📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаНечестивый Консульт - Р. Скотт Бэккер

Нечестивый Консульт - Р. Скотт Бэккер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 150 151 152 153 154 155 156 157 158 ... 218
Перейти на страницу:

Под натиском северного ветра непроглядная тьма Пелены посерела, превратившись в нечто вроде закопчённого стекла. Свет вновь наступившего дня хлынул на них – зрелище из числа тех, что смертным не доводилось видывать целую эпоху.

Дитя плакало. Его мать всхлипывала. Вторые роды были милосердно быстрыми.

Под прикрытием ликующего рёва Эсменет перерезала пуповину Бурундуком, а затем поспешно завернула посиневшее тельце в кусок ткани, оторванный от одежд мертвеца. Старый волшебник никогда не узнает, что с ним сталось – с умершим близнецом.

Держа первый свёрток у груди, Мимара безудержно рыдала.

Сойдя вниз с туши башрага, старый волшебник уселся на котлоподобный череп создания и, положив локти на колени, спрятал лицо в ладонях. Его сотрясала дрожь.

Когда же всё кончилось? Когда минули бедствия?

У Друза Акхеймиона сын.

* * *

Солнечный свет касался их, будто руки целителя. Его лучезарные пальцы пробивали лохмотья Пелены, озаряя участки развалин своим ласковым благословением. Осенённые этим прикосновением люди удивлённо озирались, лица их чернели пятнами сажи и засохшей крови. Они видели свет, столь же невероятный, как и исходящий от Рога, но при этом чистый и словно бы призрачный. Свет, пронизывающий рассеивающиеся шлейфы дыма и пыли – оранжевые, чёрные и серовато-коричневые громады, сминающиеся о купол неба. Свет, воссиявший прямо сквозь весь этот гнилостный чад.

Защитники западных бастионов – измученные нансурские колумнарии, эумарнанские гранды и прочие – наблюдали за тем, как шранки откатываются прочь от твердыни своих создателей, устремляясь, подобно рыбьим косякам, за отступающим мраком Пелены.

– Так бежали Бездушные, – восторженно возгласил генерал Инрилил аб Синганджехои, – от гнева Обладающих Душами!

Более миллиона трупов покрывали Пепелище – и почти все были шранчьими. Они грудами лежали на склонах и огромными перепутанными мотками громоздились у подножья златозубых стен. В десятках мест тела пылали, как лагерные костры, испуская чадящие дымы, покачивающиеся на ветру, будто колышущиеся в воде чёрные волосы. Голготтерат воздвигался из этого хаоса, словно горелый струп, окружающий своими растрескавшимися язвами громаду Высокого Рога, который вновь, ослепительно сияя, воспарил в невозможно прозрачные небеса. Склонённый Рог, расколотый на исполинские сегменты, лежал поперёк Шигогли чередою полыхающих под касаниями солнца руин.

Разбросанные отрядами и группами по всему этому развороченному амфитеатру, мужи Ордалии хрипели и рыдали от облегчения и ликования, ибо они обрели спасение. Тут и там на разрушенных стенах и бастионах гремели импровизированные проповеди. Радостные крики поднимались в одной части крепости, чтобы тут же быть подхваченными в других, – ликование охватило все оказавшиеся в Голготтерате многоязычные племена.

А затем наиболее остроглазые узрели Его и воинственная радость превратилась в бурю, гремящую экстатическим преклонением.

Святой Аспект-Император ступил на площадку Бдения – платформу, расположенную высоко на восточном фасе уцелевшего Рога. Люди, как изувеченные, так и здоровые, тысячами воззрились на Него, и каждый, не отрывая взгляда от Его сияющего образа, кричал и вопил, добавляя свой голос к всеобщему торжествующему рёву. И Он, укрытый тенью Рога, стоял там, глядя на них сверху вниз, словно человек, взошедший на горную вершину, и они зрели свет Его счастья.

Экстаз сменился подлинным сумасшествием, скорее даже каким-то бесноватым безумием.

Страстные излияния чувств наполняли криками воздух. Гремящий рёв тысяч, резонируя, отражался эхом от парящих изгибов инхоройского золота. Когда Святой Аспект-Император, шагнув в пустоту, сошёл с площадки Бдения, эти вопли несколько поутихли… лишь для того, чтобы усилиться вдвое, когда Он, вместо того чтобы рухнуть, начал плавно опускаться к земле, словно пух одуванчика, парящий в застывшем от безветрия воздухе.

Резкий и звонкий зов боевой трубы разнёсся у основания Рога. Воинственный призыв ко Храму. В наставшем поражённом безмолвии одинокий конрийский рыцарь, каким-то чудом оказавшийся на одном из северных бастионов, затянул знаменитый Гимн Воинов:

У священных вод Сиоля
Мы повесили лиры на ивы,
Оставляя песню вместе с нашей Горой.

Возможно, в голосе его был какой-то особый трепет, или же в самом Гимне присутствовали некие проникновенные интонации, передающие саму суть радости и тоски…

Перед тем, как погибла Трайсе,
Мы брали детей на колени,
Подсчитывая струпья на наших руках и сердцах.

Ибо песня эта возжигала души одну за другой, с неестественной лёгкостью распространяясь по разгромленным пределам Голготтерата, вливая в себя всё новые хриплые голоса и превращая тысячи мутных капель в единый, прозрачный как слеза водоём. Они были людьми, узревшими и постигшими Божью волю. Они были и теперь навсегда останутся мужами Ордалии. Они изведали тяготы пути, понесли тяжелейшие утраты, и песня эта была о таких, как они…

На тучных кенейских полях
Мы краденый хлеб преломляли,
Вкушая любовь тех, кто уже умер.

Так пели Новые инрити, пока Наисвятейший Аспект-Император Трёх Морей, паря, опускался с высот Воздетого Рога, ибо вознося эту песнь, они отказывались от собственных границ, словно бы прекращая быть и потому переставая быть одинокими. Они пели для своего Пророка, будучи ныне неразделимыми и неотличимыми.

В отсутствии границ заключена сумма божественной благодати. Целые поля раскрытых ладоней поднимались к глазам, ибо, они стремились получше различить Его отдалённую фигуру. И последнюю строфу они в той же мере прорыдали, в какой и проревели, ибо она подводила черту под всеми утратами, что им пришлось понести…

У Ковчега, полного ужасов,
Мы узрели горящее в золоте солнце,
В миг, когда на Мир пала ночь.
И оплакивали пленённое завтра…

Сколько же раз им доводилось петь эту песню? Сколько унылых, безотрадных страж им довелось провести, напевая бесчисленные строфы Гимна Воинов и всякий раз возвращаясь к словам, передающим всю тяжесть их трудов, всю сущность их опыта, сведённую к единственному преисполненному мрачной мощи четверостишью. Сколько же раз они, щурясь, вглядывались в горизонт сквозь колышущуюся поросль трав, размышляя об этом вот самом миге?

И ныне они стояли здесь, воздев к небесам руки…

Свидетельствуя своё спасение.

Спасение… такое особенное слово.

Одно из тех, что превращают мужей в младенцев.

1 ... 150 151 152 153 154 155 156 157 158 ... 218
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?