Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века - Николай Воскресенский

Второй ряд вопросов содержит материал, характеризующий влияние на законодательные органы, на Петра I и его правительство, со стороны иноземной среды, с которой они входили в соприкосновение и воздействие которой не могли не испытать на себе. Эту среду составляли: а) [те] лица различных общественных положений в иностранных государствах, с которыми поддерживали отношения представители русского правительства; б) иноземные законодательные акты; в) порядки и обычаи европейских государств, не оставшиеся без воздействия на правительство Петра I при его законодательной работе, и, наконец, г) доношения русских агентов Петра I из-за границы о тамошних законах, порядках и обычаях, а также сообщения и замечания официальных и частных лиц – иноземцев, живших в России или писавших о том же из-за границы.

Таким образом, если в первом разделе излагаются процессы активных и сознательных действий русских правотворческих органов при выборе ими законодательных источников, при оценке содержавшихся в них норм и перенесении их в точном или переработанном виде в русские законодательные акты, то во втором разделе характеризуются обратные явления: влияние среды, людей, правовых определений и порядков на органы законодательства Петра I, вследствие чего объектами воздействия должны быть признаваемы, собственно, не законодательные акты, а законодательные органы России, а через них уже – издаваемые ими законы.

Кроме указанного понимания, в определение содержания термина «влияние» вкладывалось нами еще [понимание] дополнительное, подразумевающее всю совокупность результатов сознательного заимствования и тех воздействий, которые пассивно и бессознательно воспринимались органами правительства Петра I и являлись побуждениями для тех или иных действий и поступков русских законодательных органов, облеченных правом правотворчества.

После разъяснения нашего понимания терминов, приведенных в названии настоящей главы, изложим основные приемы исследования данного вопроса, как они сложились в ходе и [в] конечном результате произведенной нами работы.

Первое требование научного метода должно состоять в накоплении обильных и разносторонних документальных материалов, как печатных, так и – особенно – архивных, относящихся к данной теме. Из таких материалов прежде всего необходимо: а) выявить по архивным фондам западноевропейские законодательные источники, бывшие в распоряжении русских законодательных органов, [под руками] у иноземцев – западноевропейских консультантов русского правительства, а также и у своих, русских советников и сотрудников Петра I, осведомленных в законах; б) разыскать в древлехранилищах России черновые материалы правотворческой работы русских законодательных органов, принимавших участие в выработке текста законодательного акта – в составлении его первоначального проекта, в выработке и обсуждении последующих и окончательной редакций, и, наконец, в) привести те и другие материалы параллельно, сопоставляя основное содержание источников с соответствующими местами русских законодательных актов.

При таком предварительном накоплении законодательных источников должны быть соблюдены следующие условия. Во-первых, чтобы указанные материалы были в распоряжении исследователя в достаточном количестве – для изучения законодательной работы не только какой-либо одной отрасли реформы, но и разных ее сторон, например военной, сухопутной и морской, преобразования центральных учреждений и областного управления, установления органов государственного надзора, реформы финансовых учреждений и т. п. Во-вторых, должны быть разысканы и приведены в известность собранные по указаниям Петра I иностранные акты не одной какой-либо страны, например Швеции или Франции, но всех государств Западной Европы, у которых были сделаны заимствования в эпоху реформ. В-третьих, эти иностранные законодательные источники должны быть приведены в известность не за один какой-либо период законодательной работы Петра I, а за все время его правотворческой деятельности. Только при соблюдении указанных нами условий будет видно, какие законодательные акты и какого именно западноевропейского государства явились преобладавшими источниками в правотворчестве Петра I, в какой отрасли законодательства и в какие периоды реформы они оказывали на него самого и на его правительственные органы наибольшее влияние, безраздельно или совместно с какими-либо законодательными актами другого государства – каждые в своей области.

Несоблюдение того или иного из указанных требований может привести, как это обычно бывало до сего времени, к односторонним выводам, например к признанию в законодательстве Петра I «шведомании»[1356] или к преувеличению роли какого-либо отдельного лица, например Анастасия Христиана Любераса[1357].

Указанные нами условия накопления материала обширны и нелегки для исполнения, они требуют большого предварительного, чернового труда от исследователя – и тем не менее должны быть приняты и полностью выполнены русской историографией. До выполнения этой задачи авторы как отдельных исследований, так равно и общих обзоров эпохи Петра Великого обязаны воздерживаться от далекоидущих, широких выводов по вопросу о заимствованиях из иностранных источников и о влияниях иностранных законодательств на правотворчество Петра I и [должны] ограничивать свои заключения формулами, констатирующими наблюдения только над изученными, отдельными моментами и строго определенными отраслями законодательства Петра I, например так: «Реформа финансовых учреждений Петра I проводилась царем в конце второго десятилетия XVIII века с помощью прожектера, иноземца Генриха Фика, на основании шведских источников». Или: «Органы государственного гласного надзора и ревизии денежных сумм в центральных учреждениях устанавливались Петром I во втором и третьем десятилетиях XVIII века под большим влиянием и на основании французских морских законов, подготовленных для использования в правотворческой работе по указаниям царя его агентом во Франции, русским морским офицером Кононом Зотовым». По состоянию материалов и предварительных исследований в русской исторической науке еще не пришло время для широких и окончательных выводов и заключений относительно всего законодательства Петра I с изучаемой стороны.

Следующим, вторым требованием методологии исследования данного вопроса должно быть приведение в известность другого источника заимствований в правотворчестве Петра I – сообщений царю [от] его агентов о западноевропейских административных порядках и обычаях, как они сложились на практике в то время в государственной жизни передовых стран Западной Европы. Из указов Петра, как нами уже было отмечено выше, видно, что царь при подготовке к законодательной работе нужного материала постоянно обращал внимание своих агентов за границей на необходимость и обязательность не только разыскать и доставить ему писаные и изданные законы передовых государств Западной Европы, но также наблюдать и изучать установившуюся практику, обычаи и порядки в тех государствах, куда они [агенты] были посланы царем, а затем сообщать ему лично со всеми подробностями. Для примера приведем несколько распоряжений Петра I.