Последний мерзавец - Ольга Сергеевна Рузанова

венах ярость ищет выход. Жду, что вот-вот с котелка сорвет крышку.

– Подай мне воду. В бардачке.

Милена достает из него бутылку воды. Я забираю, а когда при этом касаюсь ее пальцев, завожусь еще больше.

Она, словно чувствуя мое состояние, затихает. Вжимается спиной в сидение и молчит. Я делаю глоток воды и кидаю бутылку на заднее сидение.

Не помогает.

– Романтик испорчен не по моей инициативе. Не кисни, кучерявая.

– Я не кисну. – отзывается тут же. – Это был не романтик.

– Серьезно?.. – уточняю с сарказмом. – Ты бросила своего парня и укатила со мной. Не опасаешься за свою репутацию? Завтра скажут, что ты со мной спишь.

Перспектива выпустить пар и задеть ее за живое не хило бодрит.

– Не опасаюсь. – поворачивает ко мне голову. – Ты же мой брат.

Адреналин бьет в голову. Смотрю на нее, а в ее глазах тени.

Да, ну, блядь…

Зря ты, Милеша, даже допустила подобную мысль.

– Ну, раз так… – непроизвольно стискиваю пальцами оплетку руля. – На правах старшего брата я имею право все знать о тебе и твоем парне.

Молчит. Чувствую ее волнение каждой порой, слышу, как учащается дыхание.

– Что именно?.. – спрашивает, спустя небольшую паузу.

– Насколько далеко зашли ваши отношения?

– Это… это же личное…

Ерзает задницей на сидении, словно ей неудобно.

– Разве могут быть секреты между братом и сестрой? М?..

Выезжаю, наконец, из города и выжимаю максимум скорости из своей ниндзя. Опустив стекло, закуриваю.

– Ничего серьезного. У нас только два свидания было.

– И оба после смерти Берга?

– Да.

Ясно. Как я и думал.

– Приставал к тебе? – спрашиваю строго. – Целовал? Трогал?..

Милена снова смотрит на меня. Ждет моего взгляда, и получает его. Вспыхивает, краснеет моментально до корней волос. Но тени в глазах – ее потаенные мысли и желания прошибают насквозь.

Острая вспышка стекает тяжестью в пах.

Затянувшись никотином, задерживаю дыхание.

– Ну так, что, Милена… – выпускаю струю дыма в окно. – Как далеко вы успели зайти?

– Он целовал меня.

Ого.

Зажав сигарету в зубах, бросаю взгляд на ее губы. Замечает. Тут же вбирает в рот нижнюю.

– Понравилось?

– Понравилось. – тихо, но я отчетливо слышу вызов.

Скинув скорость, я сворачиваю с трассы на проселочную дорогу. Когда-то тут была тропа для питбайков и вездеходов, пока мы не оборудовали специальную трассу на противоположной окраине города.

– Мы куда?! – пугается болонка, обеими руками хватаясь за потолочный ручник.

– Как раз сегодня я планировал протестировать этот джип. Вы с бабкой сорвали мои планы. Придется потерпеть немного.

– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?

Я хочу, чтобы ты показала мне, чему тебя научил твой малахольный дружок.

– А что в этом такого? Ты не интересуешься делами брата?

– Интересуюсь! Мне, правда, интересно!..

– Ну и отлично… – усмехаюсь негромко. – Заодно и покажу тебе кое-что.

Решение спонтанное. Инстинкт, затмивший на мгновение доводы разума. Такое со мной случается иногда. С возрастом все реже и реже, но кучерявая плохо влияет на меня.

– Что именно?..

Тропа еще действующая, но для питбайков не небольших квадроциклов. Колея есть, однако обочины уже затягивает молодым сосняком.

– Держись крепче! – предупреждаю, добавляя газа, чтобы взобраться на крутую сопку через валуны.

Милена коротко вскрикивает, но, держась обеими руками за ручник, восторженно хлопает глазами.

– Страшно?

