерьмо рекламирует. Слава богу, если ему повезло, авось хорошую карьеру сделает.

– Он актер! Известный! А ты на него бочку катишь, потому что твой Петька белье гладит! Прямо мечта для мужика, а не работа! – провизжала Валентина.

– Петя – владелец сети прачечных, сам за аппарат не становится. Дом новый построил, кирпичный, любит меня и всю семью. А ты в курятнике живешь! Сортир у тебя на бок повалился. Зимой, осенью, в дождь, в снег, в холод бежишь в будку. А я биотуалетом пользуюсь. И водопровод Петяша провел, скважину пробурил. А что Валерка тебе сказал, когда ты у него, у известного, по твоим словам, актера, денежек на подвод воды попросила? А?

– Заткнись! – рявкнула Валентина.

– Чегой-то? – заморгала Римма. – Я на собственной земле. Нет у тебя прав мне запрещать что-либо на личном участке делать. Эй, типа режиссер! Не глупи, беги на аборт! Валерка никогда на тебе не женится! Он голый и босой, ищет богатую, с домом, машинами, деньгами! Не верь Вальке! Она врет как дышит!

Валентина за секунду сбежала с крыльца, схватила палку, которая валялась на земле, и кинулась к забору. Римма отступила к дому.

– Эй, эй! Сейчас участкового позову!

Валентина со всего размаху стукнула здоровенной веткой по изгороди, та свалилась.

– Петя, Петя! – завопила Римма. – Скорее! Меня убить хотят!

Валентина молча юркнула в дом. Из коттеджа вышел коренастый мужчина и спокойно сказал супруге:

– Не блажи.

Потом он глянул на меня.

– Женщина, зачем хулиганите?

– Да не она оградку порушила, – встала на мою защиту Римма. – Это режиссер из города, ищет Валерку! Убийцу, который безнаказанным остался.

Окно избы распахнулось, наружу высунулась Валентина. Она завизжала:

– Захлопни пасть! Это Петька твой Мартышку жизни лишил!

– Ах…! – пошла вразнос Римма. – Мой муж – честный человек! А вот твой – … с ухом рваным!

Она схватила с земли камень и бросила в соседку. Глазомер у Загореловой оказался кривой. А я стояла вполоборота к Римме, смотрела на избу Валентины и поэтому не среагировала вовремя. Последнее, что помню, – в моем ухе взрывается граната, и наступает темнота. Потом во мраке появился звук – кто-то тоненьким голоском запричитал:

– Эй, эй! Ты жива?

Затем прорезался тихий бас:

– Глаза открой. Ну, постарайся.

На мое лицо шлепнулась лягушка. Я ойкнула.

– Жива! – обрадовалось сопрано. – Режиссер, глазки распахни.

Жаба пропала, я приподняла веки и увидела небольшую комнату.

– Очнулась! – заликовала Римма. – Прости, тряпкой мокрой тебя шлепнула, чтобы очнулась живее.

– Ты как? – спросил Петр.

– Хорошо, – ответила я. – Что со мной случилось?

– Римка решила запулить камень в Валентину, – начал объяснять другой мужской голос. – Да она индеец по кличке Кривой глаз не алмаз, поэтому вам в голову его и влепила!

– Честное слово, не хотела тебя уконтрапупить, – зачастила Римма, – промахнулась слегка.

– Ага, на два метра эдак, – заметил Петр.

Я села и поняла, что сейчас в комнате уже знакомые мне Петр с Риммой и мужчина в форме.

– Здрассти, – сказал последний.

– Привет, – отозвалась я.

– Леонид Юрьев, участковый, – представился полицейский. – Вы можете написать заявление на Римму. Она вам в голову засандалила. Пятнадцать суток Загорелова получит. Но случайно же вышло! Советую решить вопрос полюбовно.

– Могу дать талон на вечное бесплатное обслуживание в моих прачечных, – предложил Петр.

– Спасибо, – улыбнулась я, – у меня хорошая стиральная машина дома.

– Ужин в любом ресторане по твоему выбору, – сделал новое предложение Петя.

– Вы знаете Валерия Кулакова? – задала я свой вопрос.

Петя тихо кашлянул, Леонид прищурился.

