Под флагом цвета крови и свободы - Екатерина Франк

Рэдфорд не ответил; стиснув зубы, глядел он на приближающуюся шлюпку и судорожно вздохнул, различив среди гребцов того, чье лицо среди команды «Попутного ветра» было знакомо ему одному. Этот человек сидел не на веслах и даже не у румпеля, а в гордом одиночестве на корме – на его скамье, кроме него самого, не было ни души – и все в его облике говорило определенно о двух вещах: долгой, ставшей частью его характера привычке распоряжаться жизнями других людей и совершенно испанском происхождении. На вид ему было несколько более сорока; возможно, в действительности этот человек был и старше, но прямая, уверенная осанка с заметной военной выправкой и почти полное отсутствие седины в ровно подстреженных бородке и усах делали его моложе. Он был черноволос и довольно хорош собой, с крупными, правильными, четко обозначенными чертами лица – и только цепкий, неимоверно пристальный взгляд, редко присущий даже очень внимательным людям, мог невольно отталкивать в нем. В противоположность другим капитанам, одет он был просто – в черный кожаный жилет, такие же штаны и рубашку простого белого полотна; лишь кожаная треуголка подтверждала его высокую должность, и он не поспешил снимать ее в знак приветствия, ступив на палубу вражеского судна:

– Слушайте меня внимательно! – звучным, уверенным голосом объявил он. – Я – капитан эскадры Его величества короля Испании Филиппа, Хуан де Гарсия. Ваш капитан присвоил себе нечто, принадлежащее моему государю и его великой империи, и будет за это наказан по всей справедливости. Однако вы, не причастные к его преступлению, не обязаны отвечать за него. Вам говорили, что я ненавижу пиратов – видит святая Дева Мария, что это так! Но все же я предлагаю вам выбор: выдайте мне капитана Рэдфорда, и вы останетесь в живых. Ваше судно – орудие преступного грабежа, но и его я позволю вам забрать, если вы сделаете это раньше, чем истечет ваше время! Даю вам срок до вечера этого дня.

– Капитан, что будем делать? – негромко спросил Макферсон, однако Рэдфорд снова не ответил ему: невысокий, с привычно сосредоточенным лицом, он обернулся, каким-то странным взглядом – и по–хозяйски, и с запрятанной под обычной сдержанностью глухой тоской – окинул судно, толпившихся в недоумении вокруг матросов, глубоко, всей грудью вдохнул – и твердым, широким шагом пошел навстречу испанцам.

– Джек! – отчаянно вскрикнул Генри, бросаясь за ним, и Рэдфорд вздрогнул, обернулся и положил обе руки поверх ладоней юноши – те уже прочно вцепились в ткань его жилета.

– Ничего, Генри. Все будет хорошо, – с трудом улыбнувшись, выдохнул он; но Фокс вдруг отрицательно покачал головой, и глаза его в одно мгновение стали совершенно чужими: стеклянными, жесткими и какими-то пустыми.

– Нет, Джек. Хорошего больше не будет, – проговорил он, перехватывая запястья капитана – и внезапно с силой толкая его навстречу Гарсии и его людям.

На палубе мгновенно, с силой взорвавшегося порохового заряда, вспыхнула паника: к Рэдфорду метнулись с разных сторон несколько матросов, готовых защищать своего капитана до последнего. Впрочем, тот и сам уже успел вырвать из–за пояса саблю, но та ему и не потребовалась – ни Гарсия, ни его подчиненные не сделали ни малейшей попытки задержать нужного им пирата и не вмешались, когда верные люди оттеснили Рэдфорда подальше от них.

– Я же сказал: я не собираюсь с вами торговаться, а то, что мне нужно, я возьму в любом случае, – холодно заметил испанец; черные глаза его блуждали по толпе осажденных, словно скучающий взгляд его не могло по–настоящему привлечь ничто. Генри, задыхающийся и бледный, шагнул ему навстречу:

– Вы получили, что хотели. Теперь сдержите слово! Освободите ее!

– Что это значит? – оглянувшись на него, вмешался Рэдфорд. Гарсия коротко обнажил в усмешке ровные зубы:

– Вы все говорите верно, мистер Фокс, но при нашем сотрудничестве вам стоило учесть, что я ненавижу предателей. Даже больше, чем пиратов.

– Вы давали слово, – не уступал Генри. Рэдфорд молчал, хотя лицо его, побледневшее, замкнутое, словно присыпанное пеплом, с поджатыми губами и совершенно больными глазами, казалось лицом мертвеца. Из толпы матросов выступила Эрнеста – похоже, слышавшая все до последнего слова.

– Que significa eso? Cómo te relacionas con el?19 – громко и смело прозвучал ее голос по–испански, и глаза капитана Гарсии словно засияли изнутри, когда он услышал родную речь.

– Еstaré encantada de explicártelo, señorita, – с легким полупоклоном ответил он, коснувшись кончиками пальцев своей треуголки и сразу же снова презрительно усмехнувшись при взгляде на Генри. – El hecho es que…20

– Habla inglés por favor, no te entienden!21 – раздраженно прервала его Эрнеста. Гарсия обернулся по сторонам с таким видом, как будто впервые заметил вокруг себя множество пиратов, из которых с грехом пополам испанским владело меньше половины, поднял брови, однако все же перешел вновь на английский:

– Наш общий знакомый, этот самый мистер Фокс, связался со мной в Нью-Лондоне. Очень повезло, что как раз в тот момент я находился там. Собственно, ему нужен был не я, а мистер Рочестер – напрямую с ним он тогда связаться, увы, не смог…

– Вы солгали мне, – глухо выдохнул Генри, бледный как смерть. Гарсия поджал губы:

– Попридержите язык и не бросайтесь словами! Я не лгал. Мистер Рочестер и я действительно в прошлом были деловыми партнерами; однако сейчас это сотрудничество окончено, и я хотел бы возобновить его на новых условиях. Именно для этого мне и нужно то, что украл ваш капитан, – указал он на Рэдфорда. Тот, проигнорировав его жест, поднял на Генри тяжелый, мучительно долгий взгляд.

– Почему? – наконец задал он единственный вопрос, и юноша сжался, с трудом втягивая в себя воздух редкими, почти бесполезными клочками:

– Он… Он, мистер Рочестер – он сказал, что Мэри казнят – за то, что мы с ней сотрудничали с пиратом, то есть с тобой… Сказал, что даже ее отец помочь не в силах. Я виделся с ней, Джек. Я люблю ее, – голос его сорвался. – Когда он… предложил мне обмен – он будет молчать, если я смогу втереться к тебе в доверие и сообщить, где ты находишься… Он сказал, что даже ему не под силу выследить тебя, но у меня получится, потому что я… потому что ты… Мне дали полгода, иначе он выдал бы и меня, и ее. С какой радостью я бы умер сам, Джек, но Мэри… У меня не было другого выхода!..

– И когда ты сбежал среди ночи в Порт–Ройял…

– Я был уверен, что ты отправишься на берег следом за мной. Да, Джек, все так, – Генри опустил голову и до боли сцепил пальцы рук перед грудью. – И на Тольяре со мной тоже связался человек капитана Гарсии, вот только ему не хватило времени тогда. А позавчера ночью я пришел к тебе в каюту, чтобы узнать координаты. Я записал их и положил в бутылку. Иначе бы нас никогда не получилось бы выследить…