Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - Сильвия Крэнстон

Неудивительно, что некоторые христианские церкви ответили на приглашение отказом. Глава англиканской церкви в Англии, архиепископ Кентерберийский, написал: «Христианство – это единственная религия», добавив, что он не видит, «каким образом эта религия может быть членом Парламента религий, не признавая своё равенство со всеми остальными предполагаемыми её членами наряду с равенством положения и притязаний»[1007].

Во время торжественного открытия на помосте расположились протестантские лидеры, католический кардинал из Нью-Йорка, еврейские раввины, а также святые мужи и учёные с Востока. Профессор Карл Джексон отмечает в книге «Восточные религии и американская мысль»:

Некоторые представители Азии были теософами, в том числе Кинза Хираи и Дхармапала, главные экспоненты буддизма на конгрессе. В своём выступлении на тему «Синтетическая религия» Хираи обрисовал слияние всех религий, что явно свидетельствует о влиянии теософии на его взгляды. Дхармапала… был ещё теснее связан с теософией: он служил личным ассистентом и секретарём Олькотта во время его миссии на Цейлоне.

Ещё раньше Дхармапала находился под покровительством Е. П. Блаватской, и именно она порекомендовала ему изучать буддистскую литературу на пали и стать миссионером.

Джексон продолжает:

Самый противоречивый делегат Парламента, Александр Рассел Уэбб – или «Мохаммед» Уэбб, как он предпочитал, чтобы к нему обращались – тоже был теософом… Олькотт, который беседовал с Уэббом в 1892 г., вскоре после его отставки с поста американского консула в Маниле, утверждает, что Уэбб был «ярым поборником буддизма» до того, как «несколько месяцев назад принял ислам». На вопрос о перемене убеждений Уэбб ответил, что, «став мусульманином, он не перестал быть убеждённым теософом», что «ислам в его понимании определённо созвучен» теософии. То, как решительно Уэбб отстаивал ислам на Парламенте, вызвало настоящую сенсацию. Наконец, среди присутствующих был профессор Г. Н. Чакраварти, который вместе с Вивеканандой представлял на Парламенте индуизм…[1008]

Дхармапала и Чакраварти одновременно являлись делегатами от Теософского общества. Кроме них Теософию представляли в т. ч. У. К. Джадж и Д. Д. Бак из США, а также Анни Безант и Изабель Купер-Оукли из Англии.

На определённом этапе казалось, что Теософское общество не будет допущено к участию в Парламенте [согласно отчёту Теософского конгресса]. Сначала его отнесли к Психическому комитету, председателем которого был Эллиот Коуз, и, следовательно, неблагоприятного решения было не избежать. Затем ТО было определено в «Комитет морально-социальных реформ», который возглавляла сестра Коуза! В такой неопределённости, без подтверждения участия ТО в Парламенте, прошли шесть месяцев.

Затем, в апреле 1893 г., Джордж Райт, представитель ТО в Чикаго, получил приглашение явиться в офис президента Парламента. Райт вспоминает: «У меня дыхание перехватило, когда он сообщил мне, что Комитет религий единодушно согласился предоставить ТО собственный отдельный конгресс на время великого Парламента религий и назначил меня председателем Комитета организации»[1009].

Уильям К. Джадж, международный вице-президент ТО и основной организатор Теософского конгресса, был назначен его председателем [согласно отчёту Теософского конгресса]. Для собраний Конгресса были назначены два дня: 15-е и 16 сентября. Его посетила такая толпа слушателей, что организаторы Парламента вынуждены были устроить два дополнительных собрания в выходные дни перед общим Парламентом, и ещё одно – в вечерние часы. В день заключительного собрания зал на 4000 мест был переполнен: сотни людей стояли в проходах и у стен. Два выступления Анни Безант были посвящены вопросам кармы и перерождения в контексте социальных проблем, как и доклады ещё нескольких теософов. Джадж выступил перед Парламентом с продолжительной речью об «утерянной гармонии христианства», как он часто называл реинкарнацию. На следующий день, также перед Парламентом, он рассуждал о перерождении с точки зрения универсального закона цикличности. Его речь, однако, была неожиданно прервана одним из распорядителей Парламента – пресвитерианским священником. Как оказалось, в другом зале проходило Пресвитерианское собрание, на которое никто не пришёл. Он предположил, что часть публики забрела в этот зал из-за путаницы в расписании, и предложил им немедленно перейти в другой зал. Ни один из слушателей даже не пошевелился![1010]. В заключение исторического собрания доктор Бэрроуз объявил:

Парламент продемонстрировал нам, что христианство всё ещё является великим катализатором гуманизма… что ни один учитель не идёт в сравнение с Христом, и нет другого Спасителя, кроме Христа… Надеюсь, ни один из присутствовавших здесь представителей Востока не принял проявленное нами почтение за готовность американцев заменить свою веру восточными религиями[1011].

Однако, по словам историка Карла Джексона, впечатления других свидетелей оказались совершенно иного характера.

Наблюдатели на заседаниях неоднократно отмечали положительное впечатление, производимое докладчиками из Азии. Утверждая, что Парламент стал «фактом», «принципы и уроки» которого «никогда не будут изжиты» из сознания американских христиан, Флоренс Уинслоу приписывала это «яркой индивидуальности» людей, которые представляли в конгрессе индуизм, буддизм, конфуцианство и синтоизм. Их «вдумчивость, искренность, преданность и духовность» делала невозможной саму мысль о том, что восточные религии «падут или бесследно исчезнут» перед торжествующим христианством. Она превозносила Дхармапалу как «смиреннейшего из людей, испытывающего почти христианское почтение к Христу», и восхваляла Вивекананду как «одного из самых глубоко– и широкообразованных людей» своего времени, а также «великолепного оратора».

Люси Монро, освещавшая собрания в газете «Критик», тоже находилась под глубоким впечатлением от Дхармапалы и Вивекананды, которых назвала «самыми убедительными персонами в Парламенте». Она предположила, что «самым значимым результатом» Парламента стали «чувства, которые он вызвал в отношении иностранных миссий». «Англоговорящую публику впервые заставили почувствовать неуместность ситуации, в которой полуобразованные богословы отправились наставлять этих мудрых и эрудированных жителей Востока»[1012].