Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

Рольф кивнул и вышел из комнаты, а Говард, уже с новой сигарой в зубах, сел за стол между мной и леди Одли.

— Вижу, что вы тоже не спали, — заметила леди Одли. — И это неудивительно. После всего, что произошло… Признаться, мне очень неудобно было вас будить.

— Ничего страшного, — заверил я ее. — Но вы правы. Мы всю ночь с Говардом пытались понять, что же на самом деле произошло на спиритическом сеансе. Однако, к сожалению, мы по-прежнему не знаем причины.

— Но я… знаю, — медленно произнесла леди Одли.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Вы… знаете?

Леди Макферсон кивнула.

— Вы не можете этого понять, мой дорогой, — продолжила она поучительным тоном. — Вы молоды и неопытны, но это отнюдь не недостаток.

Я едва сдерживался, чтобы не рассмеяться, и с самым серьезным видом слушал ее. Леди Макферсон высокомерно улыбнулась и с легкой укоризной посмотрела на меня.

— Не притворяйтесь, Роберт, вы очень одаренный медиум, вам просто не хватает опыта, понимаете? Когда-нибудь вы поймете, что между небом и землей есть вещи, которые мы не можем объяснить.

Естественно, я знал об этом, но у меня хватило ума, чтобы не перебивать ее.

— Что вы хотите этим сказать? — вступил в разговор Говард.

Леди Одли бросила на него такой взгляд, что любой другой на его месте стушевался бы и вжался в кресло.

— Я хочу сказать, мистер Филлипс, — заявила она, — что Роберт не принимал всерьез наши прошлые спиритические сеансы. — Леди Одли выразительно посмотрела на меня и добавила: — И не спорь со мной, Роберт! — Она говорила так быстро, что я не мог даже слова вставить. — Я давно заметила, что для вас все это было просто веселым развлечением и вы посмеивались над нами, глупыми старыми женщинами, не правда ли? — На ее осунувшемся лице промелькнула слабая улыбка. — Это ваше личное дело, Роберт! — продолжила она. — Но я хочу, чтобы вы знали: с сегодняшнего дня это уже не развлечение. Хотя бы потому, что вы являетесь медиумом, даже если вам не хочется этого признавать.

Я некоторое время помолчал, в то время как леди Одли наслаждалась эффектом, который должно было произвести на меня ее открытие.

— Знаете, леди Одли, — мягко произнес я. — Есть вещи, о которых я вам должен рассказать.

Говард начал сопеть.

— Почему бы вам просто не смириться с этим, мой дорогой Роберт? — перебила меня леди Одли. — Я понимаю, насколько тяжело вам признать, что есть что-то вроде привидений и других сверхъестественных вещей. Когда вы станете старше, вы поймете сами, о чем я вам говорю. Вот посмотрите, большая часть моих друзей считает меня немного сумасшедшей, и я позволяю им так думать. Но я не сумасшедшая, поверьте.

— Но леди Одли…

— Пожалуйста, Роберт! — воскликнула она. — Потерпите, пожалуйста, и выслушайте старую женщину. Позвольте ей забрать у вас пару часов вашего времени.

— Леди Одли, — настойчиво повторил я, почти отчаявшись. — Я совсем не считаю вас сумасшедшей. Вы ведь не можете знать о том, что…

— Почему бы тебе не заткнуться и не послушать ее? — грубо прервал меня Говард. — Наверное, это действительно очень важно, Роберт.

Я сдался. Говард наверняка был прав. Даже если бы леди Одли и поверила моему признанию, мне было бы невероятно тяжело объяснить ей, что я, сын великого колдуна, знаю о вещах, о которых она здесь рассуждает, намного больше нее.

Леди Одли бросила на Говарда благодарный взгляд.

— Спасибо вам, мистер Филлипс, — сказала она. — Кстати, что за табак вы курите?

— А что? — спросил Говард.

— У него не очень хороший запах. И если уж говорить начистоту, то мне кажется, что он пахнет как обгоревшая крыса.

Говард нервно сглотнул, а я еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Слава богу, что в этот момент в комнату вошел Рольф с кофейником в руках и леди Одли замолчала в ожидании, когда он снова уйдет. После этого она опустошила три чашки кофе подряд и, как прежде, откинулась в кресле.

— Как хорошо, — сказала она с довольной улыбкой на лице. — Я уже отвыкла от того, чтобы не спать всю ночь, Роберт. Но сейчас я чувствую себя намного лучше.

— Зачем вы приехали, миледи? — сухо спросил Говард. — Ведь не для того же, чтобы насладиться кофе, приготовленным Рольфом.

Я бросил на него строгий взгляд, но леди Одли как будто и не слышала его слов.

— Разумеется нет, мистер Филлипс, — сказала она. — Мой визит связан с тем, что произошло вчера вечером на спиритическом сеансе. И я думаю, что вас это волнует не меньше моего.

Говард кивнул, затушил окурок и тут же закурил новую сигару. Леди Одли нахмурилась, морщины на ее лбу стали более глубокими.

— Я хочу попросить вас об одолжении, Роберт, — продолжила она. — Об очень большом одолжении, предупреждаю вас заранее. Возможно, вы думаете, что я совсем выжила из ума, но я умоляю вас простить старую женщину.

— Конечно, — ответил я. — Наверняка после всего, что произошло сегодня ночью, меня уже ничто не удивит.

— Даже если я попрошу вас сопровождать меня в Сэйнт Эймс? — спросила леди Одли, глядя на меня грустными глазами.

— В Сэйнт Эймс? — повторил я за ней.

— Это кладбище, на котором похоронили Синди, — тихо пояснила женщина. — Оно находится в северной части Лондона, почти на границе с пригородом. Мне очень хотелось бы, чтобы вы поехали туда со мной, Роберт.

У меня, наверное, был такой ошеломленный вид, что леди Одли сразу же добавила:

— Я знаю, что вы сейчас думаете, Роберт. Но я умоляю вас, помогите мне, пожалуйста.

— А зачем? — спросил Говард.

— Зачем? — голос леди Одли задрожал и чуть не сорвался. — Вы задаете мне этот вопрос после всего того, что я пережила сегодня ночью? — Она всхлипнула. — Вы… Вы… Вы ведь американец, не так ли?

Говард ухмыльнулся, сохраняя серьезный вид.

— Вы ошибаетесь, миледи, — сказал он и выпустил облако дыма в ее сторону. — В отличие от Роберта я был уверен в том, что эти ваши маленькие сеансы никогда не были невинным развлечением. Именно по этой причине я был против их проведения.

— Тогда вы должны понимать, почему я хочу поехать в Сэйнт Эймс, — зазвеневшим от раздражения голосом заявила леди Одли.

Неожиданно — я так и не понял, по какой причине, — она жутко разозлилась.

— Синди в опасности. Вы же слышали, что она просила меня о помощи.

— Синди, — мягко произнес Говард, — умерла двадцать лет назад, миледи.

Женщина шумно сглотнула. Ее лицо побледнело еще больше.

— Я знаю об этом, сэр, — обиженно сказала она, — но ее душа просит меня о помощи. Девочка попала в беду. Наверное, вы, как американец, не привыкли рассуждать о таких вещах, как бессмертие души, но здесь не Соединенные Штаты, а цивилизованная страна, сэр, которая заботится о сохранении своих традиций.