Шагнув за радугу - Снежана Масалыкина

– А зачем мы полдня изображали из себя учениц жокея и учили кучу непонятных слов, если лисконны выбирают себе наездников сами? – задала мучавший меня весь вечер вопрос.

– Потому что здесь могло не оказаться твоего лисконна, и пришлось бы седлать свободное от радужной связки существо. Для этого и нужны команды и тренировки для новичков, потому как характер что у привязанных, что у несвязанных тот еще: дашь слабину и тут же из седла вылетишь, – улыбаясь, объяснила Марфа.

– Ясно, – буркнула я и снова задумалась. – Я так понимаю, поедем мы вдвоем? Сопровождать нас вы не будете?

– Не буду, мы редко покидаем свои Врата, – подтвердила мои догадки Хранительница.

– А… мы не заблудимся? – подумала вслух Наташка.

– Нет. Дорога прямая, опасностей нет, лисконны знают, куда идти. А вам я карту дам на всякий случай. И если что-то случится, вы всегда можете прислать феникса, я отправлю вам помощь, – расписала все прелести путешествия Марфа.

– Ну, раз вы уверены в безопасности двухдневного пути по незнакомой нам местности на едва знакомой нам живности… – протянула я скептически.

– Может, можно найти какого-нибудь проводника? – поинтересовалась Натаха.

– Честно говоря, было бы идеально, – поддержала я подругу. – Мы дома, конечно, путешествуем по краю дикарями, ночуем в кемпингах, – увидев недоумение в глазах Марфы, пояснила. – Отдыхаем в горах и на побережье, живем в палатках, а не в гостиницах, готовим на костре, – и продолжила. – Но чтоб вот так в неизвестность, без связи и знания дороги… – мой скептицизм радостно поднял голову, потирая руки, вылезали наружу занудство и ворчливость.

– Вас встретят на границе моего леса и земель Огненных Диких и сопроводят к Верховному Шаману. Если повезет, увидишь своего отца, пообщаешься с ним, – кивнула Хранительница Наталье. – А тебя ждут знания Альфы Драконов и встреча с райном Гримиумом. Впрочем, знания ждут и тебя, как и сюрпризы, – улыбаясь, стрельнула Марфа хитрым взглядом в сторону подруги.

– Вот че-то как-то сюрпризов нам для полного счастья и не хватает, – хмуро встряла я, не дав Наташке высказаться.

– Люблю сюрпризы! – оптимистично воскликнула Наташка. – Особенно приятные.

– Ага, держи карман шире, – снова проворчала я, переступая порог избы следом за хозяйкой.

– А привязывать не надо лисконнов? – встрепенулась Наташка, оглядываясь свое синее чудо.

– Нет, признали, не уйдут без признанного, – ответила Марфа, и мы дружно продолжили прерванные походом на озеро сборы в дорогу.

Позже вечером, когда в небе зажглись незнакомые звезды, и Этамин осветила лужайку перед избушкой, мы вышли на порог подышать воздухом, выгулять феникса, который весь день проспал в избе, и проверить перед сном лисконнов.

Оставив кружки с чаем на перилах, мы с Натахой, не сговариваясь, подошли каждая к своему радужному.

– Огонек ты мой золотой, – проворковала я, скармливая ему сладкую плюшку.

– Василек ты мой бирюзовый, – шептала Наташка своему красавцу, оглаживая морду.

– Марфа, а как распознать, мальчик или девочка? Или они бесполые? – поинтересовалась я, раздумывая, какое имя дать своему лисконну.

– Ну так по цвету и различают, – опускаясь на порожек тоже с кружкой чая, ответила Марфа. – Вот ты огонь выбрала потому, что в себе все держишь, глаза что твои льдинки, характер воина. Неприступная и холодная на первый взгляд. Ты свое пламя внутри прячешь, поэтому в другом выбираешь яркость и теплоту красок. Вот и лисконн у тебя рода мужского, сильный и воинственный.

– А я? – потребовала ответа и Наташка. – У меня девочка, да?

– У тебя девочка, – подтвердила Хранительница. – Девочки отличаются холодными оттенками. У тебя, Тала, вся душа нараспашку, нежность из глаз брызжет. О любви неземной мечтаешь. Но внутри страх живет, потому и выбираешь холод.

Слегка удивленные тем, как описала нас обеих малознакомая женщина, мы потрепали в молчании разноцветные морды лисконнов и вернулись к своему чаю. Присев рядом с хозяйкой на ступеньках, задумчиво глядели в темное небо, прихлебывая напиток.

– Подождите, – вдруг протянула Наташка, нарушая молчание. – Но ведь моя стихия – огонь, разве я не из рода Огненных Диких? – вопросительно глянула на Марфу.

