Эльфийская сага. Изгнанник - Юлия Марлин

Его чуткий сон прервало чирканье камня по металлу. Ресницы, обильно смоченные дождем, дрогнули; первое, что попалось на глаза — близкая темнота бесконечного неба. Сбоку веяло жаром огня и съестным.

— Как долго? — Спросил он, поднимаясь.

— Часа три, — не отрываясь от сверкающей стали, ответила Арианна.

Габриэл потянул тренированное тело и вынул лепешку из углей. После вечера в компании лесных сородичей их походные сумки заметно оскудели. Однако, по расчетам шерла, те припасы, что еще лежали на самом дне, должны были обеспечить им неголодный переход до Эйр-Шира.

— У него есть имя? — Воин кивнул на меч.

— Элагор.

— Осколок Льда.

— Да, — улыбнулась Арианна. — Знаете мертвый язык?

— Не знаю, — покачал он головой.

— Откуда узнали, что меч наречен на агале? — Эльфийка отложила клинок в мокрую траву.

— Понятия не имею, — пожал он плечом. Утраченный перевод просто пришел ему в голову.

— Матушка подарила мне его на совершеннолетие, — хрустальный голос девушки отозвался в его сердце ноющей болью. — Дар означал, что пора безмятежной юности прошла и моя жизнь мне более не принадлежит. Но принадлежит моему народу и будущему супругу.

Сдержанность парня улетучилась, в душе шевельнулся интерес.

— Будущий супруг? Вот от кого бежала грозная леди Лебедь, прихватив младшего брата.

Арианна печально улыбнулась.

— Бежать из дома было идеей Эридана.

— Хм, — сдержал улыбку темный эльф и, открутив крышечку полупустой фляжки, заметил: — мой ученик не так прост, как можно подумать.

Арианна заливисто рассмеялась:

— Как и его учитель.

Габриэл размял правую ладонь, перетянутую окровавленным бинтом, и поморщился. Холод и сырость Рорг Намар не способствовали скорому излечению ран.

— Почему вы его не вернули?

Он взглянул вопросительно. Смольные волосы, собранные в хвост, разметались по плечам.

— Эттэль? — Пояснила воительница. — Клинок принадлежит вам?

— Моей семье. Уже больше сотни веков.

— Я не понимаю. — Она чуть заметно кивнула в сторону его левой руки, где указательный палец обвивала полоска черно-белых самоцветов. — Ваше кольцо. На нем оттиск королевского рода. Навершие клинка, который принес Эллион, было украшено той же геральдикой. Первый Лук бравый воин, но он не имеет на оружие прав.

Габриэл коснулся длинными пальцами висков. Вырезанное из слепящих кристаллов кольцо брызнуло белым светом.

Не дождавшись ответа, Арианна полюбопытствовала:

— Вы из рода владык?

— Мой отец приходился Теобальду двоюродным братом. Я и Брегон кровные родственники. Наши предки происходили из рода Элкерфеста — Победителя Горного Короля. — Парень поднял руку с кольцом. — Черный дракон означает силу, белая змея — мудрость.

Ошеломленная Арианна медленно поднялась. Наброшенный на плечи плащ соскользнул и тонкий шелк двойного платья, залепетав под порывом, обтянул ее хрупкую, точенную фигурку.

— Вы имели право бросить Брегону вызов…

— Одержать победу и взойти на престол. — Устало закончил Габриэл. — Да, это так.

Арианна нахмурила брови. В зареве огня ее личико показалось воину особенно хорошеньким. Когда Эридан был чем-то огорчен или удивлен, он морщил лицо и сводил брови совершенно, как она. Улыбка коснулась губ учителя при воспоминании о юном ученике.

— По правилам, записанным в Летописи от Сотворения, король, складывая бремя владычества, лично избирает приемника. Теобальд намеревался сообщить имя сразу после празднества в честь Луноликой. Претендентов было двое. Брегон и…

— Вы, — выдохнула она, рухнув на траву. Суховей жег щеки и шею. — Я вмешалась в ход эльфийской истории…

— И подтолкнули всех нас к краю, — насмешка шерла ранила ее.

Арианна сверкнула взглядом, но он не отреагировал.

— Еще есть шанс все исправить, — минуту спустя проговорила Лебедь. — Вернитесь в Мерэмедэль. Заявите о своем праве. Война закончится, не успев начаться, и вы, — ее глаза вспыхнули надеждой, — спасете Верхний Мир.

— Слишком поздно. — Процедил Габриэл.

— Почему?

— Я изначально отказался от притязаний на трон.

— Что? — Арианна не поверила ушам. — Почему?

— Это касается только меня. — Оборвал он и, откинувшись на траву, заложил руки под голову. — Часов через пять тронемся в путь. Ложитесь.

Арианна надула губки и, расстелив плащ на земле, отвернулась. Больше они не разговаривали.

… Габриэл не спал до зари. Он вглядывался в белеющие шапки дождевых облаков, и долго размышлял над словами попутчицы, а после вдруг задумался о ней самой. До изгнания из Мерэмедэля, он знал лишь ее репутацию: наемная убийца, враг его народа и короля. Но стоило ему узнать ее без маски, он понял, она совсем иная: хрупкая, ранимая, мечтательная — лучик Рассвета с чистой душой и отважным сердцем. Чего таить: они с ней не такие уж разные. Беглянка, отказавшаяся от прошлого; бесприютная бунтарка, не покорившаяся нравам эпохи; воительница, бросившая вызов судьбе и верующая в собственные идеалы — чем не его зеркальное отражение в Верхнем Мире? Чем не его тень, отброшенная рассветным огнем на запад?

* * *

Минул четвертый день, а они по-прежнему шли Тропой гномов.

Затерявшись в самом жутком уголке равнины Трион, им было не до разговоров и обменов любезностями. Жалящий суховей кружил по холмам и низинам. Почву резали рваные трещины. Все звуки изменили тональность и преисполнились визга и ярости. Грохот реки в низине стал оглушителен и резок. Эхо шакалов — пронзительно и зловеще. Монотонный шелест трав — утомителен и горек.

Их одолевала усталость, терзал холод и обливал дождь, а Габриэла (к прочим бедам) утомляли незаживающие без целебного нектара раны. Так продолжалось долгими безрадостными днями и дождливыми беззвездными ночами. На исходе пятого заката они спустились в долину, и вышли к полуразрушенной башне, оплетенной сухостоем осота. Рядом обломанными зубьями серели края старого колодца с высоким журавлем, покрытым слоем песка и пыли.

— Граница света и тьмы, — прошептала Арианна.

Габриэл внимательно прислушался: не идет ли по следу вожак Мальтифис. Балрад бежал на север и теперь голодный и обозленный, наверняка, бродил где-то среди уныния Рорг Намар, — без сомнения, вынашивая план страшной мести.

— Это он? — Лебедь потянулась к клинку. Шелковые волосы полетели по ветру накидкой из нитей света.

— Нет, — успокоил воин, расслабив кулаки. — Шакалы.

В подтверждении его слов издали послышался лающий вой. Рорг Намар и впрямь был полон этих уродливых, гнусных созданий.