Каин - Жозе Сарамаго

Прошло всего две недели, и каин исчез. А прежде приобрел привычку совершать долгие прогулки в окрестностях города, но не потому, что, как некогда, нуждался в солнце и в чистом воздухе — того и другого хватало ему с избытком в последние десять лет, — а чтобы вырваться из дворца, где было ему душно и тяжко и где, кроме постельных услад, совершенно нечем было заняться, если не считать ничем, вообще-то говоря, не кончившихся попыток перекинуться несколькими фразами с сыном своим, совершенно неведомым енохом.

Внезапно он увидел, как входит в ворота города, где никогда прежде не бывал. И тотчас подумал, что у него ведь в кармане нет ни даже самой мелкой медной монетки, ни способа разжиться ею, ибо он никого в этом городе не знает. Если бы вышел на прогулку, ведя в поводу своего осла, экономическая проблема решилась бы мгновенно: при виде такой скотинки любой барышник согласился бы, что она пойдет на вес золота. Каин спросил двоих проходивших мимо, как называется этот город, и один ответил: Мы зовем здешние места землей уц. Поскольку отвечено было терпеливо и даже приветливо, каин решился задать и другой вопрос: Не знаете ли, где бы я мог найти работу, добавив, словно в свое оправдание: Я только что пришел, никого пока не знаю. Прохожие оглядели пришельца сверху донизу и не нашли в его облике ничего, что относило бы его к разряду нищих или бродяг, а пятнышко на лбу остановило их взгляды лишь на долю секунды, и второй сказал: В здешних местах да и на всем востоке самый богатый человек — иов, попроси работы у него, может быть, тебе повезет. А где же мне его найти, спросил каин. Пойдем с нами, мы тебя отведем к нему, а слуг у него столько, что одним больше, одним меньше — разницы никакой. Он так богат. Несметно богат, представь, что такое — владеть семью тысячами овец, тремя — верблюдов, пятьюстами парами волов и пятьюстами — ослиц. Бедняки, как правило, наделены богатым воображением, заметил каин, можно даже сказать, что всем прочим — обделены, но такого я себе представить не могу. Помолчали, а потом один из двоих спросил, как бы невзначай: А мы с тобой не знакомы. Мне тоже так кажется, хоть и смутно, со страхом отвечал каин. Тебя зовут каин, и ты был в содоме, когда город стерли с лица земли, память у нас хорошая. Да, верно, теперь и я припоминаю. Ты уж понял, наверно, мы с товарищем — ангелы господни. А чем же заслужил я такую честь, что ангелы господни взялись помочь мне в моем затруднении. Ты был добр к аврааму, ты помог ему тогда, в содоме, избавить нас от больших неприятностей и, значит, заслуживаешь награды. Не знаю, как вас и благодарить. Да ведь мы ангелы, ответил один, кому же, как не нам, творить добро. Чтобы набраться храбрости, каин трижды глубоко вздохнул и лишь после этого сказал: В содом вас послали, чтобы уничтожить город, а сюда — зачем. Этого мы никому не имеем права открывать, ответил один ангел. Ну, тайны тут никакой нет, возразил его спутник, тем более что когда случится то, что дóлжно, все об этом узнают, а этот, идущий сейчас с нами, доказал свою надежность. Смотри, под твою ответственность, а представь, что будет, если он пойдет к иову и все ему выложит. Да ничего не будет, тот, скорей всего, не поверит. Ладно, поступай как знаешь, а я умываю руки. Каин остановился и сказал: Не из-за чего вам спорить, хотите — расскажите, не хотите — не надо, я не прошу и не настаиваю. Эти слова тронули даже осторожного ангела, который сказал товарищу: Ну, расскажи ему, а потом, сурово взглянув на каина, добавил: А ты поклянись, что никому не передашь то, что сейчас услышишь. Клянусь, ответил каин, подняв правую руку. Значит, так, начал второй ангел, некоторое время тому назад, как случается время от времени, собрались пред господом обитатели небес и сатана среди них, и господь спросил его: Откуда сейчас идешь, а тот ответил: Был на земле, походил, посмотрел, и господь задал еще вопрос: А не видал ли там раба моего, иова, нет ему равного на свете, он и добр, и честен, и верует искренне, и никому никогда не причинил зла. Сатана, слушавший все это с