Женщина в лунном свете - Татьяна Бочарова

– Конечно. Даже не волнуйся!

Иван был в восторге от неожиданно свалившейся на него свободы. Теперь, чтобы сходить по адресу, добытому Семеном, не надо будет объяснять Маше, куда это он собрался.

– Хорошо, – согласилась она, – из дома далеко не выходи, погуляй во дворе. Про лекарства не забудь! И не вздумай покупать никаких селедок!

– Договорились.

Ночью Ивану не спалось. Он нервничал, представляя в красках, как придет к Лидии домой и что это ему даст. Вдруг в квартире давно живут чужие люди? Под утро он уснул тревожным прерывистым сном.

Когда Иван проснулся, Маша уже ушла. Он позавтракал, немного полежал после еды, как его учил Трефилов, затем принял душ, оделся и вышел на улицу.

Дом Лидии находился на другом краю города, Ивану пришлось спуститься в метро. Он с лета не ездил на транспорте, у него слегка кружилась голова, в ногах чувствовалась слабость. Его пугала толпа, бесконечное оживление, суета. Все же он кое-как добрался до места. Отыскал дом, блочную старенькую пятиэтажку, нашел подъезд. Кода домофона он не знал, дождался, пока кто-то из жильцов выйдет, и зашел.

Квартира была на пятом, последнем этаже. Иван остановился перед обшарпанной дверью. Руки его стали ледяными. Он сделал глубокий вдох и решительно надавил на звонок. Послышались легкие и быстрые шаги, глазок на мгновение потемнел. Несколько секунд за дверью было тихо. Затем женский голос произнес глухо и нерешительно:

– Вы к кому?

– Откройте, пожалуйста, – попросил Иван.

Снова тишина. И наконец лязг цепочки. Дверь распахнулась. На пороге перед Иваном стояла девушка лет 22–23, худенькая, босая, одетая в холщовые бриджи цвета хаки и свободную клетчатую рубашку, застегнутую лишь на несколько пуговиц. Длинные, роскошные и волнистые русые волосы спадали ей на плечи и грудь. Серые глаза смотрели настороженно.

– Вам чего? – Голос ее сорвался, она закашлялась и схватилась за горло. – Болею, охрипла, – пояснила она шепотом.

Иван сочувственно кивнул.

– Позвольте мне войти. Не бойтесь, я не вор и не мошенник. Мне… мне очень надо поговорить с вами.

Девушка колебалась. Видно было, что она боится. Да и вообще вид у нее был какой-то затравленный и несчастный. Бледное, почти бескровное лицо, под глазами темные тени. Однако само лицо удивительно правильное, редкой красоты, с точеными чертами. Она наконец кивнула.

– Заходите.

Иван сделал шаг и очутился в коридоре. Вокруг царили ужасающая нищета и запустение: из мебели только старая, покосившаяся вешалка с тумбой. Порванные обои свисают небрежными лохмотьями, паркетная доска почернела от времени.

Девушка кивнула в сторону комнаты:

– Туда.

Она говорила полушепотом, продолжая держаться за горло, видно, опасаясь нового приступа кашля.

Иван хотел снять ботинки, но она махнула рукой:

– Лишнее.

Они зашли в единственную небольшую комнату, такую же пустую и обшарпанную, как прихожая. Хозяйка квартиры указала на старый продавленный диван, небрежно покрытый линялым, в катышках, пледом.

– Садитесь.

Иван послушно сел.

– Что вы хотели? – В глазах у нее отчетливо читалась усталость.

– Как вас зовут? – спросил Иван.

– Вам зачем? Катя.

– Я Иван Павлович. – Иван помялся, не зная, как начать разговор. – Катя, скажите, в этой квартире когда-то жила Лидия Лебедева?

– Это моя мать. Она умерла. Давно.

У Ивана перехватило дыхание. Значит, это и есть дочь Лидии, с которой она, по ее словам, была в напряженных отношениях? Совсем непохожа, только руки – те же длинные, хрупкие пальцы, те же изящные запястья.

– Вот что, Катя, – тихо проговорил Иван. – Сейчас я вам кое-что расскажу. Одну интересную историю. Вы только не сочтите меня за психа.

Катя молчала, с безучастным видом играя своими кудрями.

– Я знаю вашу маму, – сказал Иван. – Знаю Лидию. Мы с ней познакомились в больнице.

– Вы лежали вместе с ней?

– Нет, мы познакомились сейчас, совсем недавно, меньше месяца назад.

Она оставила волосы и смотрела на него, округлив глаза.

– Видите ли, Лидия не исчезла с лица земли, – осторожно начал Иван. – Ее тело, вернее, ее призрак, здесь, среди нас. Она села ко мне на скамейку. В больничном парке. Мы разговаривали. Она даже рассказала мне о вас, что переживает за ваши отношения.

– Вы сумасшедший? – хрипло проговорила Катя.

– Я абсолютно нормальный. Вы же видите, я нашел вас, нашел адрес. Я знаю все про вашу маму. Но я не был с ней знаком при ее жизни.

Она покачала головой:

– Так не бывает.

– Бывает, Катя. Я много читал об этом, я знаю. Она появляется в полнолуние.

– Кто?

– Лидия. Ваша мама.

– Глупости. Идите отсюда. Вы безумец. – Катя распахнула дверь комнаты. – Уходите!

Она вдруг пошатнулась и схватилась за косяк.

– Что с вами? – Иван вскочил и бросился к ней.

Он подхватил легкое, почти невесомое тело девушки. Она не противилась, безвольно свесив голову ему на плечо.

– Вот так, тихонько. – Иван донес Катю до дивана и бережно уложил, подсунув под голову старенькую засаленную подушку. – Вам плохо? Что болит? Скажите!

– Голова кружится, – с трудом шевеля губами, проговорила Катя. В лице ее не было ни кровинки.

– Я сейчас. Я вам чая горячего, с сахаром. Сейчас, мигом… – Он побежал в кухню.

Обстановка и там была убогой донельзя. Иван поискал глазами электрочайник и не нашел. Взял первый попавшийся ковшик, поставил воду на плиту. Распахнул старенький холодильник – он был пуст, не считая увядшей морковки и банки кильки в томате.

– Господи, да что же это? – пробормотал Иван.

Сахара он тоже не нашел, зато на столике лежала упаковка меда из Макдоналдса. Иван сунул в стакан с кипятком какой-то копеечный пакетик чая, налил туда меда и вернулся в комнату.

– Пейте. – Он протянул стакан Кате.

Та стала пить мелкими глотками. Это напомнило Ивану Лидию. Значит, все-таки что-то есть общее. Ее лицо слегка порозовело.

– Катя, вы сегодня ели что-нибудь?

Она отрицательно помотала головой.

– Как же так? У вас будет голодный обморок. Послушайте, вы лежите, а я сбегаю в магазин и в аптеку. Надо же вас хоть как-то накормить и подлечить.

Она лежала и молчала, глядя на Ивана большими серыми глазами в обрамлении черных длинных ресниц.

– Я пошел, – бодро сказал Иван, – скоро вернусь.