Дитрих Бонхеффер. Праведник мира против Третьего Рейха. Пастор, мученик, пророк, заговорщик - Эрик Метаксас
Шрифт:
Интервал:
Два дня спустя он писал:
...
Ныне я солдат. Вчера, как только мы приехали, нас одели в форму и выдали снаряжение. Сегодня мы получили гранаты и другое оружие. Пока мы еще только учились разбирать и застилать постель67.
Через несколько дней он уточнял:
...
Тренировки совсем не тяжелые. Примерно пять часов маршировки, стрельбы и физкультуры ежедневно плюс три урока теории и все прочее. Вечер свободен. Нас в комнате 14 человек… Единственное, что не устроило врачей на осмотре, – мое зрение. Вероятно, чтобы стрелять из винтовки, мне придется надевать очки. Наш начальник, капрал, очень добрый и любезный человек68.
Дитриха устраивало все, даже еда. Во вторую неделю занятий он писал Сабине:
...
Мы отрабатывали передвижение по-пластунски и тому подобное. Жуткое дело – с размаху бросаться на промерзшую землю, когда у тебя за спиной болтаются рюкзак и винтовка. Завтра большой поход в полном снаряжении, в среду – батальонные маневры, а там уж две недели и закончатся. Масляные пятна попали на эту страничку не с блинчиков, которые мы ели днем, а после того, как я почистил ружье69.
К 1 декабря сборы закончились, о чем он уведомил родителей в очередном письме: «Дорогие родители, ныне я вновь штатский».
В ту зиму, пока Дитрих жил у бабушки, обсуждалась идея, не поехать ли ему в Индию к Махатме Ганди. Бабушка горячо поощряла эту затею. Почему ее заинтересовал Ганди, нам точно неизвестно, однако эта женщина была отнюдь не чужда общественной деятельности: еще до наступления ХХ века она отстаивала права женщин, построила приют для пожилых работниц, основала в Штутгарте надомную школу для девочек. За свои труды она получила от королевы Вюртембергской медаль ордена Святой Ольги. Возможно, в программе индийского лидера ее привлекали как раз пункты о правах женщин. Во всяком случае, ей казалось, что поездка пойдет внуку на пользу, и пожилая дама предлагала оплатить путешествие70. Но тут планы Дитриха приняли совершенно иное направление.
Семнадцатилетний юноша часто катался на коньках по льду замерзшего Неккара, и в конце января 1924 года он поскользнулся, упал на лед и ударился головой с такой силой, что какое-то время пролежал без сознания. Как только Карл Бонхёффер, специалист по мозговым заболеваниям, услышал подробности – в особенности о том, как долго его младший сын не приходил в себя, – он тут же примчался в Тюбинген вместе с женой. К счастью, Дитрих отделался сотрясением мозга, и то, что поначалу казалось бедой, обернулось к лучшему. Родители приятно проводили время с сыном, Дитрих быстро поправлялся и как раз отпраздновал свое восемнадцатилетие, и на фоне всеобщей семейной радости родилась замечательная идея – семестр в Риме. Дитрих чуть с ума не сошел от счастья, услышав такое предложение.
На следующий после праздника день он писал Сабине:
...
Они балуют меня ужас как. Я получил на день рождения столько прекрасных, прямо-таки сказочных подарков. Какие книги мне привезли, ты, конечно же, знаешь. Но я получил еще кое-что, о чем ты и не догадывалась: отличную гитару. Уверен, ты мне позавидуешь, звук у нее замечательный. Папа дал мне 50 марок, чтобы я сам купил, чего пожелаю, я купил гитару и очень этому рад. И пока ты не опомнилась от изумления, добавлю еще одну, уж вовсе невероятную новость: подумать только, возможно, в следующем семестре я буду учиться в Риме! Конечно, пока еще ничего не известно наверное, но это будет самое прекрасное и замечательное, что только могло случиться со мной! Я пока даже представить себе не могу, как это будет замечательно!.. Ты, конечно, можешь засыпать меня советами, но постарайся сильно не завидовать. Я уже расспрашиваю всех, кто хоть что-то знает. Все твердят, что жизнь в Риме дорогая. Папа считает, что поездку лучше отложить, но я, хорошенько подумав, вижу, что мне так этого хочется, что я и представить себе не могу, чтобы когда-нибудь в будущем мне захотелось этого еще больше, чем сейчас… Почаще обсуждайте это дома, это пойдет мне на пользу. И держите уши открытыми… С наилучшими пожеланиями и не завидуй мне. Твой Дитрих71.
