Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

Через несколько секунд я понял, что это женщина. Незнакомка была не очень крупной, но достаточно высокой, и это было видно даже при таком скудном освещении. Красоту ее идеально пропорционального тела подчеркивала светло-зеленая свободная тога, которая окутывала ее тело от горла до пяток. На ее руках были отвратительные перчатки, напоминающие звериные лапы, а там, где должно было быть ее лицо, я увидел… гигантский крысиный череп, на котором в некоторых местах все еще сохранились полусгнившие и засохшие остатки плоти, а также куски серой кожи, превратившейся в сморщенный пергамент.

В дрожащем желтом свете фонаря это выглядело так, как будто на плечи незнакомки поставили безумную голову чудовища. Бледная поверхность черепа своим блеском напоминала слоновую кость, а рот, мышцы и губы которого уже сгнили, казалось, расплылся в кровожадной улыбке. В пустые глазницы крысиной головы были вставлены сверкающие зеленоватые кристаллы величиной с кулак, и свет, отражавшийся в них, создавал впечатление, будто они живые. Из двух отверстий величиной с монету, проделанных посередине головы, на меня смотрели темные глаза, в которых горел злой огонь.

— Господи! — вырвалось у меня. — Что все это значит?

Внезапно меня охватил страх. Словно невидимая ледяная рука безжалостно сжала мой желудок, так что он превратился в сплошной комок боли. Я вскрикнул, рванулся назад, чтобы спрятаться за дверью, но не успел закончить свой маневр, потому что едва не наткнулся на светлое лохматое существо, которое, постукивая по ступенькам лестницы твердыми когтями, вплотную приблизилось ко мне. Черные глаза злобно блеснули.

«Крыса!» — мелькнуло у меня в голове.

Это была крыса! Белая крыса-альбинос! Она уставилась на меня своими красными глазами, которые совсем не были глазами безмозглого животного!

Я с криком бросился назад, размахивая руками и чертыхаясь. Развернувшись, я увидел, что незнакомка все еще стояла на том же месте, где я увидел ее, когда шел к дому. Глаза женщины — единственная часть лица, которую я мог разглядеть под безумно отвратительной маской, — смотрели на меня с той же безжалостной холодностью, которую я видел в глазах у настоящей крысы.

— Кто… кто вы такая? — с трудом выдавил из себя я, чувствуя, как безотчетный страх снова сжал мой желудок.

— Это не имеет никакого значения, — ответила она. Ее приглушенный маской голос звучал очень странно. — Я здесь для того, чтобы предупредить тебя, Роберт Крэйвен.

— Пре… предупредить? — запинаясь, переспросил я. Я совершенно ничего не понимал. — О чем вы вообще говор…

Она прервала меня резким движением руки и сурово произнесла:

— Ты знаешь об этом лучше меня. Ты лезешь в дела, которые тебя не касаются. Держись подальше от леди Одли и Сэйнт Эймса, иначе ты умрешь.

Сказав это, незнакомка исчезла.

Она не ушла, а исчезла, причем мгновенно. Место, где она только что стояла, вдруг стало пустым, а желтоватое пламя газового фонаря освещало теперь лишь посыпанную гравием дорожку, которая вела к дому леди Одли. Некоторое время я неподвижно стоял, не в силах побороть смятения, охватившего меня после этой неожиданной встречи. В какой-то момент я даже подумал, а не выпил ли я лишний бокал шампанского в этот вечер? Но когда я снова развернулся, чтобы войти в дом, то понял, что дело не во мне.

Белая крыса все еще была там.

Она неподвижно сидела на верхней ступеньке и смотрела на меня своими злобными светящимися глазками. Казалось, что животные совершенно не испытывает страха передо мной. Крыса не убежала даже тогда, когда я начал медленно подниматься по лестнице. Она просто неторопливо отошла в сторону и снова уставилась на меня. Под ее дрожащими усами сверкнула пара огромных резцов. Только тогда я осознал, насколько крупным было это существо — величиной с терьера, но, судя по всему, намного сильнее. Несомненно, у нее достало бы сил, чтобы разорвать на кусочки довольно-таки сильного молодого колдуна, если он сделает неосторожное движение.

Именно этого я и остерегался, а потому медленно, стараясь не потревожить огромного белого животного, прошел мимо. Мои руки дрожали так сильно, что я с трудом повернул дверную ручку.

Когда я ворвался в холл, мне навстречу вышел Говард. Увидев меня, он еще больше помрачнел.

— Черт побери! — взорвался он. — Я же ясно и четко сказал, чтобы ты…

Он запнулся на полуслове, насторожился и с тревогой посмотрел на меня. Если я выглядел так же, как я себя тогда чувствовал, то мое лицо, должно быть, стало белым как мел.

— Что случилось? — спросил он, но уже намного мягче.

Я заколебался, неуверенно повернулся к двери и посмотрел, закрыл ли я ее за собой. Странно, но уже во второй раз за это короткое время я задался вопросом, не привиделось ли мне все это. И снова после недолгих сомнений я решил, что никакой ошибки быть не может.

На этот раз Говард не стал спрашивать, что произошло. Он молча прошел мимо меня и распахнул дверь настежь. Я испуганно сжался, ожидая увидеть огромную крысу-альбиноса, которая минуту назад сидела на верхней ступеньке лестницы. Но там ничего не было, лишь ночная темнота и туман, который стал заметно плотнее.

Говард еще раз выглянул, наморщив лоб, повернулся и с раздражением уставился на меня. В его глазах снова блеснул злой огонек.

— Да что же с тобой такое? — громко воскликнул он. — Ты выглядишь так, будто встретился с привидением.

— Так и есть… — признался я. — Или, возможно, нечто подобное.

— Хм… — Говард задумался. После довольно продолжительной паузы он снова открыл дверь и жестом пригласил меня выйти на улицу. — Пошли. Ты можешь рассказать мне все по дороге. Нам ведь не обязательно поднимать на ноги весь дом, не так ли?

Все еще чувствуя дрожь во всем теле, я последовал за ним. И лишь когда мы сели в карету, где я чувствовал себя в относительной безопасности, из моей груди вырвался вздох облегчения.

Было уже далеко за полночь, когда мы с Говардом вернулись домой. Везде было темно и тихо. Слуги уже давно легли спать, даже Рольф сдался, не дождавшись нас.

Говард молча указал мне рукой, чтобы я шел наверх и ждал его там. После этого он небрежно бросил шляпу и пальто в гардероб и, не сказав больше ни слова, исчез в своей комнате. Я немного подождал его, затем пожал плечами, развернулся и, пройдя через холл, начал подниматься по лестнице на второй этаж.

Пушистый ковер с ворсом по щиколотку заглушал мои шаги, и я в который раз подумал о том, что ковры и плотные шторы, украшавшие виллу, прекрасно поглощают все звуки. Тем не менее, возвращаясь домой поздним вечером, я всегда старался идти по коридорам дома, которые казались мне просто бесконечными, тихо и не поднимая шума.

Я жил в этом доме более полугода и за это время должен был изучить в нем каждую трещину и каждый угол. Казалось, наступило время, чтобы наконец-то почувствовать себя здесь комфортно. Но все было как раз наоборот.