Короли серости - Артур Темиржанов

я пришёл сюда и позвал вас вернуться… но всё это зря.

Хватка ослабла.

— Да? И почему же?

— Потому что вы не спаситель. Вы обыкновенный трус.

Сказав это, Джек закрыл глаза. Надежды больше не было. Да и на что было надеяться? Он увиделся с самим Богом, и тот ответил, что все мольбы бесполезны.

Раз так, то умереть было не самым худшим выходом.

Джек почувствовал удар в спину. Открыв глаза, он понял, что упал на землю. В непонимании он уставился на Освободителя. Тот даже не смотрел на него. Всё его внимание приковал распятый паренёк.

— Я трус. В этом ты прав, — мессия горько рассмеялся. — И я думаю, что ты знаешь, почему.

Он развернулся и поковылял к горизонту, слегка прихрамывая на правую ногу. Не оборачиваясь, Освободитель махнул рукой и сказал:

— Я оставлю тебе жизнь. У тебя хватило наглости, пацан. У тех, кто был до этого, её было мало. Прощай.

Джек в непонимании поднялся во весь рост.

— Но… как же… — протянул было он, но его перебил грубый, режущий нервы смех.

Смеялся распятый паренёк. Смех сотрясал его измученное тело, из-за чего из открытых порезов начала течь кровь.

Горящие ненавистью голубые глаза прожгли Джека насквозь.

— Неужели ты не понял? — выкрикнул распятый. — На моём месте должен был быть он!

16. Последнее наставление

«Каждый солдат надеется вернуться домой героем. После войны не существует ни того дома, ни того солдата»

Анна Пирс, «Точка отсчёта»

Томми затрясся и покрылся потом, протягивая руку вперёд. На его лбу вздулись жилы, щёки покраснели, а глаза, казалось, лопнут от напряжения.

Он закричал.

Вик схватил его за плечи и попробовал удержать. Ещё несколько мгновений — и катер окончательно испарился, снова собравшись в маленький шарик. Томми рухнул на землю и расплакался от облегчения. Вик отвернулся, чувствуя, как непроизвольно кривятся губы.

Рулевой слишком многое пережил, чтобы подбадривания его сейчас привели в себя. Вот только Вика начинало раздражать расшатанное состояние Томми.

Стоило ему подумать об этом, как в голове пронеслось видение: катер, одержимый призраком погибшей женщины, пожирает пространство вокруг себя. Съедает мир, оставляя после одну пустоту. И между катером и концом света был только рулевой Марцетти.

Вик не стал больше настаивать. Как и сказал Томми, пойдут они пешком.

Пару часов они потратили, чтобы добраться до реки на своих двоих. Конечно, они могли вернуться к тюрьме и поплыть оттуда, но Вик опасался возвращения других катеров, поэтому попросил Насифа провести их через джунгли.

Нужно было отойти как можно дальше от дымящихся руин и трупов солдат, пытавшихся их остановить. Несомненно, другие судна вернутся, рано или поздно. Но к тому моменту экипаж «Катрины» уже будет достаточно далеко.

Вик попытался предложить двигаться на катере по суше, но Томми наотрез отказался.

— Она катер, кэп. И ты прекрасно знаешь, как сильно она хочет поглотить всё вокруг. Мы не должны ей потакать.

Вик это и сам прекрасно понимал. Но он до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что Томми — не просто рулевой посудины Эдема, а укротитель чудовища, жаждущего утилизировать весь мир.

«А ведь она сказала, что у других машин похожие ощущения…»

Весь мир вокруг, казалось, начал распадаться. Если двойник Томми говорил правду, то полковник объединил несколько разных реальностей, а теперь они никак не могли смириться друг с другом. И всё это было ради того, чтобы захватить технологию переноса у сааксцев. Стоило Вику об этом задуматься, как начинало казаться, будто воздух дрожит от напряжения. Привычная обыденность теперь казалась чем-то далёким и желанным. Слишком быстро жизнь показала им свою уродливую изнанку.

Видения Ли ясности не добавили. Как только команда очнулась, мальчишка молча свернул всё оборудование, унёс его в трюм, а когда вернулся, то просто уселся на палубу, как ни в чём не бывало. Все выглядели обескураженными, но больше всех, казалось, проняло Саргия. Он не сводил взгляда с одной точки, пока Вик не дотронулся до его плеча.

— С тобой всё в порядке? — спросил он.

— Так значит, не только мои… — тихо пробормотал Саргий.

— Что ты сказал?

Саргий будто бы очнулся от сна. Сосредоточив взгляд, он воззрился на Ли и сердито спросил:

— Что это, чёрт возьми, было?

— Ты о чём? — озадаченно протянул Ли.

— Как о чём? О чертовщине, которую ты нам показал! — Саргий казался оскорблённым до глубины души. Вик ощущал себя примерно так же.

Освободитель не только существовал, но они его увидели — можно сказать, что в живую. Конечно, после того, как они побывали в самом Эдеме, удивляться было бы глупо. Но что-то сдвинулось. Какая-то мысль не давала покоя. Она всё рвалась на самый перёд сознания, вот только не могла оформиться во что-то конкретное.

— Я вам что-то показывал? — спросил мальчишка. Саргий собрался было выдать что-то резкое, но тут руку подняла Эмма и сказала:

— Давайте сначала уберёмся отсюда.

Вик даже обрадовался вмешательству медички. Как только Томми развоплотил катер обратно в форму маленького шарика, Вик приказал Насифу вести их через джунгли. Шаман с Саргием возглавили колонну, следом за ними семенил Томми с Сарой, за ними Эмма, а хвост замыкали Вик с Ли.

Когда они зашли достаточно глубоко в зелень, чтобы не опасаться преследователей, капитан спросил у мальчишки:

— Ты сейчас действительно ничего не помнишь?

— Мы же только что вырвались из тюрьмы и подбили катера противника, — с ощутимым раздражением сказал Ли. — Я что-то упускаю из виду? Скажите, капитан!

Эмма помахала рукой Вику, и тот ускорил шаг, чтобы с ней поравняться.

— Ты что-то хотела сказать?

— Он забыл, — сказала Эмма. — Я слышала о таком. После всего, что с ним сделала церковь, это и неудивительно. У него серьёзная психологическая травма, против которой он выработал защитный механизм. К тому же, он курьер. Говорят, у них повышенная вероятность ментальных проблем.

— Хочешь сказать, у него с головой не в порядке? — спросил Вик.

— А у кого она действительно в порядке? — осадила его Эмма. — Он показал нам, кем является на самом деле. Но он не может пользоваться своим настоящим именем, потому что даже оно вызывает поток болезненных образов. Вполне возможно, что его хозяева хотели такого результата. Вы и сами заметили, какое у него странное поведение. Он будто сам не свой. Перепады настроения, излишняя сентиментальность, какое-то непонятное ребячество. Обычно, в его возрасте парни наоборот стараются показать себя взрослыми. Ведь так?

— И всё потому, что он не тот, за кого себя выдаёт, — кивнул Вик. — Хуже