Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства - Линкольн Пейн

Положение Магеллана было довольно непростым: кастильцам не нравилось плавать под командой португальца, а португальцы считали его предателем. Один из агентов Мануэла писал: «Бог даст,[1167] они пойдут по стопам братьев Корте-Реал» — то есть пропадут без вести в море, — «тогда ваше величество сможет спать спокойно, а все остальные короли по-прежнему будут вам завидовать». Достигнув побережья Бразилии рядом с Рио-де-Жанейро, Магеллан со спутниками направились к Ла-Плате, а затем остановились на зимовку в бухте Святого Юлиана в Аргентине. Первого апреля два капитана-испанца и Хуан Себастьян Элькано, кормчий «Консепсьона», подняли мятеж. Магеллан действовал энергично, и мятеж был подавлен. Одному из капитанов отрубили голову, труп четвертовали и насадили на шест, а второго капитана вместе со священником оставили на берегу. Перезимовав, корабли двинулись дальше и 21 октября достигли выхода из Магелланова пролива между Патагонией и Огненной Землей. К тому времени экспедиция сократилась до трех кораблей (один потерпел крушение, а другой самовольно повернул назад, в Испанию). Путь по окруженному скалами проливу, где мореплавателям пришлось бороться со встречными ветрами и течениями, занял пять недель.

Маршрут, по которому корабли пересекли Тихий океан, неизвестен. Выйдя из пролива примерно на 52° южной широты, испанцы оказались во власти сильных и устойчивых западных ветров, которые моряки XIX века окрестили «ревущими сороковыми». С учетом времени года, корабли, вероятно, пересекли экватор и дошли до 10° северной широты, где их подхватили северо-восточные пассаты и понесли на запад. Как бы то ни было, моряки не видели земли в течение четырнадцати недель и за это время потеряли от голода и болезней 21 члена команды. Антонио Пигафетта в своих воспоминаниях пишет о страданиях голодающего, измученного цингой экипажа и отчаянных попытках добыть еду. Эти чудовищные сцены будут повторяться еще бесчисленное количество раз, пока не закончится эра парусного флота.

Мы питались сухарями [1168], но то уже не были сухари, а сухарная пыль, смешанная с червями, которые сожрали самые лучшие сухари. Она сильно воняла крысиной мочой. Мы пили желтую воду, которая гнила уже много дней. Мы ели также воловью кожу, покрывающую грот-рей, чтобы ванты не перетирались; от солнца, дождей и ветра она сделалась неимоверно твердой. Мы замачивали ее в морской воде в продолжение четырех-пяти дней, после чего клали на несколько минут на горячие угли и съедали ее. Мы часто питались древесными опилками. Крысы продавались по полдуката за штуку, но и за такую цену их невозможно было достать. Однако хуже всех этих бед было то, что у некоторых членов экипажа верхние и нижние десны распухли до такой степени, что люди не в состоянии были принимать какую бы то ни было пищу, вследствие чего и умерли.

Это одно из самых ранних описаний цинги — болезни, вызываемой острым недостатком витамина С. Поскольку цинга обычно проявляется после месяца без свежих овощей и фруктов, эта болезнь получила широкое распространение среди экипажей кораблей только с началом длительных путешествий эпохи Великих географических открытий. Ее природа и методы лечения оставались неизвестны вплоть до XIX века.

Шестого марта три корабля подошли к острову Гуам (около 13° северной широты) из группы Марианских островов, которые испанцы нарекли «Воровскими» (Ландронес), поскольку местные жители их обокрали. В отместку испанцы сожгли сорок или пятьдесят домов и убили семерых островитян. Через неделю они достигли острова Самар в центральной части Филиппинского архипелага. На острове Лимасава раб Магеллана Энрике, родившийся на Суматре, встретил людей, которые понимали его родной язык, — он стал одним из тех, кто первыми обогнули земной шар. В апреле испанцы достигли острова Себу, где Магеллану удалось обратить в христианство местного раджу и семь тысяч его подданных. Чтобы наглядно продемонстрировать мощь христианского оружия, Магеллан организовал военную экспедицию на остров Мактан против одного из непокорных вассалов раджи, однако потерпел неудачу в сражении и был убит вместе с дюжиной своих людей. Потеряв еще двадцать четыре человека из команды, выжившие сожгли «Консепсьон» и распределили остатки экипажей и провизии между «Викторией» и «Тринидадом». Во главе экспедиции встали Хуан Себастьян Элькано и Гонсало Гомес де Эспиноса. Впустую потратив несколько месяцев на Филиппинах, моряки достигли наконец Молуккских островов, где узнали, что Франсишку Серран умер примерно в то же время, что и Магеллан. Местный правитель встретил их приветливо; у него они приобрели гвоздику, мускатный орех, корицу и сандаловое дерево в обмен на красную ткань, топоры, чашки, лен и другие товары. Двадцать первого декабря «Виктория» вышла в море с экипажем из сорока семи европейцев и тринадцати малайцев на борту. После остановки на острове Тимор они пересекли Индийский океан, за двенадцать недель обогнули мыс Доброй Надежды и 8 июля, проведя в море двадцать одну неделю, достигли островов Зеленого Мыса. За это время на борту умер 21 человек из команды и корабль лишился фок-мачты. Тринадцать человек, отправленные за водой, были захвачены португальцами, но Элькано это не остановило, и он продолжил путешествие с изможденным и сильно сократившимся экипажем. Шестого сентября 1522 года восемнадцать европейцев и три малайца сошли, пошатываясь, на берег в Санлукаре. Первое кругосветное плавание заняло два года, одиннадцать месяцев и две недели. Несмотря на чудовищные потери, экспедиция Магеллана стала поворотным моментом в истории мореплавания. Магеллан доказал, что Америка не смыкается с Неведомой Южной землей — гипотетическим континентом, который будет открыт только в XIX веке, — и что Тихий океан можно пересечь, лишь обладая отчаянной решимостью. Достижение Магеллана было столь значительно, что Луис де Камоэнс в эпической поэме «Лузиады», посвященной героическим событиям португальской истории, присвоил эту честь Португалии, назвав Магеллана «истинным португальцем[1169] пусть не по подданству, но по свершениям».

Как бы ни были тяжелы испытания, выпавшие на долю команды «Виктории», возглавляемой Элькано, судьба была к ней гораздо благосклоннее, чем к экипажу «Тринидада», который пытался пересечь Тихий океан по направлению на восток, но из-за встречных ветров был вынужден вернуться назад к острову Тидоре, где португальцы арестовали судно. Карл V отправил две флотилии на выручку экипажа «Тринидада» в 1525 и в 1526 годах, но лишь четверым из всей команды суждено было вернуться в Испанию. В целом лишь четверть из тех, кто отправился в первую экспедицию, добрались до островов Пряностей, где португальцы удерживали их до 1536 года. Вторая экспедиция потеряла флагманское судно и вернулась в Испанию до того, как добралась до Тихого океана.