Путин. Его жизнь и время - Филип Шорт

своим высокопоставленным чиновникам необычную свободу в выражении противоположных взглядов, существовали границы дозволенного.

Илларионов, который не умел скупиться на слова, первым перешел границы дозволенного. Он заявил, что продажа Роснефти основного нефтяного месторождения ЮКОСа была "аферой года". Она представляла собой преднамеренную экспроприацию частной собственности и была проведена "чудовищно непрофессионально и некомпетентно", что нанесло бы колоссальный экономический ущерб. После этого заявления он был снят с должности представителя России в "большой восьмерке". Но даже после этого Путин попросил его остаться в качестве своего экономического советника.

Аналогичная степень открытости наблюдалась и в Кремле. Премьер-министр Михаил Касьянов вспоминал, что заседания Совета Безопасности были настолько напряженными, что, хотя никто не повышал голоса, было ощущение, что "мы кричим друг на друга".

При этом соблюдался определенный этикет. Только премьер-министр и глава администрации президента могли напрямую противостоять Путину. Но от других чиновников ждали аргументов в свою пользу.

Ему нравились яркие люди с необычными идеями, - говорит Волошин. Это одна из причин, по которой он хотел взять на работу Илларионова и сохранил его, несмотря на его публичные выступления против политики правительства. Идеолог Владислав Сурков - еще один человек, которого Путин ценил за умение мыслить нестандартно. Людей, которые действительно говорят то, что думают, очень мало, - сказал он. Это настоящие объективные духи, те, у кого есть немного диссидентской жилки.

В отличие от Ельцина, который не терпел, когда с ним не соглашались в лицо, а тем более при посторонних, Путин ценил тех, кто отталкивал. Если собеседник все время соглашался и не мог предложить ничего оригинального, он быстро терял к нему интерес. На Мюнхенской конференции по безопасности, после своей боевой речи, которая так шокировала американцев, его первые слова, когда аудитория начала задавать ответные вопросы, были: «Жаль, что у нас так мало времени. Я хотел бы иметь возможность поговорить с каждым из вас индивидуально. Мне это нравится!»

Путин также способен мыслить нестандартно. В ходе визита в Японию вскоре после того, как он стал президентом, он удивил своих хозяев, предложив им построить железнодорожный тоннель от Хоккайдо до острова Сахалин, который, в свою очередь, был бы соединен мостом с материковой частью России. Технически это было осуществимо, экономически - сомнительно, но важность этого жеста заключалась в другом: это была попытка убедить японцев взглянуть на отношения с Россией с другой стороны, обойти территориальный спор двух стран по поводу Курильских островов, который и через 60 лет после окончания Второй мировой войны по-прежнему блокировал японские инвестиции в Россию. По той же логике он предложил Южной и Северной Корее соединить свои железнодорожные системы с Транссибирской магистралью, обеспечив сухопутный путь на рынки Европы - идея, нереалистичная в то время, но призванная заставить обе стороны задуматься о возможности иного будущего.

У него был живой ум и дар речи. На вопрос о том, как он изменился за первый год пребывания на посту президента, он лаконично ответил: «Я стал на три года старше». Как бы он охарактеризовал отношения между государством и СМИ? Есть такая поговорка: «Порядочный мужчина всегда должен стараться, а порядочная женщина всегда должна сопротивляться». Об утечке мозгов из России: "Если мозги уезжают, значит, по крайней мере, они были".

Не во всех спорах он одерживал победу. Юхан Моландер, посол Швеции, вспоминает небольшой частный обед в Кремле, который Путин устроил для короля Карла XVI Густава. Путин хотел привлечь короля к обсуждению первого газопровода "Северный поток" по дну Балтийского моря, который в то время находился на стадии планирования и должен был поставлять российский природный газ в Германию. Король, имевший инженерное образование, но при этом являвшийся ярым экологом, отказался. Он уклонился", - вспоминал Моландер. "Что он сделал, так это прочитал чрезвычайно знакомую, чрезвычайно подробную и очень скучную лекцию об экологии Балтийского моря. Он начал с водорослей, затем с сельди и трески, и так далее по всей пищевой цепочке. Путин сидел и, очевидно, думал: "Почему я должен терпеть этого идиота? Но он - царь, и я ничего не могу сделать". И он начал делать пирамиду из сухарей. Через некоторое время он начал их есть, пока, наконец, король не пришел к выводу". На этом, подумал Моландер, король закончил. Но затем он перешел к новой теме: необходимости использования двухкорпусных судов для транспортировки нефти с целью защиты экологии Балтики. "Это была незабываемая трапеза", - усмехался потом Моландер. О "Северном потоке" они так и не поговорили. Когда обед подошел к концу, Путин попеременно смотрел то на короля, то на то, что осталось от груды сухарей.

Мастерство Путина в составлении брифинга, поразившее Мадлен Олбрайт и Тони Блэра, когда он был исполняющим обязанности президента, со временем только возросло. Тони Брентон, которого трудно заподозрить в симпатии к Путину, учитывая преследования, которым он подвергался, сказал, что единственным лидером, которого он когда-либо встречал, который был так же хорошо проинформирован, была Маргарет Тэтчер.

Дело не в том, что Путин никогда не пользовался брифингами: иногда он это делал, как, например, во время встречи в Любляне с Джорджем Бушем-младшим. Но он редко в них нуждался. Предшественник Моландера, Свен Хирдман, вспоминал, что во время первого срока Путина он присутствовал на встрече ЕС и России в Москве вместе с премьер-министром Швеции Гёраном Перссоном, председателем Комиссии ЕС Романо Проди и представителем ЕС по внешней политике Хавьером Соланой. Он знал все факты... о визах, о полетах в Сибири, о свободной торговле... в общем, все", - говорит Хирдман. Многие из ЕС, мой премьер-министр и другие, знали красивые слова, демократию, права человека, стратегическое партнерство и т.д., но они не знали ничего по существу... Это были два разных мира, которые разговаривали друг с другом. Перссон, понятно, выразился совсем по-другому. Но он тоже запомнил, как на той же встрече Путин в течение получаса говорил без записок, с мельчайшими подробностями рассказывая о каждой отдельной террористической группе, которая может угрожать России на тысячах километров ее южной границы, от Кавказа до Китая. Ангела Меркель позже имела похожий опыт.

Современник Хирдмана, посол Германии Ганс-Фридрих фон Плётц, был поражен необычайно цепкой памятью Путина. Это было постоянным явлением", - сказал он. Мы часто разговаривали один на один. Он никогда не делал записей. Но когда он говорил, что сделает что-то, это обязательно делалось.

При этом, как и прежде, он лучше всего работает с небольшими группами. Перссон присутствовал на праздновании трехсотлетия Санкт-Петербурга в 2003 году вместе с примерно 40 главами государств и правительств со всего мира, включая