– Нет!.. – восклицает со смехом. – Это круто!..

Выкручиваю влево, фиксируя базу на очередной ступени подъема и, осмотревшись, выбираю диагональную тропу.

– Держись! – командую, выжимая сцепление.

– Держусь!.. – смеется в голос.

Бешеная. И не боится ведь.

С пробуксовкой трогаюсь с места. Слышу, как из-под колес вниз булыжники летят. Ползу медленно, срезая бампером молодые ветки осин. Даю отдышаться себе и черепашке и, поддав газа, взлетаю на верхнюю площадку.

– Вау!.. вскрикивает Милена. – Боже!.. Боже мой!.. Это невероятно!..

Толкает дверь от себя, выскакивает из машины и бежит к ограждению из бетонных блоков, за которым открывается вид на ночной город.

Глава 16

Милена

Это потрясающе. Поразительно!..

Я живу в таком красивом месте и никогда не видела его со стороны.

Огромное, мерцающее ночными огнями, пятно, которое с одной стороны омывает широкий залив, а с другой подпирают мохнатые сопки.

– Не была здесь никогда?

Меня трясет от восторга и его близости. Отрицательно мотаю головой.

– Что, и мальчики не привозили сюда?

– Нет. Никогда.

Заложив руки в карманы брюк, Илья медленно ко мне приближается. Ветер, намного сильнее, чем в городе, ударяет в мой затылок и облепляет его торс тонкой тканью майки. Я вижу каждую скульптурно вылепленную мышцу и маленькие камушки сосков.

– И куда же, кроме французских ресторанов, тебя гулял твой мальчик?

– По… по Набережной… – заикаюсь, потому что, пройдя мимо, Илья касается меня плечом. – И по скверу.

Пройдя мимо, он становится у бетонного парапета и, сощурив глаза, смотрит на город с высоты птичьего полета.

Зрелище настолько впечатляющее, что в голове мелькает мысль, что вот он, настоящий хозяин города. Вот он, настоящий Берг.

Разворачиваюсь и, подойдя, встаю рядом.

– Сможешь найти свой универ?

– Академию?..

Заправив волосы за уши, пытаюсь сориентироваться в расчерченном блестящими дорожками городе. Начинаю с центральной набережной, того места, откуда Илья меня сегодня забрал. Нахожу сквер, улицу Ленина, и по ней взглядом следую до крохотной точки на перекрестке трех дорог.

– Нашла! – вскидываю руку и указываю направление. – Вон, видишь?.. Левее сквера кольцевая дорога.

– Вижу.

– И вот прямо рядом с ней на площади Академия!..

Крутанувшись на месте, Илья садится на бетонный блок таким образом, что я оказываюсь прямо перед ним.

Врезаемся взглядами. Замираем.

Дующий в лицо ветер становится горячим и влажным. Кожа под тканью кофты мгновенно покрывается испариной.

Он смотрит на мои губы.

– Снова хочешь смутить меня?

– Нет. – отвечает тихо. – Хочу знать, чему научил тебя твой недопарень.

– Он мне не парень. Мы расстались.

Мы так близко друг к другу, что мое бедро касается ткани его брюк, а до рецепторов доносится легкий запах спортивного парфюма. Я вижу тяжелые веки и ряд густых ресниц. Мои щеки покалывает.

– Почему? Плохо целуется?

Губы красиво изгибаются в усмешке, но в низком бархатном голосе сталь и напряжение. Он будто… будто ревнует, и заодно провоцирует меня, проверяя толщину брони.

– Хорошо. Мне понравилось. – проговариваю, дурея от собственной смелости.

– Да ладно…

Притяжение между нами все сильнее, расстояние все меньше. Взгляда не отвести, сцепку не разорвать.

– Да.

– Покажешь, чему научилась? – бормочет, обжигая кожу дыханием. – Может, я чего-то не умею.

Я смотрю в его глаза, он – на мой рот. В виски долбит пульс, под кожей жидкий огонь растекается. Считанные сантиметры сокращаются до