– Все верно, – кивнула Хранительница. – Огонь, сжигающий пространство, воздух и саму суть Жизни, он ослепительно-голубой. – Марфа замолчала, задумчиво глядя куда-то вдаль. И молчала долго, словно забыв про нас.

Наташка порывалась еще что-то сказать, но, глянув на Хранительницу, решила не приставать с расспросами. Так, переваривая полученную информацию, мы посидели еще с полчаса, и сразу как-то вдруг засобирались в дом. Выезжать нам предстояло на рассвете.

Утро выдалось туманным и прохладным. Марфа помогла нам приторочить к седлам походные сумки, проверила уздечки. Нахохлившийся взъерошенный Финик сидел на Наташкином плече, вцепившись всеми когтями в джинсовку. Ни лисконны, ни птица не боялись друг друга, что не могло не радовать.

Получив от Марфы последние наставления, еще раз выслушав описание дороги, и напоминание что на границе леса нас будут встречать, мы (хотелось бы, конечно, написать, что вскочили в седла) довольно-таки ловко вскарабкались на лисконнов. Попрощались с Хранительницей и неторопливым шагом двинулись прочь от избушки по тропинке в лесную чащу.

Дорожка была достаточно широкой, без рытвин и колдобин. Мои опасения, что верховая езда – это верх неудобства, пока не оправдывались. Еще сонные, хмурые, в молчании двигались мы рядом друг с другом, благо дорога позволяла, став шире примерно в часе пути от дома Хранительницы. Лисконны вели себя порядочно, каверз не строили, характер не показывали. Финик по-прежнему дремал на плече у подруги.

Еще через часок мы проснулись окончательно и решили ускориться, а не плестись по лесу, как беременные черепахи. Еще не до конца понимая, как использовать возникшую между нами и лисконнами привязку, воспользовались выученной командой «вперед». В ответ услышали фырканье, похожее на смех.

Спустя пару минут поняли, что перепутали команды и, крикнув во все горло: «Л-ли-хо!» – мы понеслись приличным, пусть будет, галопом. Ну не разбираюсь я в скачках! Ехать (или скакать?) по-прежнему было достаточно комфортно и мы наслаждались видами, спокойствием, пеньем незнакомых птиц и собственными мыслями. Жизнь казалось радужной и прекрасной.

А ближе к вечеру на нас напали.

Черные крупные волки или псы (кто их здесь разберет) появились внезапно и взяли нас в кольцо, едва мы успели спешиться и снять седельные сумки, собираясь устраиваться на ночлег. Они окружили нас молча и тихо. Ни я, ни Наташка, ни даже феникс не почувствовали опасности. Где-то мелькнула и ускакала испуганным зайцем мысль о том, что лисконны последний час упирались и не хотели идти дальше, тревожно фыркали, дергая ушами и хвостами.

«Черт, Огонек даже шипы выпустил!» – запоздало обнаружила я, оглядываясь на радужного. Став спина к спине, мы пытались оттереть лисконнов в сторонку, чтобы не мешали. Но упрямые существа заняли позиции от нас по бокам и приняли свою боевую форму, выпустив все свои шипы. Финик взмыл ввысь, расправляя крылья и возвращая свой истинный размер.

«Один, два, три… десять» – сосчитала я зверюг. Казалось, мир вокруг нас замер, ожидая развязки. Нам нечего было противопоставить ни зубам, ни мощным лапам, ни звериной силе. В то, что лисконны и феникс смогут нас защитить, лично я не верила.

Круг сужался. Не мигая, молча, неслышно ступали волки, сжимая нас в кольцо, стараясь не выпускать из виду радужных. Лисконны опустили морды, шипы на ушах неожиданно для меня словно бы слиплись между собой в два крупных мощных рога, покрытых чем-то блестящим.

«Наверное, яд», – подумала я, озираясь по сторонам, пытаясь понять, что нас ждет и как спасаться. Рядом тяжело дышала Наташка, точно так же судорожно оглядывалась, сжимая в руках бесполезную ветку, которую она подобрала в пути из-за «необычности формы». Я стояла и вовсе без намека на какое-либо оружие. В голове, словно муха в паутине, билась мысль: «Лисконнов жалко, погибнут ни за что!»

В нескольких метрах от нас с самым крупным волком вдруг что-то начало происходить. По его телу прошла какая-то странная волна, и нам показалось, что живность начала изменяться. В этот момент сверху на эту странную тварь спикировал Финик, вымахавший до полноценного своего размера и, в буквальном смысле слова, пылающий огненной яростью убийцы.

Словно получив знак свыше, лисконны прыгнули к ближайшим волкам и подняли тех на свои уши-рога. Звери, взвывшие от боли, были отброшены