Главная роль 2 - Павел Смолин

получится подобраться поближе, пара картечниц в кратчайшие сроки превратит не успевший спрятаться экипаж в смазку для палубы. А «Максим»… «Максим» хорош таким, какой он есть, и его одноименного изобретателя я по возвращении выпишу в Петербург. Можно с этим не торопиться — бедолага и его замечательный пулемет пока никому не нужны, прелесть его изделия не осознала ни одна армия в мире. Большая удача для меня!

Для разговора с китайцами был выбран пограничный пункт — в палатке как-то не очень. Делегатов прибыло почти три десятка, с лошадьми и нагруженными подарками телегами. В роли переводчика и для контроля надо мной с ними приехал наш посол (в эти времена их называют «посланниками») в Китае — Алексей Михайлович Кумани, сухонький старичок в очках, за которыми прятались умные, выцветшие от возраста глаза. Выглядит довольным, и я хорошо его понимаю: я дел наворотил, а Алексею Михайловичу пришлось разгребать последствия. Причем разгребать в авральном режиме, без инструкций из Центра, на одних намеках из моего письма, и он справился блестяще. Получит орден и следующий чин за это.

Я тоже подарки заготовил — так у китайцев принято, и ритуал от контекста не зависит. В домик всех пускать не стали, но они и не просились — незачем, разговаривать будет чиновник высшего ранга, заместитель Главного Советника Императрицы Цыси, пожилой и бородатый мужик, спрятавший лысину под смешной китайско-чиновничьей высокой шапкой. Ширина рукавов китайца символизирует его положение в иерархии общества, и рукава уважаемого Чжоу Вэя способны были вместить новорожденного жеребенка. Когда он кланялся мне, изобразив руками «кольцо», рукава свисали почти до его щиколоток. Почти как в сериале, где я снимался! Словом — очень важный и уважаемый китаец, которого незазорно угостить зеленым чаем — черным я пою китайцев попроще, чисто реакцию заценить. Нехорошо, да, но в XIX веке с развлечениями скудно.

Церемония обмена подарками состоялась на улице, перед крылечком поста. Императрица Цыси прислала лучшее, что есть в Китае этих времен: ящики опиума и богато украшенные курительный трубки — это продам кому-нибудь, мне не надо — набитые отборным шелком сундуки — будет Великим княжнам из чего обновки шить — огромный кусок белёсого цвета нефрита (оттенок называется «бараний жир»), отрубленные головы китайцев в сундуке («Императрица приносит свои глубочайшие извинения за то, что не уследила за происками коварных английских шпионов и надеется, что созерцание голов подлых убийц уменьшит ваше великое горе»), и пятеро поразивших меня щенков-пекинесов. Два — сестрам, один — матери, один — мне, а последнего заберет маленький Миша, если не застесняется такой несолидной собаки. Насчет Великих Княжон не переживаю — перед этакой пушистостью и маленькостью не устоит ни одна девушка!

Ответные дары представляли собой банальные меха — не горностаевая шуба, которую я дарил Муцухито, но тоже очень дорогие и приличные. Можно найти здесь окно для самоедства и сожалений — вот мы какие, русские, нифига-то у нас кроме мехов нет, даже дарить нечего — но я не стану. У бритишей что ли «мерча» дофига? У них и меха-то нет — только геополитическая школа и огромное самомнение. И ничего, не комплексуют.

Напоследок заместитель Главного Советника махнул рукой, и из делегации вышел относительно молодой, лет сорока, одетый в высокую — но не настолько как у Заместителя — черную шапку, и синий халат с рукавами ширины среднего ранга китаец:

— Императрица Цыси высоко оценила стремление Вашего Императорского Высочества к постижению учения великого Конфуция и истории Поднебесной, поэтому распорядилась прислать вам лучшего из способных выдержать долгий путь до великолепного Петербурга учителей. Уважаемый Фэн Зихао, несмотря на молодость, обладает острым умом, великолепной памятью и знает русский язык. Вот уже больше года он лично переводит на русский язык наследие великого Конфуция.

Тут появляется логичный вопрос — а не обманывают ли меня китайские партнеры, чисто ради прикола подсунув мне идиота-шарлатана? Это же человек-подарок от самой Императрицы, что автоматически выливается в невозможность отправить мудрого Фэна Зихао, например, курировать курсы по изучению китайского языка в городе, например, Иркутске. Нет, это, конечно, тоже можно, но это — нецелевое и оскорбительное использование «подарка». Пару часов в неделю мне придется «заниматься» с ним лично — и хорошо, китайский выучить полезно — а еще ставить на содержание класса «элитное», заселять во дворец и всячески показывать свое к нему уважение.

— Благодарственные и рекомендательные письма от бывших учеников уважаемого Фэна Зихао находятся здесь, — указал Заместитель на нехилого размера сундук. — Ее императорское Величество лично экзаменовала его, и сочла знания Фэна Зихао достойными.

Ясно, шпион с нюансами и агент влияния. Жалкая попытка, я ожидал от Цыси большего, но сам факт того, как ловко она воспользовалась моими понтами из письма, интегрировав в мое ближайшее окружение своего человека, внушает уважение. Потом придумаю, как половчее использовать Фэна Зихао себе на пользу. Воспользовавшись тем, что учитель не поклонился мне, я выразил понимание уместной цитатой:

— Самое трудное в учении — научиться чтить учителя. Но лишь чтя наставника, сможешь перенять его правду. И лишь перенимая правду, народ способен почитать науки.

Я замолчал и посмотрел на Фэна Зихао.

— Поэтому, согласно ритуалу, даже призванный к государю учитель не совершает ему поклона — так высоко древние чтили учителя, — с жутким акцентом, но очень правильно артикулируя и не ошибаясь в построении фраз, закончил цитату китайский педагог, после чего изобразил глубокий поклон.

Зауважал.

— Передайте Ее Императорскому Величеству мою глубочайшую благодарность за достойного учителя, — попросил я Заместителя. — Я окажу уважаемому Фэну Зихао должные почести.

Зарплату хорошую положу.

— Входите, уважаемый Чжоу Вэй, — пригласил я гостя в дом. — Наше знакомство и подарки Ее Величества доставили мне огромное удовольствие, но оно неспособно развеять скорбь всего нашего народа по Николаю.

— Благодарю вас за приглашение, Ваше Императорское Высочество, — поклонился Заместитель. — Позволю себе выразить робкую надежду в том, что мы сможем достигнуть взаимопонимания ко всеобщей выгоде.

«Выгода» для Китая заключается в том, чтобы потерять меньше, чем они готовы — торги явно будут непростыми, о чем прямо заявляет интеллигентное лицо нашего посланника — вид такой, будто его китайцы на этапе предварительного согласования до капли выжали.

Что ж, проверим легендарную китайскую способность торговаться на себе!

Глава 7

— Эти земли населены кочевниками-варварами, — пытался принизить ценность территорий китайский Заместитель. — Ваша армия сильна, а ваш опыт встраивания кочевых народов в единую Империю лишь