усмешкой, кривой и пренебрежительной, спросил тогда: Ты считаешь, что верует он бескорыстно, как бы не так, ведь ты со всех сторон оградил как бы крепостными стенами и его самого, и ближних его, и все достояние. Помолчав немного, добавил: А попробуй-ка поднять руку на то, что принадлежит ему, и вот увидишь — он проклянет тебя. Тогда господь сказал сатане: Все, что принадлежит ему, отдаю в твое распоряжение, но его самого трогать не смей. Сатана выслушал и отошел, и вот мы здесь. А зачем, осведомился каин. За тем, чтобы сатана не переусердствовал, не вышел за отведенные ему границы. Я правильно понял, спросил каин, господь и сатана заключили пари, а иов не знает, что стал предметом такого не очень-то джентльменского соглашения. Именно так, воскликнули в один голос оба ангела. Мне кажется, что господь ведет себя не вполне порядочно по отношению к иову, который, если то, что я слышал о нем, — правда, человек не только богатый, но и добрый, честный, да еще и глубоко верующий и не совершил никакого преступления, однако же будет наказан ни за что потерей всего имущества, и господь, как все твердят, справедлив, однако мне так не кажется и вспоминается история с авраамом, которого тот подверг испытанию, приказав убить сына, и, по крайнему моему убеждению, если господь не полагается на тех, кто верит в него, не понимаю, почему бы им на него полагаться. Пути господни, как известно, неисповедимы, даже нам, ангелам его, не дано проникнуть в замыслы его. Передать не могу, как надоело мне слушать эту ахинею насчет неисповедимых путей, сказал на это каин, бог должен быть прозрачен и чист, как кристалл, а не наводить постоянно туман да и страх — тоже, и, сдается мне, бог нас не любит. Он дал тебе жизнь. Жизнь мне дали отец с матерью, я родился после того, как они соединили плоть с плотью, и бога, кажется, при сем деянии не было. Бог везде и во всем. Ну да, особенно когда приказывает убивать, да одного-единственного ребенка из тех, что заживо сгорели в содоме, хватит, чтоб осудить его без снисхождения, однако правосудие для бога — звук пустой, а теперь ради какого-то пари примется мучить иова, и никто не потребует с него отчета. Потише, каин, ты чего-то разошелся не в меру и говоришь лишнее, господь ведь все слышит и рано ли, поздно — накажет. Господь не слышит, господь глух, отовсюду летят к нему мольбы: Помоги, господи, мы сиры, убоги, несчастны, все молят о средстве спасения, в котором мир отказал им, а он поворачивается спиной и, начав с того, что заключил союз с евреями, продолжил пактом с дьяволом, и для всего этого нет смысла иметь бога. Ангелы возмутились, вознегодовали, пообещали оставить каина без работы, после чего богословский диспут был завершен и худо-бедно установлен мир. Один из ангелов даже сказал: Думаю, господь с удовольствием поспорил бы с тобой об этих вопросах. Может, когда-нибудь и поспорим, ответил каин. Они уже стояли теперь у дверей большого дома, где жил иов, и ангел сказал, что хочет видеть управляющего, но управляющий сам не вышел, а через слугу спросил, что нужно. Работу, ответил ангел, но не нам, мы-то — из других краев, а вот ему, нашему другу, он только что прибыл и желает начать в земле уц новую жизнь. Что умеешь делать, осведомился слуга. В ослах разбираюсь, был помощником коновала в войске иисуса. Очень хорошо, прекрасная рекомендация, сейчас пошлю с тобой раба, и приступишь к делу немедля, скажи только, как твое имя. Я — каин. И откуда ты. Из земли нод. Никогда не слышал о такой. Не ты один, кто говорит — земля нод, говорит — земля пустоты. Тогда один из ангелов сказал каину: Вот судьба твоя и устроена, у тебя теперь есть работа. Пока есть, тускло улыбнулся в ответ каин. Не думай о плохом, утешил его слуга, тот, кому посчастливилось однажды войти в этот дом, работы не лишится по гроб жизни, ибо нет на свете человека добрее, чем иов. Ангелы на прощанье обняли иова и отправились исполнять свою должность — то есть следить за исполнением господних приказаний. Как знать, вдруг все это получит не ту развязку, какую сулит ход событий, но иную, гораздо более счастливую.