Только ты одна - Евгения Перова

Когда Федя так внезапно раскрыл его тайну, Волков испытал приступ мучительного стыда, словно мальчишка, которого отец застиг за рассматриванием картинок в «Плейбое». A увидев выражение лица Леры, понял, что все кончено.

Так началась его новая жизнь. Устроенный довольно просто, Юра не был создан для бурных страстей и, если бы осознавал свое состояние, то мог бы сравнить себя с лампочкой, рассчитанной на 127 вольт, к которой подключили 220, а то и все 600. До встречи с Алиной он существовал весьма спокойно и комфортно: прекрасная работа, хорошие доходы, роскошная квартира, заботливая жена, славный сын, новая машина, поездки за границу за счет фирмы. И вот теперь он постоянно пребывал в любовном ослеплении и в страшном душевном напряжении. Все полетело под откос: от работы он как-то отвлекся, и партнеры были недовольны, а Лера ему больше не помогала. Деньги утекали сквозь пальцы, как вода: отели, рестораны, подарки и цветы Алине, гонорары адвокату. К тому же Волков снял жилье, вполне приличное, как ему казалось, но Алина, оглядевшись, наморщила носик и спросила:

– А что, домработницы у тебя нет? У папы была.

Юра сразу возненавидел этого папу, с которым его все время сравнивала Алина, и даже привел ее в ту квартиру, где никто больше не жил, – хотел похвалиться. Алина обошла комнаты, все осмотрела и сказала:

– Большая, да. Но дизайн отстойный. Кто тебе декорировал?

И Юра вдруг обиделся, потому что все делала Лера, и результат ему нравился. А потом обиделась Алина – он не захотел предаваться там утехам. Просто не мог. Так что пришлось покупать ей очередные духи и вести в ресторан, после чего она смилостивилась и поехала к нему. Алина вертела Волковым, как хотела: то удлиняла поводок, то держала за ошейник, а он – преданный пес – только вилял хвостом. А потом хозяйка внезапно отстегнула поводок и сняла ошейник, заявив, что им нужно расстаться. Юра обомлел: он как раз собирался обсудить с невестой свадебную церемонию и медовый месяц, на которые уже не мог выделить столько денег, сколько предполагал раньше.

– Вот видишь! Даже это ты не можешь достойно обеспечить. И квартиру не отстоял. Где нам с тобой жить? Не здесь же? – сказала, мило улыбнувшись, Алина. Она неторопливо одевалась, то и дело поглядывая на себя в зеркало. Волков лежал в постели и ничего не понимал: они только что занимались любовью, а теперь она говорит – надо расстаться?!

– Алина, что случилось?

Алина выпрямилась, поправила волосы и томно вздохнула:

– Я встретила другого человека.

– Кого?

– Неважно. Но мы любим друг друга.

– Зачем же ты сейчас спала со мной?!

– Ну, Юра-асик! Я тебя просто пожалела. Хотела расстаться по-хорошему.

– Ты это называешь – по-хорошему? Кто он такой? Он что – моложе?

– Ему тридцать пять. Но не это главное. У него совсем другой уровень, чтоб ты знал.

– О чем ты говоришь?

– Совсем другой уровень доходов. Он даже богаче папы, понимаешь? Я буду иметь всё.

– Так вот в чем дело. А как же я?

– Юрасик! Ты милый, но… Извини, я должна бежать.

– И что, это конец? Алина!

Но она уже выскользнула за дверь. Волков попытался ей позвонить, но Алина сбрасывала его звонки, а потом и вовсе отключилась. У него просто в голове не укладывалось, что Алина так с ним поступила. И как ему теперь жить? Юра ужаснулся, даже взвыл от отчаяния, но это вышло так мелодраматично, что самому стало противно…

С молодым человеком, имевшим совсем другой уровень доходов, Алина познакомилась случайно: он неожиданно свалился ей под ноги, когда она сворачивала к дому. Интересно, что понадобилось иностранцу в этих закоулках Замоскворечья? Никаких особенных достопримечательностей-то нет! А молодой человек был несомненным иностранцем. «Похоже, американец», – подумала Алина, вслушиваясь в его быструю английскую речь:

– Простите, простите! Какой же я неловкий, – бормотал он, одной рукой подбирая с асфальта рассыпавшиеся из Алининой сумки вещички, а другой прижимая к животу фотоаппарат, который чудом ухитрился не уронить. И висевший на плече рюкзак, и одежда незнакомца были простыми с виду, но явно очень дорогими, причем купленными не в московских магазинах – уж Алина-то в этом разбиралась. А таких фотоаппаратов Алина и не видывала никогда.

– Ничего страшного. Не переживайте! – улыбнулась Алина, взглянув на незнакомца из-под челки, – она укладывала в сумочку косметичку. Алина прекрасно знала, какое воздействие на мужчин оказывает пронзительная синева ее глаз. Вот и сейчас молодой человек на секунду замер, а потом затрещал с удвоенной силой:

– О, вы говорите по-английски! Как замечательно! А я тут заблудился слегка. Был в Третьяковской галерее и хотел выйти к Кремлю, но…

– Да, Кремль немножко в другой стороне, – рассмеялась Алина.

– Но я уже передумал. Может быть, мы… Вы не пообедаете со мной? Тут есть что-нибудь поблизости? Ресторан?

– С удовольствием! Да, я знаю хороший ресторан неподалеку.

Они просидели в этом ресторанчике до вечера, а когда собрались уходить, Вэл – так его звали – спросил:

– Вы не против, если я расплачусь за нас обоих? Или вы предпочитаете раздельный счет?

– Нет-нет! Я совсем не против, – быстро ответила Алина, мило улыбнувшись. – У нас так принято.

– До вас еще не дошли идеи феминизма?

– Феминизм? А что это? – Алина сделала невинные глаза, и они оба рассмеялись.

Вэл проводил Алину до порога и скромно поцеловал в щечку. Алина не спала полночи, переживая произошедшее и осмысливая те факты, что ей удалось почерпнуть из разговора с американцем. Итак, Вэл Килмор – имя ей показалось смутно знакомым. Из богатой семьи – похоже, что из очень богатой! Его отец приехал в Россию для заключения каких-то сделок на самом высшем уровне. Вэл у него на подхвате, но сегодня отец дал ему выходной. Вэл уже полгода изучает русский язык, но говорит не очень хорошо, а понимает еще хуже. Самое главное – Вэл не женат. У Алины все трепетало внутри: не упустить бы! Времени-то крайне мало – Вэл приехал всего на две недели. Алина тут же влезла в Интернет, но единственный Вэл Килмор, которого она нашла, оказался американским киноактером.

– Да, он дальний родственник моей мамы. В честь него и назвали, – сказал новый друг в ответ на ее осторожные расспросы. – Я тут под маминой фамилией. Конспирация, сама понимаешь. На кону миллиарды.

Расспросы происходили уже в постели – на третий день их знакомства. До сих пор секс у Алины был только с парочкой ровесников да со «стариканом» Волковым, так что Вэл поразил ее своей изобретательностью. Потом Вэл на три дня уехал по делам в Петербург, и Алина вся извелась: а вдруг сорвется? Но Вэл сказал, что продлит свое пребывание в России еще на неделю: «Вот вернемся из Екатеринбурга (он с трудом выговорил длинное слово), и я представлю тебя отцу».