Вслед за этим письмом последовал еще целый ряд посланий, в которых Дитрих всячески добивался родительского одобрения, приводил различные доводы в пользу этой поездки и старался приглушить свое возбуждение от такой перспективы. Наконец, к огромному его облегчению, родители согласились, в том числе и потому, что с Дитрихом отправлялся старший брат Клаус. Дата была уже назначена: 3 апреля опьяненный первым своим взрослым приключением юноша сядет в ночной поезд до Рима, и впечатления, полученные в этом древнем и славном городе, окажут даже большее влияние на всю жизнь Дитриха, чем он мог предположить заранее.
Эти предотъездные недели в Тюбингене оказались последними. После семестра в Риме он не вернется в этот город, но продолжит учебу в Берлине. Пройдет несколько лет, и дух времени, пресловутый Zeitgeist настигнет «Ежей»: в 1935 году товарищи Дитриха официально признают печально известный «Арийский параграф», а Дитрих Бонхёффер и его зять Вальтер Дресс столь же официально откажутся от принадлежности к этому братству.
Вселенскость Церкви была продемонстрирована дивно и наглядно: белые, желтолицые, чернокожие члены религиозных орденов, одетые в облачение по уставу, объединились под эгидой Церкви. Это казалось поистине идеалом.
Дитрих Бонхёффер
Порожденная войной и Версальским договором ненависть к недавним врагам, Франции и Англии, заметно увеличила популярность итальянского маршрута среди немцев, но для Клауса и Дитриха Бонхёффера то было скорее культурное паломничество, запомнившееся на всю жизнь.
Братья, как и большинство юношей их поколения, со школьных лет впитывали славу Рима, и оба хорошо знали его древний язык, искусство, литературу и историю72. В шестнадцать лет Дитрих написал объемную выпускную работу о лирике Горация и Катулла. В гимназии Грюневальда классы были украшены изображениями римского форума. Рихард Чеппан был «ходячей энциклопедией Древнего Рима», он многократно посещал Италию и очаровывал учеников своими рассказами. Имелись и семейные традиции: прадедушка Карл-Август фон Хазе, знаменитый богослов, ездил в Рим не менее двадцати раз и обзавелся там многими знакомствами. С годами Дитрих живее ощутил влияние этого предка, поскольку решил последовать его примеру и тоже стать богословом.
Восемнадцатилетний путешественник вел подробный дневник. В поезде, как раз перед Бреннерским тоннелем, он записывал: «Как странно впервые пересекать границу с Италией. Фантазия начинает воплощаться в жизнь. Так ли это будет прекрасно, когда все мечты сбудутся, или я вернусь домой разочарованным?»73.
Ответа долго ждать не пришлось: Болонья, «поразительно, ошеломительно красивая», покорила молодого немца с первого взгляда – а дальше наконец-то Рим! «Правда, – уточняет он, внося диссонанс в гармонию, – безобразия начались уже на вокзале»74. Итальянский паренек поехал с ними вместе на такси и указал им их пансион, но за это потребовал, чтобы они полностью оплатили проезд да еще добавили ему чаевых (такси они оплатили, а чаевых не дали). В пансионе выяснилось, что комнаты для гостей приготовили двумя днями ранее и за эти дни придется платить!
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!