– С какой целью ищете прощелыгу?

Я вынула рабочее удостоверение и протянула полицейскому. Тот открыл его и усмехнулся.

– Предполагал нечто такое. У вас на стекле машины спецталон, киношникам он не положен.

– Ой, вы, наверное, разведчик! – восхитилась Римма. – Вот Лешка-то мне позавидует, что…

– Не надо, пожалуйста, никому ничего сообщать обо мне, – попросила я. – Я к ФСБ никакого отношения не имею.

– В документе написано «Особые бригады», – вздохнул Леонид. – Слышал про вас. Круто.

– Раз уж все знаете, давайте поговорим, – попросила я.

– Римма, собери чай, – велел Петр. – Ты до стола дойдешь?

Я встала.

– Конечно.

– Синяк у тебя получится громадный, на пол-лица, – заметил хозяин.

– Нет, – улыбнулась я, – камень угодил куда-то за ухо. Скорее всего, лицо не пострадало… Ищу Валерия Федоровича Кулакова. Он прописан в соседнем с вами доме.

– Так точно, – подтвердил Леонид. – Но давно смылся, после того как…

Полицейский замолчал.

– М-да, – пробурчал Петр. – Если не секрет, можешь сказать, зачем тебе Валерка понадобился? Очень уж неприятно ту историю вспоминать!

– В процессе работы по одному делу общалась с человеком, который назвался психологом, – начала я. – У него на мочке уха шрам, тонкий. Издалека не видно, вблизи только. Мне говорили, что у него есть сайт. Наш человек его нашел, а там объявление: «Временно не работаем». Шансов найти нужного мужчину почти не осталось. И вдруг! Увидела в рекламе онлайн-магазина артиста с той же отметиной на ухе. Установить его личность не составило труда. Валерий Федорович Кулаков, прописан в одном доме со своей сестрой Валентиной. Приехала поговорить с ней. Остальное вам известно. Кулакова, похоже, не самая приятная соседка.

– Человек подозревает другого только в том, что сам способен сделать, – тихо заметила Загорелова. – У забора я грядки сделала. Валентина любит в бинокль из своей избы наш дом рассматривать. Стекла-то блестят, нам всегда понятно, когда глядит Валька во все глаза. А она считает, ничего мы не знаем. И как увидит меня около зеленушки, вмиг орать затевает: «Следишь за мной!»

– Если вы знаете Валерия, – продолжила я, – может, подскажете, где он реально живет?

– Ну… – протянул Петр. – В детстве общались. Он вроде был членом нашей компании. А вроде нет! Особняком держался. Что же касается уха, то татушка у него там.

– На мочке? – удивилась я.

– Странное место для наколки, – согласился Леонид. – Набил ящерицу! Зеленую такую, с лапами, с хвостом. Тонкая работа! Мочка у него сначала опухла здорово, потом прошло. Он начал хвастаться, говорил: «Вы все лохи, у меня теперь друзья богатые». Его, вообще-то, недолюбливали, Валерка противный был в детстве. Ябедой! Мне он никогда не нравился. А уж после смерти Мартышки…

Загорелов замолчал, Римма опустила голову.

– Мне до сих пор Мартышечку жаль. Она так рано умерла, не пожила совсем!

– В селе была обезьянка? – уточнила я.

Леонид как бы кашлянул.

– Сейчас объясню.

Глава восемнадцатая

– Продолжай, – велел Иван Никифорович.

Я посмотрела на мужа.

– Мы с Ириной Леонидовной поехали в салон, где мне сделали наращивание.

– Представляю картину, – тихо рассмеялась Ада Марковна. – Рина, как всегда, невозмутимая, словно забор вокруг кладбища, несется по шоссе, доводя других водителей до инфаркта. Рядом с ней, лязгая зубами от ужаса, угнездилась Танюша, у которой на голове комок фальшивых прядей. Из него торчит ручка щипцов для завивки, рядом с ними возлег Альберт Кузьмич, приклеившийся своей верхней частью к неудачливой Рапунцель. Я бы на месте дэпээсников при виде подобного зрелища предпочла сесть в машину и слинять. Тетка, которая возит на голове кота и электроприбор, определенно