Временные трудности - Панфилов

Теперь он мог как гордо стоять на носу корабля, подставляя лицо набегающему ветру, так и находиться здесь, в комнате управления, чтобы лучше видеть дорогу. Конечно, корабль остался без демонического лица, но всех злых духов Ксинг мог отпугнуть и сам, а непогода — о ней следовало позаботиться отдельно. Он извлёк ещё один слиток азрака, создал новую пластину талисмана и прикрепил её к главной мачте, прямо напротив светящегося голубым светом сердца.

Управление на верхней палубе Ксинг всё же сделал, повторив управляющее колесо с рычагами и здесь. Он вновь поправил потоки ци и снова совершил пробный. полёт. Получилось хорошо, но снова не идеально. Невидимая сфера, созданная талисманом, окутывала корабль со всех сторон, не только не давая ветрам и штормам сбивать его с курса, но и защищая от дождя и капель воды. Вот только защита вышла слишком уж плотной, так что теперь, с какой бы скоростью Ксинг не летел, волосы, как это происходило с героями в кристаллах, на ветру не развевались. Наскоро решив проблему, установив ещё один талисман, призванный давать небольшой ветерок в зависимости от скорости, Ксинг, проверил работу и, скрепя сердце, всё-таки решил удовлетвориться столь неизящным, мягко говоря, решением.

Сейчас не было времени изучать содержимое ограбленных ахрибадских библиотек, иначе он бы создал марионетку, способную стоять у управляющего колеса и держать правильный курс. Колдуны, конечно же, использовали для их создания смерть и мучения людей, но Ксинг знал, что марионетки попроще можно создать и самому, как это когда-то делала Шадия. Воспоминания о Шадии не только кольнули сердце беспокойством за девушку, но и напомнили о его собственной беспомощности. Следовало как можно быстрее закончить дела в Империи, чтобы вернуться в Ахрибад и проверить, всё ли с ней в порядке. Ксинг тосковал о Мэй, хотел снова увидеть Шадию, но никак не мог забыть и об Альмирах. Все три девушки были дороги Ксингу, а настоящий герой никогда не бросит ту, кто ему дорог!

Он покрепче ухватил управляющее колесо, поднял корабль в воздух и направил его в в сторону Могао. Вернее в место, где, как надеялся Ксинг, Могао находится.

☯☯☯

Вспоминая своё первое плавание на черепашьем панцире, Ксинг широко улыбался. Тогда его качало на волнах, приходилось есть одну лишь рыбу и прочих морских обитателей, и довольствоваться лишь теми вещами, что не сломались и не испортились при падении панциря с обрыва. Теперь всё было по-другому: у него имелись не только огромные запасы еды, но и немалое количество различных материалов и мебели. Ксинг установил курс полёта, после чего прошёлся по кораблю, заканчивая внутреннее убранство — проделал отверстия в бортах, устанавливая в комнатах большие иллюминаторы, устроил себе небольшую алхимическую лабораторию, оборудовал отдельную кухню, которую моряки называли странным словом «камбуз», маленькую кузницу и отхожее место под названием «гальюн». Для всего этого пришлось до предела сократить размер трюма, но так как в нём необходимости не было вообще, Ксинг не очень переживал.

Теперь, после лет проведенных в Ахрибаде, городе, стоящем посреди пустыни, Ксинг понял, что соскучился по рыбе. Там, конечно, по склонам стекали ручьи и маленькие речушки, но желающих отведать рыбки имелось гораздо больше, чем самой рыбы, так что рыбных блюд никто не видел целые циклы и столетия. Поэтому Ксинг решил воспользоваться тем, что находится над морем. Когда он увидел небольшой пустынный скалистый островок, то опустил корабль, оставив его висеть над скалами. Ци океана в данном месте была довольно сильной, так что он рассчитывал полакомиться чем-то экзотическим.

Ожидания полностью оправдались. Стоило нырнуть под воду, как на него накинулись две огромные ящерицы, напоминавшие саламандр из Лахиб Шадид всем, кроме цвета шкуры — небесно-голубой и, как выяснилось во время свежевания туш, красиво переливающейся на солнце. Ловить рыбу, владея элементом Воды, всегда являлось простейшей задачей, так что Ксинг быстро пополнил запасы и полетел дальше.

Поставив возле управляющего колеса удобное кресло, Ксинг начал изучать свитки в поисках способа создания марионеток, планируя в будущем выяснить у моряков, что такое этот самый «компас» и сделать так, чтобы не требовалось самому управлять кораблём, которому он поначалу хотел дать название «Свирепый Феникс». Увы, столь грозное имя подходило, скорее, кораблю настоящего героя, поэтому Ксинг, поколебавшись, решил назвать его «Солнечным Жаворонком», в честь отважных и свирепых птичек из Лахиб Шадид с таким нежным и полным огненной ци мясом.

Океан всё также растворял и рассеивал ци, но за годы, проведённые, культивируя в Лахиб Шадид, Ксинг стал немного сильнее, так что теперь мог засекать морских обитателей даже на глубине. Поэтому он летел вперёд, тщательно обшаривая не только горизонт, но и морское дно — не столько в ожидании каких-то опасностей, сколько в расчёте найти что-то вкусненькое.

И этот расчёт полностью оправдался! Ксинг не только нашёл множество видов рыбы и осьминогов, он даже обнаружил глубокую расщелину, где, нырнув на дно, увидел целую кучу огромных мидий. Захватив парочку и вернувшись на корабль, Ксинг с нетерпением раскрыл створки одной из них. Увиденное его потрясло настолько что он, оставив мидий на столике, вновь бросился в воду и ушёл обратно на глубину, собирая всех мидий, которых смог найти.

Этот цвет он не перепутал бы ни с чем на свете! Именно из этих мидий были созданы его любимые красные чернила, которыми он писал свои гениальные цитаты в прошлой жизни. Пришлось, конечно, немало повозиться, но в итоге он стал обладателем огромной стеклянной бутылки с жидкостью тёмно-красного, почти чёрного цвета.

Ксинг вышел на палубу и поднял бутылку вверх. Из узкого горлышка вырвалась тонкая струйка жидкости, разделилась на три части и полетела в сторону парусов. Ксинг сосредоточился до предела, пропуская наполненный ци краситель сквозь шёлковую ткань, пропитывая её, заставляя окраситься на всю глубину. На главные паруса ушла почти половина бутыли. На боковые плавники ушло совсем чуть-чуть, так что Ксинг зарастил горлышко и убрал остатки в браслет. К сожалению, в пяти дюжинах раковин нашлась лишь только одна ярко-красная жемчужина. Как оказалось, этот жемчуг был полон сильной ци, его можно было использовать как для создания артефактов, так и в качестве компонента эликсира. Но увы, на поиски нового жемчуга не было времени. Поэтому Ксинг напоследок оглядел ярко-красные паруса, делавшие корабль действительно похожим на солнечного жаворонка Шу-Ни, и полетел дальше.

Он мчался вперёд, тщательно исследуя океан, ощупывая ци дно и встречающиеся острова. Он не собирался тратить времени, но и упустить воспетую в