(не)случайный наследник для магната - Вероника Колесникова

Няня приехала через час. К этому времени я уже успел сделать самое важное, страшное, невыносимое – сменить памперс ребенку. Коричневая тревога оказалась не пустой, и я, превозмогая все свои убеждения, отважно ее ликвидировал. Сделал все, как надо. Даже сам возгордился, когда закончил одевать носки на брыкающегося младенца. Такой опыт точно был в моем арсенале впервые несмотря на тридцатилетний возраст!

В инфекционную больницу мы с Алексеем—младшим съездили не по правилам: усадил его на переднее сиденье на подушку, которую захватил из дома Ореховой и пристегнул ремнем безопасности, поправляя его каждые пять минут, опасаясь, что вертлявого пацана этот ремень может задушить. Однако для себя сделал зарубку на память – заказать мелкому автокресло. Благо ехать оказалось недалеко, и потому вернулись мы очень быстро.

Как раз к ее приезду.

— Здрааавствуйте! – гнусаво протянула девушка, едва вступив в наши с Алексеем владения. – Я из агентства.

— Приятно, проходите.

Она замялась, презрительно оглядываясь. Понял, что ее смутило: пятый этаж, старая коляска в узком коридоре малюсенькой квартиры. Пока девушка расстегивала пальто, разувалась, мы с Алексеем на руках настороженно следили за ее действиями.

Наконец, она разогнулась, оправила юбку и шагнула за мной в зал. Взгляд, каким она окинула владения Орехова – младшего, мне сразу не понравился: зацепилась за разбросанные игрушки, детские вещи, который буквально ломились из комода, распотрошённую в углу пачку памперсов, занявшую на время мальца, пока я решал рабочие вопросы по телефону.

— Я беру довольно много, — сразу перешла она к делу. – Няня первой квалификации, мед.книжка, опыт работы пять лет. Подумайте, сможете ли потянуть пять дней, как было указано на сайте.

Люблю, когда люди переходят вот так сразу – к делу, без всяких сантиментов. Все четко и понятно, разложено по полочкам. Не нужно тратить время, ходить вокруг да около.

Но не в этот раз.

Я замолчал и глянул на нее. Умные глаза, минимум косметики, приличный вид. Но что—то в ее виде сквозило…не живое, что ли. Будто бы робот, ей—богу. И говорит сухо, просто. Смотрит только на меня, на малыша даже не взглянула, а ведь он, между прочим, ей фигу показывал своими шаловливыми пальчиками. Зрелище умилительное и невероятно смешное!

Алешка завозился у меня на руках, однако слезать категорически отказался – видать, побоялся этого робота в юбке, и я его прекрасно понимаю!

Как доверить роботу такого живого, умненького, веселого пацана? Мало ли что она тут за пять дней с ним сделает? Из Лешки—совриголовы сделает Алексея—паиньку? Испортит мне ребенка!

— Знаете, — с сомнением протянул я. – Вы правы. В услугах няни мы не нуждаемся. Должен с вами попрощаться.

Она приподняла вверх брови.

— Когда отложите эмоции на другой конец весов, — веско сказала она, – поймете, что лучше с няней, чем в частном детском саду. Тут хотя бы ежечасный присмотр.

— А мы думали – ежесекундный. Правда, Леха? – хохотнул я, обращаясь к ребенку. Тот сразу же, будто ждал этой шутки долго, радостно засмеялся, ощупывая мою бороду и приходя от этого в еще больший восторг.

Женщина неодобрительно покачала головой и ушла. Может быть, она и права, но роботам отдавать такое горячее сердце, как у мелкого Лешки, нельзя. Испортят еще чего.

Пока я переносил свой вылет, решив задержаться еще на день (до тех пор, пока судьба Орехова –младшего не решится), пока отзванивался в офис, заставив помощницу найти мне подходящую няню в этом городе, одним глазом скользя по статье, в которой указывалось, чем кормить детей в возрасте одного года, на кухне послышался шум и гам.

В одну секунду оказался рядом, чуть не упав, запнувшись о чертову коляску, которой тут же прошипел ругательства, и едва не лопнул от смеха: Алексей, пользуясь безнаказанностью и полной свободой, вытащил из нижнего шкафа кастрюлю и с удовольствием ссыпал туда муку, параллельно пробуя белый порошок на вкус. Крышка от кастрюли, которая и привлекла меня своим грохотом, выскользнула из его второй руки и прокатилась к моим ногам. Я сполз по стене от хохота и именно в это мгновение зазвонил телефон.

Тася.

Я выдохнул и сразу приступил к делу. Она за это время, наверное, вся извелась.

— Ты только не переживай, но твой сын у меня…Сам не ожидал, что так получится. Что окажусь тем самым усатым няней. Но ты не бойся. Опыта общения с младенцами у меня мало, но я консультируюсь у опытных людей, сменил подгузник, покормил. – Я посмотрел на довольного своей проказой Алексея, который продолжал жевать муку, размазывая белый порошок везде, где мог дотянуться, а учитывая маленькие габариты кухни, то можно сказать, и по всей комнате.

— Нет! –как—то глухо отозвалась она, видимо, совсем плохо себя чувствовала. – Привези его в инфекционную больницу.

— Еще чего! В инфекционку! Даже не подумаю. – Глупости какие! Алешку! И в инфекционку! Я подумал о том, как доверчиво льнет его маленькое тело, как пухлые ручки смешно копаются в моих волосах и бороде, как приятно и словно по—неземному он пахнет и снова возмутился. Чтобы его – и в инфекционку?!

— Я тебе, Грецких, своего ребенка не отдам, ты ничего не знал о нас столько времени, и сейчас проживешь! – зло прошипела Тася и отключилась.

Я удивленно посмотрел на телефон, на довольного Алешку.

— Так, что—то я не понял. Алексей, еще раз. Ты в каком месяце родился?

Мелкий угукнул вместо ответа и продолжил бесчинствовать – лепить мучные куличи, сея вокруг себя разруху. Видимо, такого счастья ему не выпадало никогда, от того он не хотел отрываться от своего важного занятия.

Уснули с Алексеем мы на диване под завывание телевизора глубоко за полночь. Мелкий вообще показал себя с самой наилучшей стороны: оказался компанейским, веселым, понимающим. Правда, попытался начать качать права, однако был тут же приструнен.

Хотя...кого я обманываю! Приструнен был я – посадил довольного крепыша себе на плечи и лошадкой скакал по более чем скромным метрам его жилища, боясь увлечься и впечататься в косяк двери. Да, было бы неловко с утра показывать очередной няне ребенка с синяками и требовать для него самого наилучшего обхождения. Такое «веселье» было мне в новинку, но, если быть откровенным с самим собой, большего мне сейчас и не нужно было. Я будто бы провалился в кроличью нору, в которой для меня открылся странный мир. Но я здесь не был чужеродным элементом, хотя диван мне оказался коротковат, душ низковат, кофе просто отвратительным. Казалось, что мы с Лехой просто две половины одного яблока, разрезанного посередине – даже косточки находятся на равном удалении друг от друга. Понимание на уровне глубинной интуиции! У меня с женщинами—то такого никогда не было, чтобы определять молчание и распознавать, чего нужно этому человечку, который кроме двух слогов и говорить—то ничего не умел.