Женщина в лунном свете - Татьяна Бочарова

Он вышел из квартиры, спустился вниз и огляделся в поисках продуктового магазина. Невдалеке виднелся «Магнит». Иван рванул туда, параллельно шаря в карманах в поисках денег. Он накупил фруктов, сыра, взял свиной антрекот, нормального чая и две плитки шоколада. Затем забежал в аптеку и купил недорогое средство от кашля. На этом его финансы спели романсы. Но Иван был доволен. Он мигом добежал до дома и позвонил в квартиру. Катя долго не открывала, и Иван испугался, что ей стало худо и она потеряла сознание. Наконец дверь распахнулась. Катя с любопытством смотрела на пакеты в руках Ивана.

– Ну вот, сейчас накормим тебя. – Он осторожно отодвинул ее и зашел в квартиру. – Мясо будешь?

Он не заметил, как перешел на «ты». Она кивнула. В глазах ее зажегся жадный блеск.

«Да она давно голодает», – подумал Иван с жалостью.

Через десять минут на единственной облезлой сковороде скворчал и брызгался маслом антрекот. Катя сидела за столом, пила крепкий сладкий чай и ела бутерброды с сыром и шоколад. Лицо ее разрумянилось, ноздри слегка раздувались, принюхиваясь к запаху жареной свинины. Иван заставил ее выпить сироп от кашля, она нехотя подчинилась, морщась от отвращения:

– Брр… Гадость. Слишком сладкий.

– Ты одна живешь? – спросил ее Иван, переворачивая антрекот.

Она кивнула.

– Одна.

– Работаешь?

– Сейчас нет.

– На что же ты живешь? – удивился Иван.

– Картины продаю. Иногда.

– Картины? Ты художница?

– Ну можно и так сказать. Я не доучилась, бросила.

– И покупают твои картины?

Она вздохнула и откусила острыми ровными зубами край шоколадки.

– Иногда.

– Ясно. – Иван выключил газ, положил отбивную на тарелку и поставил ее перед девушкой. – Ешь давай.

Она поспешно вонзила вилку в поджаристый мясной бок.

– Почему у тебя такая пустота в квартире? Где мебель, вещи?

– М-м, – пробормотала Катя с набитым ртом.

Он посмотрел на нее с недоумением. Она махнула рукой.

– Долгая история.

– Я не тороплюсь. – Иван усмехнулся. – Давай, выкладывай.

– Квартира чужая. Я здесь не хозяйка и даже не прописана. Плачу аренду, денег не хватает, пришлось все, что можно было, продать за долги.

– Как это квартира чужая? Что ты такое говоришь? Это же… это ведь мамина квартира? Лидии? – Иван запнулся, чувствуя неловкость.

– Была мамина. После ее смерти я вляпалась в одну историю. Долго рассказывать. – Катя доела остатки антрекота и с сожалением оглядела пустую тарелку. – Короче, обманули меня. Предложили выгодный вроде вариант, а на деле осталась я без квартиры, с пропиской в тьмутаракани. Вот теперь живу тут Христа ради, есть деньги – плачу, нет – вещички распродаю.

Иван молчал, потрясенный ее рассказом. Вот ведь, бывают в жизни ситуации похуже той, в которой очутился он сам.

– Спасибо, – сказала Катя. – Я выйду, покурю.

– Иди, – согласился Иван.

Она ушла на балкон. Он сидел у стола в оцепенении и думал о том, что было бы, если бы он не пришел. Девчонка на грани, больная, без денег, без еды, в четырех стенах, еще немного – и ей бы потребовалась серьезная медицинская помощь. Ему вдруг пришла в голову совершенно невероятная мысль – что, если призрак Лидии явился к нему не просто так. Что, если… если она заботилась о Кате, хотела, чтобы кто-то помог ей, протянул руку…

Послышались босоногие шаги. Катя стояла в проеме между кухней и коридором. Вид у нее был куда лучше, чем час назад. «Какая красавица, – невольно отметил про себя Иван. – Странно, что нет с ней рядом никого, кто бы поддержал ее, защитил. Нет мужчины».

– Послушай, так существовать нельзя, – сказал он твердо.

– А как можно? – Она пожала плечами. Лицо ее было равнодушным и отрешенным.

– Тебе надо питаться. Ты молодая, еще рожать должна. И с квартирой что-то нужно решать.

– Легко сказать. – Катя откинула за спину волосы. – Ничего тут не поделаешь. Сама виновата. Дурой быть не надо.

– Я… я мог бы помочь, – несмело предложил Иван.

– Помочь чем?

– Я мог бы приходить сюда, иногда. Немного подкармливать тебя. И нам было бы веселей.

– Нам? – Она смотрела на него с изумлением.

– Нам, – твердо повторил он. – Нам ведь обоим одиноко. И Лидии не хватает и мне, и тебе. Мы оба… любим ее.

– Вы хотите сказать, что влюбились в призрака?

Он грустно кивнул.

– Ну вы даете, как вас… Иван. Это просто бред какой-то.

Она довольно фамильярно опустила его отчество, но он не обиделся. Он чувствовал, что нужен здесь, что в силах хоть как-то изменить жизнь этой странной девушки, принести пользу, а не просто коптить небо, заливая тоску алкоголем. И Лидия на том свете будет спокойна, что кто-то заботится о ее дочери…

– Вот что, Катя, – проговорил Иван с решимостью, – не будем спорить. Безумец я или нет, для тебя это не имеет никакого значения. Считай, что мать меня послала к тебе в трудную минуту.

– С небес. – Она насмешливо улыбнулась, но больше ничего не сказала.

– Нужно привести квартиру в порядок. Купить посуду, необходимые вещи. Это же просто бомжатник какой-то. – Иван выразительно оглядел кухню.

– У меня нет сил на это, – просипела Катя. – Да и не умею я этого всего…

– Я умею, – перебил ее Иван. – Ты отдыхай. Можешь поспать. Я скоро вернусь.

– О'кей.

Она ушла в комнату. Иван оделся и снова вышел на улицу. Спросил во дворе, где находится ближайший Сбербанк и направился туда.

– Вы действительно хотите снять деньги с вклада? – Девушка-операционистка смотрела на него с недоверием.

– Да, хочу.

– Хорошо. Пишите заявление.

Иван взял бланк и отошел к окну. Это было все, что у него оставалось после смерти Нины. Она пилила его, заставляя много лет хоть копеечку, но откладывать в банк, на счет. Вот и скопилась мало-мальская сумма, не бог весь сколько, но все же деньги. Иван старался не думать о том, что он не работает и вклад – его единственный сейчас источник дохода. Лидия и Катя сейчас важнее. А там что-нибудь придумается, в конце концов, Семен подкинет работенку, ведь обещал же.

Он решительно подошел к окошку и протянул заявление девушке. Та шлепнула печать и велела:

– Получать в кассе.

Через пятнадцать минут довольный Иван уже шагал по улице, ощущая себя деловым и платежеспособным. Он зашел все в тот же «Магнит», купил губок и порошков, а также пару кастрюлек, чашки, еще продуктов. Едва волоча тяжеленные пакеты, добрался до Катиного дома. Тяжело дыша, поднялся по лестнице, думая о том, что сказала бы Маша, видя его сейчас. На этот раз Катя открыла сразу же.